Успеть до выпуска

Минские семинаристы гуляют с детьми по лесу, жгут костры, жарят сосиски. Они заваливают своих ребят подарками. А в храм берут только желающих и только на полчаса

Будущий священник Сергей ТИМОШЕНКОВ считает, что главное — подружиться с детьми. После девятого класса их выпускают в мир, а это обрыв связи. Нужно успеть.

В 2004 году митрополит Минский и Слуцкий ФИЛАРЕТ благословил создание Молодежного братства при Минских духовных школах в честь преподобной Евфросинии Полоцкой. Работой братства руководит выпускник минской семинарии Сергей Тимошенков.

Вместо пап и мам — крестные

Когда я учился на первом курсе, к нам в монастырь (Минская Духовная семинария располагается при Свято-Успенском Жировицком монастыре. — Ред.) приехала группа воспитанников клецкого детского дома. Водил их с экскурсией по монастырю мой друг Игорь Чечукович. Я нес послушание старшего звонаря и в тот момент оказался свободен. Решил помочь другу — предложил сводить детей на колокольню. Провели мы с ними весь день. Вскоре приехала другая группа из этого же детдома, и постепенно в монастыре побывали все его воспитанники. А мы с Игорем неожиданно для себя поняли, что не можем жить без этих детей. Решили ехать к ним. Многие семинаристы помогли деньгами — мы напекли сладостей, купили подарки. До детского дома от остановки около часа идти через поле. Мы первый раз поехали зимой — снега по колено, а мы нагружены подарками! Как же нас встретили дети!

Для них любая новая встреча — радость. А директор сначала не хотел, чтобы мы туда приезжали. Тогда там (да и в других белорусских детдомах) активно работали протестанты. Кроме них мало кто серьезно помогал детдому материально. А они как работают? Помогают отстраивать здание, достают что-нибудь необходимое и параллельно беседуют с детьми, прививая свое мировоззрение. Понятно, что, если бы они нас увидели, могли бы сократить или прекратить помощь. (Сегодня, к счастью, они уже не так активны — над каждым детским домом шефствует какая-нибудь государственная организация.) Как рассказывали воспитатели, детишки «всем миром» пошли к директору и отстояли наше право приезжать к ним.

Директора через три месяца перевели на новое место работы. И мы стали ездить в детдом каждые выходные. Чтобы отпроситься у своего начальства, старались быстрее и лучше выполнить свои послушания (Игорь работал в кастелянской, я в столярке). Денег специально на проезд нам первый год не давали, но семинарской стипендии как раз хватало, чтобы вдвоем два-три раза в месяц съездить туда и обратно и перекусить в дороге. А на подарки ребята с курса давали деньги. Некоторые приятно открывались с лучшей стороны: студент, которого до этого считали черствым, отдавал всю стипендию. Вскоре к нам присоединился Сергей Шиканов (сейчас он уже диакон). Он прекрасно пел и играл на гитаре, и дети его сразу полюбили.

Всего в детском доме около ста детей с первого класса по одиннадцатый, но больше всего среднего возраста — с пятого по девятый. Через некоторое время у каждого из нас было по несколько крестников. Многие из детдомовских ребят не понимали разницы между родными родителями и крестными. Они истосковались по человеку, которого могли бы назвать папой или мамой. Дети помладше называли так воспитателей, а ребята постарше понимали, что это не мама и не папа. А тут по закону — крестный папа. Нас завалили письмами. Иногда в неделю несколько десятков писем приходило. Сначала особенно привязались девчата, потом и мальчишки. Отвечать им очень сложно. Если общими фразами — обидятся, они же наверняка сверяют друг у друга, что кому пишут. Чтобы всем ответить от души, ночами сидели над письмами, друзей просили подсказать.

Некоторые из этих друзей стали присоединяться к нашим поездкам, вслед за ними — семинаристы с младших курсов. Мы понимали, что самим не справиться, но в основном принимали в группу знакомых ребят (только двое пришли со стороны). Потом к нам присоединилось и несколько студенток регентского училища при нашей семинарии. Они, как когда-то и мы с Игорем, не планировали заниматься детьми. Но однажды летом мы привезли группу детишек к себе в семинарию, несколько детей попросили их окрестить. В том числе и девочки, а им же больше нужны восприемницы. Мы побежали в регентское училище. Там большинство девушек уже разъехались на каникулы, но те, кого мы поймали, согласились быть крестными. Потом эти студентки стали незаменимыми членами нашего братства, а одна из них — Ирина — к тому же и моей женой.

Пословице вопреки

Как работаем с детьми? Когда они приезжают к нам, проводим экскурсию и ходим на службу. Но не на всю. На всенощной, например, бываем от полиелея по «Честнейшую херувим…». Предварительно объясняем им, как вести себя в храме, как креститься, но и следим, чтобы кто-то из ревностных не по разуму прихожанок не цыкал на них. Потом у нас вечер знакомств — почти в каждой группе бывают ребята, приехавшие впервые. Пьем чай, беседуем, поем песни — не духовные (часто дети на них поначалу реагируют отрицательно), а обычные детские. Всем известна пословица «Делу — время, потехе — час». Мы работаем с детьми по противоположному принципу: потехе — время, делу — час. Можем целый день гулять с ними по лесу, жечь костер, жарить сосиски, знакомить с семинарией, но вечером — часовая или получасовая беседа. При таком ненавязчивом общении они не воспринимают ее как принудительную. А уже когда подружимся с детьми, можем рассчитывать, что они к нам прислушаются. Воспитатели рассказывают, что часто мальчишки после поездок к нам бросают курить (не секрет, что, как ни борются в детдомах с курением, многие все равно курят), перестают ругаться матом.

