 |
| Столетие.Ru | Максим Кустов | 13.10.2006 |
Самым забавным моментом передачи являются «противотанковые» откровения «военно-исторических специалистов» — Захарова и Дымарского.
«Машина пламенем объята…»
«Эхо Москвы»: — Все хорошо знают бутылки с зажигательной смесью. Наверное, никто не знает, что они появились в последние дни обороны Минска. Был такой командир 100-й стрелковой дивизии Русиянов, который по своему опыту боев в Испании, знал, что очень эффективно бороться с противником просто с бутылкой, в которую налит бензин. По его приказу, с минского завода стеклотары было доставлено двенадцать грузовиков бутылок, в которые налили бензин, и эти импровизированные стеклянные гранаты были использованы в борьбе с немецкими танками. Но уничтожить их, естественно, таким образом можно было только попав в моторный отсек — ну, не уничтожить, а испортить мотор на какое-то время — тем не менее, «коктейль Молотова» своими корнями восходит к 28 июня 1941 года, к обороне Минска.…Ну, раз на «Эхе Москвы» говорят, что Руссиянов «по своему опыту боев в Испании» знал об эффективности бутылок, значит… надо проверить, был ли он в этой стране вообще.
В автобиографии Ивана Руссиянова, датированной 18 августа 1947 года, сказано: «За границей был: в Румынии проездом на фронт с 1 ГМК под Будапешт; в Венгрии и Австрии во время боев в 1945 году в дни Великой Отечественной войны; в Иране с февраля по май 1946 года в составе 1 ГМК. И в настоящее время служу в советских оккупационных войсках в Германии с июня 1946 года». Это из публикации, подготовленной подполковником И.С.Долгодумовым, начальником отдела ЦАМО СССР («Военно-исторический журнал», 1991, N 12).
В Румынии, в Венгрии, в Австрии, в Германии и в Иране Руссиянов побывал, а вот в Испании не довелось. Откуда же он узнал об эффективности применения бутылок с горючим против танков?
Ответ на этот вопрос есть в воспоминаниях Руссиянова, глава называется «Стеклянные гранаты». В ней сказано:
«Мне один мой друг, воевавший в Испании, рассказывал, что фашистские танки отлично горят от бутылок с бензином».
Если «Эхо» говорит, что некто был в Испании, значит… на самом деле там был его друг. Не менее, чем «отправка» Руссиянова в Испанию, потрясают и рассуждения о борьбе с немецкими танками с помощью бутылок с горючим. Если на «Эхе» утверждают, что «коктейль Молотова» своими корнями восходит к 28 июня 1941 года, к обороне Минска", значит… впервые применили стеклянные фляжки и бутылки с бензином против немецких танков в дивизии Руссиянова не 28, а 26 июня. При этом бутылки с бензином и фосфоросодержащий «коктейль Молотова» — вовсе не одно и то же.
Перепутав, как принято у Захарова и Дымарского, на два дня дату применения бутылок с горючим, и сам «коктейль» с бензином, неповторимые радиоведущие всерьез сообщили о том, что при этом происходило с немецкими танками: «уничтожить их, естественно, таким образом можно было, только попав в моторный отсек — ну, не уничтожить, а испортить мотор на какое-то время».
О том, что происходит с горящим танком, о том, что ежели «машина пламенем объята», то «вот-вот рванет боекомплект», на «Эхе» могли бы узнать хотя бы из популярной песни. А из воспоминаний и с помощью доступной литературы уточнить, что подбитые вражеские танки старались именно поджечь, — для причинения максимального ущерба. Есть ли в России человек (помимо радиознатоков), не знающий о том, что для экипажа горящий танк сулит не только «испорченный на какое-то время мотор», а кое-что и похуже?
«Эхо» штурмует Брестскую крепость
Перепутав и переврав все, что только можно, радиознатоки не могли не обойти своим вниманием историю обороны Брестской крепости:«Дмитрий Захаров: — Я бы вернулся в 22 июня, в 4.15 утра, после того, как закончилась артподготовка — к чему эта артподготовка привела в контексте Брестской крепости, мы рассказывали, когда было уничтожено практически 30 тысяч человек в течение нескольких часов — и к 7 часам утра немецкие войска уже практически контролировали Брестскую крепость».
В данном случае работнички «Эха Москвы» превзошли самих себя. Если бы Геббельс мог знать, что в 2006 году в России вырастут такие неподражаемые орлы…
Начнем с уничтожения «практически 30 тысяч человек в течение нескольких часов» немецкой артиллерией. Если около тридцати тысяч было уничтожено, то сколько же было при этом ранено и сколько потом крепость защищало? И вообще, сколько советских воинов там было к началу войны?
