 |
| Радонеж | Архимандрит Зосима (Шевчук) | 18.10.2006 |
Безумное делание: 100 лет имябожничества
Уместно будет начать этот доклад с цитаты из «Путей Русского Богословия» протоиерея Георгия Флоровского, который в свою очередь цитирует Блока:««Нам внятно всё — и острый галльский смысл,
и сумрачный германский гений"…
Этот дар «всемирной отзывчивости», во всяком случае, роковой и двусмысленный дар. Повышенная чуткость и отзывчивость очень затрудняет творческое собирание души… Есть в русской душе даже какая-то особенная страсть и притяжение к таким перепутьям и перекресткам. Нет решимости сделать выбор. Нет воли принять ответственность"[1].
На одном из таких перепутий русское Православие оказалось 100 лет назад: в 1907 г. первым изданием вышла книга схимонаха Илариона «На горах Кавказа», вскоре положившая начала лжеучению имябожничества среди русских монахов на Афоне (именно так — имябожничество, а не «имяславие» — названо оно в документах Святителя Тихона и Всероссийского Поместного Собора 1917−18 г. г., и я не вижу причин, почему мы — коль скоро речь идет об именах — должны отступать от этого законным образом зафиксированного имени). Боевым знаменем нового движения стал тезис «Имя Божие есть Сам Бог»; его последователи взялись составлять манифесты и «исповедания веры», предавая проклятию тех, кто отказывался признать их правоту…
А в 1997 году книга «На горах Кавказа» была издана снова, и снова послужила началом нестроений и соблазнов. Вот, например, что вынужден был заявить по этому поводу Высокопреосвященнейший Исидор, митрополит Екатеринодарский и Кубанский[2]:
«1. Книга напечатана без архипастырского благословения. Вместо этого есть указание на «постановление» некоего ученого совета «Русской Православной Академии Богословских наук и Научно-Богословских исследований», что, конечно же, является нарушением общепринятых норм в практике православного книгоиздательства.
2. Публикация текста книги схимонаха Илариона «На горах Кавказа», которая в начале ХХ века послужила поводом к возникновению пагубного разномыслия в монашеской среде по вопросу природы Имени Божия, не имеет не только объективного богословско-исторического комментария, но снабжена «послесловием от редакции», написанным исключительно в оправдательном по отношению к имябожническому вольномыслию тоне.
3. Мы вынуждены признать, что в целом издание книги схимонаха Илариона «На горах Кавказа"… представляет собой факт откровенной проповеди учения имяславчества внутри самой Православной Церкви».
Однако дальнейшее развитие событий говорит в пользу суждения о. Георгия Флоровского о нашем недостатке решимости и воли. С тех пор появилось немалое количество книг, брошюр и статей, в той или иной форме пропагандирующих имябожничество. Есть материалы и для «простецов», и для «интеллектуалов». Вдобавок ко всему, свою печальную лепту вносит сюда Интернет, где самозванцы, ряженые в «митрополитов», «протоиереев» и «иеромонахов», упражняются в еретических словопрениях, а малоопытные верующие натыкаются на их бредни и принимают за откровение истины.
Только осенью прошлого года, восемь лет спустя, была переиздана оригинальная брошюра «Имябожнический бунт, или Плоды учения книги «На горах Кавказа""[3]. Правда, благословение Святейшего придает этому изданию необходимый авторитет — и то лишь для тех, кому не будет препятствием мизерный тираж в 3 тыс. экземпляров.
Другое весьма авторитетное издание — «Путь умного делания» — во втором томе посвящает имябожнической ереси более двух страниц, правда, мелким шрифтом в подстрочном примечании[4]. Но и здесь мы обнаруживаем недосказанность, даже робость.
«Эта книга ["На горах Кавказа"]… послужила подводом к богословским спорам, возникшим в 1912 г., и печально известным афонским событиям», — сообщает автор. Каким событиям? Кому известным — если здесь о них ничего не сказано, а послесловие к переизданию «На горах Кавказа» чисто по-советски аккуратно обходит предмет молчанием? А между тем здесь же мы находим свидетельство о прав. Алексии Мечёве: «Рассказывая со слов очевидца о действиях имяславцев там [на Афоне], батюшка страшно негодовал, ужасался и говорил, что не может быть истины в такой злобе и неистовстве». Если такова была реакции праведника, причисленного ныне к лику святых, на «известные события», то каковы же сами события?