Для начала детям надо привить элементарные понятия о мужской чести, о девичьей чистоте. Эти мальчишки и девчонки столько пережили, что только от их рассказов волосы дыбом встают. У одной девочки выбиты зубы, на теле шрам от ножа — мама полоснула. У других родители избивали за съеденный кусок хлеба, даже заплесневелого. У многих на глазах мама убила папу или папа маму. Одну девочку, которой сейчас 13 лет, насиловали дядя и отчим. Когда мы это узнали, были просто в шоке. Но поняли, что не имеем права расслабляться и предаваться жалости, иначе ничем не поможем. Эти дети взрослее своих сверстников, но такая взрослость тяготит их. Хочется детства. Они очень чутко реагируют на малейшее проявление любви и дружбы. Мне кажется, восьми-девятиклассники в обычных школах вряд ли способны так быстро сдружиться с незнакомым взрослым человеком. А эти дети сразу откликаются. Поэтому очень важно быть искренним.

Несколько раз нам удавалось организовать летний палаточный лагерь. Разбиваем его на неделю недалеко от семинарии. Делим детей на две команды, чтобы у них был соревновательный элемент в уборке территории, приготовлении пищи и т. д. Живем вместе, с желающими ходим на службу. Когда кого-нибудь из нас рукоположат, будем служить для них молебны в лагере.

Возили ребят в культурно-исторические центры страны. Денег у нас мало, ездим на общественном транспорте, для детишек это тоже школа. Они внимательно следят, как мы среагируем на ту или иную трудную ситуацию: пьяный пристал, поезд отменили. Если им нравится наша реакция, стараются и в другом подражать нам. Были в монастырях Полоцка, Минска, Бреста. А в монастырях действует как бы проповедь молчанием.

Приезжая в детский дом, стараемся участвовать в его жизни: помогаем обустроить территорию, входим в жюри детских конкурсов, разбиваем палатки на их территории, играем с ребятами. Пишем сценки, стараясь, чтобы они были простыми и жизненными, а потом ставим их. Такую работу мы в шутку называем выездными гастролями братства. После сценки наши друзья из семинарского хора обязательно дают концерт — исполняют церковные и народные произведения.

За порогом детдома

Однако мы пока не смогли организовать работу с детьми, покинувшими детдомовские стены. Это наша самая большая неудача. После девятого класса большинство детей передают в различные ПТУ. Как ни странно, их стараются направить в их родные места — там, видите ли, жилье есть. Жилье-то есть, а обстановка… Вечно пьяные родители, пьющие друзья. Иногда с болью узнаем, что вчерашние девчонки и мальчишки, с которыми мы дружили и которые нас так любили, опускаются или попадают в тюрьму. Из нашего первого выпуска, самого дорогого и любимого, одну девочку убили, другая оказалась на самом дне общества. Она родила в восьмом классе. Мы как раз только начинали свою работу и уговорили ее не отказываться от ребенка. Много с ней беседовали, она написала письмо маме в тюрьму, преодолев свою ненависть к ней. Но после девятого класса ушла, и мы потеряли связь. Грустно. Необходимо организовать и дальнейшее сопровождение этих детей.

Всегда ли человек должен быть воином?

В городе Слониме директор Кадетского корпуса Виктор Николаевич Пенза старается, чтобы его выпускники были всесторонне развиты, могли постоять за себя и уважали Православие (в Беларуси поработали католические прозелиты, и сегодня многие убеждены, что наша историческая религия — униатство, хотя исторически это ничем не подтверждено). Жизнь в корпусе организуется по типу дореволюционных. Там проще — ребята в основном из нормальных семей, их окормляет священник. Но руководство попросило нас провести семинар «Честь и нравственный закон». Обсуждали, всегда ли человек должен быть воином и всегда ли воин должен быть человеком. Семинар получился, и наши студенты участвовали в нем, и кадетам понравилось, с той поры дружим, они приезжают к нам на экскурсии.

В прошлом году мы познакомились с Правомостовской школой-интернатом для детей с трудностями в обучении. Признаться, вначале мы были весьма удивлены: таких «продвинутых» ребят среди наших друзей еще не было. У каждого из них было уж очень непростое детство, в котором почти ничего доброго и светлого. Естественно, они были обозлены и обижены на весь мир, и обида эта достигла такой степени, что с ней нельзя было справиться обычными средствами. Руководство школы привезло к нам мальчишек с надеждой, что, возможно, святость места, где находится братство (Жировицкий монастырь), да и наше общество смогут благотворно повлиять на этих мальчишек. Выложились мы с ними полностью, зато приобрели дополнительный опыт. Теперь с директором этого интерната у нас самые теплые, по-настоящему дружеские отношения.

Наши ребята сейчас помогают реализовывать проект «Страна детства» в детском отделении Минской психиатрической больницы. Авторы этого проекта — сестры милосердия из сестричества при минском Свято-Елизаветинском монастыре. Там в основном дети не больные, а «поведенческие». Есть такая чрезвычайно странная практика в детдомах: не могут воспитатели справиться с трудным ребенком, не знают, что делать, — и отправляют его в больницу. А на самом деле дети там смышленые, восприимчивые к доброте. Правда, пока в этом проекте не хватает мужчин — мы, к сожалению, не можем охватить все.

Записал Леонид ВИНОГРАДОВ

http://www.nsad.ru/index.php?issue=36§ion=15&article=519