У основоположника изучения истории подвига защитников крепости Сергея Смирнова в книге «Брестская крепость» сказано: «Весной 1941 года на территории Брестской крепости размещались части двух стрелковых дивизий Красной Армии… Одна из этих дивизий — 6-я Орловская Краснознаменная — имела долгую и славную боевую историю… Другая, 42-я стрелковая дивизия была сформирована в 1940 году во время финской кампании и уже успела хорошо показать себя в боях на линии Маннергейма. Но если еще весной крепость была довольно густо населена войсками, то уже в начале лета 1941 года полки обеих дивизий, артиллерийские и танковые части были, как всегда, были выведены в лагеря, расположенные в окрестностях Бреста. Началась обычная летняя лагерная учеба, шли работы по сооружению укрепленного района на берегу Западного Буга. В крепости остались лишь штабы да дежурные подразделения от полков, большей частью одна-две роты. Таким образом, в ночь на 22 июня 1941 года, когда началась война, гарнизон Брестской крепости был очень небольшим и насчитывал в общей сложности около двух полков пехоты…»
Таким образом речь идет максимум о нескольких тысячах, ни никак не десятках тысяч человек. Закономерно возникает вопрос: как могли два полка пехоты, о которых писал Смирнов, потерять только «уничтоженными» тридцать тысяч солдат и офицеров?..
Но, может быть, современные исследователи располагают принципиально иными данными о частях, находившихся в крепости?
Заместитель директора мемориального комплекса «Брестская крепость-герой» Елена Харичкова заявила, что «накануне войны в Брестской крепости было до 8000 военнослужащих».
Значит, если к началу войны было в крепости 8 тысяч, а затем немецкая артиллерия 30 тысяч из них уничтожила…. Бог знает, что получается…
Вот еще выдержка из современных исследований:
«Фактически утром 22 июня 1941 года в Брестской крепости суммарно находилась неполная дивизия — без 1 стрелкового батальона, 3 саперных рот и гаубичного полка. Плюс батальон НКВД и пограничники. В среднем в дивизиях Особого Западного Военного Округа к 22 июня 1941 было около 9300 человек личного состава, то есть 63 процента от штатной нормы. Таким образом, можно предположить, что всего в Брестской крепости утром 22 июня было более 8 тысяч бойцов и командиров, не считая персонал и пациентов госпиталя».
Что касается утверждения о том, что к «7 часам утра немецкие войска уже практически контролировали Брестскую крепость», то комментировать этот феноменальный бред вообще не имеет смысла. Интересно только узнать мнение по этому поводу оставшихся в живых немецких, а точнее, австрийских участников штурма. Спросить бы, как оно там было, как они 22 июня с утра пораньше Брестскую крепость «практически контролировали»? Об этом в XXI веке московское радио совершенно серьезно рассказывает. Ну, что бы они вспомнили по сему поводу? Рассказали бы про сумасшедшую утреннюю контратаку полуодетых красноармейцев, у которых винтовки были не у каждого, и про тех, кто шел в бой с булыжником в руке? Про то, как в «практически контролируемой» крепости день за днем убивали их камрадов?
Если происхождение большинства анекдотических перлов Захарова и Дымарского установить невозможно, то источник происхождения «7 часов утра» очевиден. Это они из воспоминаний уже цитируемого генерала Сандалова взяли. Только у него сказано: «…к 7 часам немецкие войска с юга ворвались в Брест, но крепость, железнодорожный узел и вся северная часть города оставались в наших руках».
Есть разница — в город Брест ворваться или крепость контролировать?
Приходилось где-то читать, что главный редактор «Эха Москвы» Алексей Венедиктов прежде работал школьным учителем истории.
Понятно, что смысловая нагрузка в передачах «Эха» должна быть «определенной направленности» по отношению к «этой стране» и ее истории. Но ведь при этом надо хоть немного контролировать выдаваемую в эфир информацию на предмет элементарной точности. Кто, когда, где — ведь все это очень легко проверить…
Неужели учителю истории не стыдно руководить радиостанцией, сотрудники которой «объясняют», что экипаж Гастелло, и вообще экипажи Ил- 4 состояли из трех человек, рассказывают про «опыт» генерала Руссиянова в Испании, путают «минское направление» с «ожесточенными боями за Минск», бутылку с бензином с бутылкой «коктейля Молотова», а в Брестской крепости «уничтожают» тридцать тысяч человек и устанавливают немецкий контроль над ней к 7 часам утрам 22 июня?
Школьник, когда-то рассказывавший репетитору о «крестьянской войне» Бориса Моисеева, подрастет и пойдет трудиться на «Эхе Москвы». Третьим членом в экипаже Захарова и Дымарского станет…