К счастью, этот зияющий пробел заполнил преосв. Иларион (Алфеев) в своем недавнем труде «Священная Тайна Церкви"[5]. Вл. Иларион знакомит читателя с «прикровенными» фактами, вполне объясняющими негодование и ужас прав. Алексия Мечёва (речь идет об изгнании из афонского Андреевского скита в январе 1913 г. игумена Иеронима, который не разделял имябожнической ереси):
Свидетельство о. Иеронима:
«…[Булатович], поддерживаемый кричавшими, вскочил на стол, предварительно крикнув: «Ура! Берите!» — причем хотел схватить меня, но его удержали. После этого бывшие с ним бросились избивать находившихся при мне отцов, единодушных со мною. Меня не били и вывели за ворота из скита, предварительно обыскав меня. От страха трое из отцов выскочили из окна из второго этажа и разбили себе ноги; других же, избитых и израненных до крови, в одних подрясниках и без шапок выбросили также за ворота из скита… У нескольких братий, запершихся от страха в своих кельях, взломали двери и избили их до беспамятства».
Свидетельство другого участника «событий»:
"В это время братия исполнилась непомерного гнева и бросилась на «ура». Был великий бой с обеих сторон. Сперва кулаками, а потом один другого давай таскать за волосы. Это было чудное зрелище. Внизу руки, ноги, туловища, а вверху виднелась одна шерсть (то есть волоса). И начали вытаскивать (иеронимовцев) из этой кучи по одному человеку в коридор, где братия стояла в две шеренги, получая добычу и провожая (иеронимовцев) кого за волосы, кого под бока и с приговором, кого за что бьют, чтобы он знал. Таким образом провожали до лестницы, а по лестнице спускали, кто как угодил: одни шли вниз головой, другие спускались ногами книзу, а затылком считали ступеньки…» — И т. д., и т. п.
Я призываю вас отнестись к этим документам с полным вниманием и серьезностью, именно потому, что они столь сильно напоминают сценарии сегодняшних «развлекательных» телефильмов. Ведь перед вами те самые монахи, «ангелы в человеческом облике», которые, согласно их собственным теориям, очистили свою душу от страстей и греха посредством «умного делания» и «непрестанного произнесения Сладчайшего Имени Иисусова"…
Итак, по плодам их узнаете их. Можно ли представить себе более красноречивый и точный портрет имябожничества? И можно ли не увидеть здесь грозного предупреждения о характере нынешних хулителей православной истины и разрушителей церковного единства?
Закончим цитатой из того же классического труда о. Георгия Флоровского:
«…Всего болезненнее был этот странный разрыв между богословием и благочестием, между богословской ученостью и молитвенным богомыслием, между богословской школой и церковной жизнью… Разрыв этот был вреден и опасен для обеих сторон. И это так характерно сказалось в недавней «Афонской смуте» (1912−1913 г. г.), в спорах о именах Божиих и о Иисусовой молитве…"[6].
Вывод крайне прост: там, где ложное (или лживое) богословие, там исчезает благочестие, богомыслие и сама церковная жизнь, там «умное делание» Иисусовой молитвы обращается в безумство кулачной расправы и диких суеверий.
О. Георгий Флоровский излагает свои наблюдения в прошедшем времени. Однако, как мы с вами видим, имябожническая ересь, паразитируя на нашей «всемирной отзывчивости», сегодня продолжает угрожать православным верующим России. В наших силах снова перевести ее в прошедшее время, на сей раз окончательно.
[2] Православный голос Кубани. 15.06.2000 г.
[3] Монах Климент. Имябожнический бунт, или Плоды учения книги «На горах Кавказа». М., «К Свету», 2005.
[4] Путь умного делания, т. 2. Молитва Иисусова. Опыт двух тысячелетий. М., «Отчий Дом», с. 676−678.
[5] Еп. Иларион (Алфеев). Священная Тайна Церкви. Введение в историю и проблематику имяславских споров. Гл. 6.
[6] Прот. Г. Флоровский. Пути русского богословия. Париж, 1937, с. 502−503.
http://www.radonezh.ru/analytic/articles/?ID=2017
