 |
| Православная газета г. Екатеринбург | 10.11.2006 |
Невозможно исчислить всех гонимых за правду, невозможно заметить все виды злости человеческой, искони изливаемой на праведных. Довольно вспомнить тяжкие времена гонений, некогда воздвигнутых на юную Церковь Христову, чтобы видеть тысячи примеров страждущей невинности и тысячи видов неистовствующего неверия. Чей образ мыслей был чище, чья жизнь была безукоризненнее христиан, в то время гонимых? Кто лучше их знал Бога и поклонялся Ему? Кто усерднее их служил царю и властям, от него поставленным? Кто бескорыстнее их помогал ближнему и искреннее желал всеобщего братства? И при таковой совершенной невинности, их, как величайших преступников, подвергали бичеванию, строгали железом, травили зверями, жгли, морили голодом, распинали. За что? За какое преступление? Никто из гонителей не сказал бы этого. И что говорить о давно минувших временах гонения? Доколе не воцарится на земле единая правда; доколе не разорятся открытые капища и сокровенные гнездилища беззакония, дотоле всегда и везде найдутся гонители и гонимые за правду. Святой апостол Павел разумеет всех христиан без исключения, а потому и каждого из нас, когда предрекает, что ecu хотящий благочестно жити гоними будут.
Если участь христианина в этой жизни — терпеть гонение и терпеть его непременно, ибо гонение составляет его крест, который он нести непременно должен (Мф. 16, 24): то не жаловаться ли нам на свою участь? Не роптать ли на Бога, что Он заставляет нас пить горькую чашу? Нет. Тот не имеет понятия о бесконечной любви к нам небесного Отца, кто дерзает Его упрекать в жестокости; тот никогда не страдал за истину, кто не постигает, неизреченной сладости в этом самом страдании.
От кого христианин терпит гонение? От людей нечестивых. Вот первое утешение в гонении за правду! Тяжко страдать от руки друга, которого мы любили, о добродетели коего имели высокое понятие; нам кажется тогда, что он заметил в нас что-нибудь худое, оскорбился каким-нибудь нашим поступком, возымел невыгодное мнение о нашем характере. Такие мысли помрачают самые добрые свойства души и не позволяют ей успокоиться в сознании своей невинности. Но когда гонит враг, враг истинного и доброго, тогда должны происходить в нас совершенно противоположные чувствования. Гонение есть нравственная борьба; а борьба предполагает две противоположные силы. Итак, если восстают на меня лжеучители, проповедующие ложь и разврат: то это свидетельствует о моей нелицемерной любви к истине и непоколебимой ревности в утверждении правоверия; если вооружаются на меня мздоимцы, продающие за деньги честь, правду и совесть, то это свидетельствует о моем бескорыстии и нелюбостяжательности; если ненавидят меня люди развратные, ведущие низкую, скотоподобную жизнь, то это свидетельствует о моем целомудрии, воздержании и непорочности. Итак, гонение за правду, воздвигаемое всегда злыми людьми, сопровождается тем первым и сладким утешением, что доставляет гонимому случай во всей очевидности познать и со всею силою почувствовать свою невинность.
За кого христианин терпит гонение? За Иисуса Христа. Вот второе утешение в гонении за правду! Кто имеет мягкое сердце и нежную душу, тому не покажется это непонятным. Он знает, что не столь приятно бывает веселиться с любезным нам человеком, сколь приятно разделять его горесть, не так сладостно благодетельствовать ему, сколь сладостно страдать за него. Ужели же покажется неимоверным то, чтобы христианин находил великое удовольствие в страдании за Иисуса Христа, чтобы не только не избегал, но даже желал частых случаев терпеть за Него, как случаев приятных и вожделенных? Кого любим больше, за того и страждем охотнее; а какая любовь может сравниться с любовью христианина к Иисусу Христу? Тот, который свидетельствовал о христианах, что ничто не может отлучить их от любви Божией, ни скорбь, ни теснота, ни гонение, ни глад, ни нагота, ни беда, ни меч, без сомнения, не находил для них безутешными страдания за Иисуса Христа. Ибо он, тотчас после этого свидетельства, выставляет себя и прочих христиан в пример противного. Наши страдания, говорит, за Иисуса Христа суть самые продолжительные и самые тягостные: Тебе ради умерщвляемы есмы весь день; вменихомся якоже овцы заколения. Но что же? Унываем ли мы от того? Теряем ли бодрость? Впадаем ли в отчаяние? Нет; но во всех сих препобеждаем за Возлюбльшего ны.
Блажен, стократно блажен гонимый за правду. Страдальческая жизнь и конец его служат предначинаниями вечного веселия и покоя; он шествует по земле, как герой, и, как победитель, вступает во врата неба; множество гонителей своим тщетным преследованием довершают его торжество.
