 |
| Труд | Ирина Ивойлова | 09.10.2006 |
По данным социологов, 55 процентов россиян ничего не знают о деятельности благотворительных организаций. Меж тем сегодня в России только благотворительных фондов около 250. Не 14 000, конечно, как в дореволюционной России, но тогда ведь и отношение к меценатству было другим, не помогать было стыдно. Историкам известны целые династии благотворителей: Крестовниковы, Боевы, Тарасовы, Колесовы, Поповы. Самого щедрого звали Гаврилой Солодовниковым: получив в наследство 21 миллион рублей, 20 отдал на общественные нужды. Его нынешние единомышленники таких широких жестов не делают, но мимо чужой беды, особенно, если она коснулась детей, как правило, не проходят.
Половина из 250 современных частных фондов помогает больным детям и детским домам. Например, «Детские сердца» спонсирует детей с кардиологическими заболеваниями. Фонды «Доноры-детям», «Настенька» — с онкологическими, а также с заболеванием крови. «Общество помощи имени Настеньки Рогалевич» собирает деньги детям с билиарной атрезией. Благотворительный интернет-фонд «Помоги. Орг» оказывает поддержку всем, кто в ней нуждается.
Сегодня в списке «Помоги. Орг» 15 детей, детские дома, интернаты и Краснополянский дом ребенка, где находятся малыши до трех лет. Суммы, которые требуются на лечение, самые разные — от 20 тысяч рублей до нескольких тысяч евро. Сотрудница фонда Мария Залунина рассказывает: «Только что собрали деньги для девятилетнего Хетага Кадиева, страдающего острым лейкозом, он сейчас лечится в Российской детской клинической больнице. Деньги на лекарства для него собирали три фонда. Одна ампула препарата стоит 1000 евро, надо их 8. А вот двухлетнему Артему Евграфову пока не собрали необходимую сумму — 2 тысячи евро».
Детским учреждениям обычно требуются не деньги, а мебель, книги, одежда, моющие средства, предметы гигиены.
«Часто поступают пожертвования?» — интересуюсь у Залуниной. «Недавно позвонила девушка, назначила встречу в Бутове. Протянула 10 000 рублей: я, говорит, откладывала на оплату квартиры, возьмите для мальчика с ДЦП».
В Краснополянский дом ребенка, где находятся дети со СПИДом, гепатитом, другими патологиями некая Ульяна, не пожелавшая назвать своей фамилии, купила памперсов, сока, йогуртов на 700 долларов и еще 300 передала на текущие нужды. Поддерживает малышей москвич Владимир, он регулярно перечисляет деньги — по 5 — 6 тысяч рублей. Кроме имени, этот человек ничего не сообщил о себе. Как правило, частные пожертвователи хотят остаться в тени. Многие объясняют свое желание так: «Стыдно называть имя. Помощь по сравнению с тем злом, что мы, взрослые, причинили этим детям, ничтожна». Руководитель фонда «Детские сердца» Катя Бермант считает: «Наши люди добрые, они готовы дать денег, особенно в душевном порыве. Надо только поторопиться, чтобы человек не передумал, не отвлекся на что-то другое».
ПОМОЧЬ РАДЫ. А КАК?
В дореволюционной России благотворительность воспринималась как должное. Сегодня людям нужен внутренний толчок к тому, чтобы отдать свои кровные рубли другому. Иногда это личная драма. Среди организаторов благотворительных фондов есть родители, потерявшие детей, или те, чьи дети тяжело больны. Например, сын Сарры Невельской, руководителя фонда «Помоги. Орг», болен ДЦП. Отец Настеньки Рогалевич, которая так и не дождалась пересадки печени и умерла, создал в Карелии фонд помощи таким малышам.Учреждают фонды и жены состоятельных бизнесменов. Как правило, свои добрые дела они не афишируют, не желая привлекать внимание к доходам мужа. Одна богатая дама была так потрясена тем, что дети в детдомах иногда годами пользуются одной зубной щеткой, что взялась помогать воспитанникам интерната для детей-инвалидов. Выбрала самых тяжелых ребят: с врожденными увечьями, умственно отсталых и отвезла на Новый год их в гости к Деду Морозу.
Есть благотворительные программы во многих крупных компаниях, но человеку «со стороны» получить деньги там довольно трудно. Ситуация должна потрясти сотрудников пиар-отдела так, чтобы они захотели выбить у руководства «лишние» средства. В Газпроме, к примеру, припомнили, что недавно «вне программ» покупали для 12-летней девочки из глубинки импортный протез. Девочка воспитывалась в многодетной семье, где трое детей были приемными.
В другой крупной компании «ТрансТелеКом» мне сказали, что с удовольствием материально помогли бы больным, обездоленным детям, но не знают, как это сделать. Поэтому они решили сотрудничать не напрямую, а с частным фондом. К слову, российское законодательство никаких льгот компаниям-благотворителям не предоставляет, лишь в Московской и Саратовской областях есть послабления в уплате налогов. В США, для сравнения, налоговые льготы для компаний, занимающихся благотворительностью, появились еще в 1921 году.
КАПИТАН НЕМО РАБОТАЕТ В КРЕМЛЕ
Среди тех, кто дает деньги на благотворительность, немало знаменитостей. Больным детям помогали Оксана Фандера, Григорий Антипенко (исполнитель одной из ролей в сериале «Не родись красивой»), Валерий Меладзе, Анита Цой, Алексей Петренко, Максим Леонидов, Дмитрий Певцов, Николай Басков, Юлия Савичева, Глюкоза, Чичерина, Родион Газманов, другие артисты. Одни давали деньги, как, к примеру, Валерий Меладзе, пожертвовавший 50 000 долларов детям, больным раком, или Максим Леонидов, оплативший операцию четырехлетней девочке, другие участвовали в благотворительных акциях.Помогают обездоленным детям предприниматели. Есть, к примеру, такой человек — Иван Бевз, он регулярно оплачивает бактериологические анализы всем детям Гематологического центра РДКБ. Поддерживает материально больных детей бизнесмен Прохоров. Павел Бородин сделал ремонт в одном из отделений Гематологического центра. Бывает, столичные реставраторы бесплатно предоставляют помещения ресторанов, кафе для благотворительных акций. Перед Новым годом в столичном заведении «Ресторация» шел сбор сладких подарков для детишек из детских домов. Хозяин ресторана выделил место, куда богатые посетители складывали сладости. Вместо одного дня акция растянулась на неделю.
В интернете живет некий «капитан Немо». Неизвестно, мужчина это, женщина или группа товарищей. Возможности этого персонажа такие фантастические, что те, кому он помог, не исключают: Немо — кто-то из высокопоставленных чиновников Кремля. Для него, к примеру, не составило труда договориться за несколько дней с крупной авиакомпанией о выдаче бесплатных билетов.
Не менее занимательную историю поведала мама одного мальчика с тяжелым заболеванием сердца. Ей в свое время дал денег на лечение сына Егор Гайдар, а впоследствии — Сергей Ястржембский. Причем суммы в обоих случаях фигурировали немалые. Мама — домохозяйка, просто пришла на личный прием и попросила денег.
Козьма Прутков говаривал: «Чрезмерный богач, не помогающий бедным, подобен здоровенной кормилице, сосущей с аппетитом собственную грудь у колыбели голодного ребенка». Таких кормилиц в России, похоже, становится все меньше. Быть может, в этом веке благотворительность снова станет нормой общественной жизни, а 80 процентов детских сиротских учреждений, как в старой России, — частными.
