 |
| Правая.Ru | Священник Димитрий Познанский | 27.09.2006 |
Недобрые события последних лет, произошедшие в сфере взаимоотношений Русской Православной Церкви и Константинопольского Патриархата вряд ли могут и далее оставаться предметом только межюрисдикицонной политики. То, что произошло в начале 90-х в Эстонии и украинской диаспоре в Америке, то, что происходит сегодня на Украине и в Западноевропейском экзархате должно стать предметом самого ответственного богословского анализа со всеми вытекающими последствиями. На сегодняшний день уже отчетливо ясно, что действия Фанара не являются набором отдельных канонических преступлений в отношении Русской Церкви, а составляют целенаправленную политику являющуюся следствием новой еретической эклесиологии Константинопольского Патриархата.
Об этом свидетельствует тот факт, что нарушая правила Святых апостолов, Вселенских и Поместных Соборов (например 33 и 35 Апост., 8 Трет.Вс., 9 Антиох., 64, 65, 67 Карф. и другие) фанариоты подводят под свои действия «канонические» основания. В частности, когда произошел эпизод с незаконным принятием епископа Русской Православной Церкви Василия (Осборна) и части приходов Сурожской епархии Московского Патриархата в юрисдикцию Константинополя, Фанар сослался главным образом на 28, 9 и 17 правила 4 Вселенского Собора.
28 правило 4 Вселенского Собора гласит: «Во всем последуя определениям святых отец, и признавая читаемое ныне правило ста пятидесяти боголюбезнейших епископов, бывших в Соборе во дни благочестивыя памяти Феодосия, в царствующем граде Константинополе, новом Риме, тоже самое и мы определяем и постановляем о преимуществах святейшей Церкви того же Константинополя, новаго Рима. Ибо престолу ветхаго Рима отцы прилично дали преимущества: поелику то был царствующий град. Следуя тому же побуждению и сто пятьдесят боголюбезных епископов представили равные преимущества святейшему престолу новаго Рима, праведно рассудив, да град, получивший честь быть градом царя и синклита, и имеющий равные преимущества с ветхим царственным Римом, и в церковных делах возвеличен будет подобно тому, и будет вторый по нем. Посему токмо митрополиты областей, Понтийской, Ассийской и Фракийской, и так же епископы у иноплеменников вышереченных областей, поставляются от вышереченнаго святейшаго престола святейшия Константинопольския церкви: каждый митрополит вышеупомянутых областей, с епископами области, должны поставлять епархиальных епископов, как предписано Божественными правилами. А самые митрополиты вышеупомянутых областей должны поставляемы быть, как речено, Константинопольским архиепископом, по учинении согласнаго, по обычаю избрания, и по представлении ему онаго».
Как видно, из этого правила никоим образом не следует, что Константинопольский престол имеет полномочия распоряжаться и управлять другими церквами. Полученное им преимущество — есть преимущество чести, усвоенное по причине перенесения царствующего града из Рима в Византи (Константинополь). Утверждать обратное означает впасть в ту же ересь, каковая стала одной из главных причин отпадения Римского Патриархата от Кафолической Церкви, то есть — непосредственный примат одной юрисдикции над всеми.
9 правило 4 Вселенского Собора постановляет: «Если который клирик с клириком же имеет судное дело: да не оставляет своего епископа, и да не пребегает к светским судилищам. Но сперва да производит свое дело у своего епископа или, по изволению того же епископа, избранные обеими сторонами да составят суд. А кто вопреки сему поступит: да подлежит наказаниям по правилам. Если же клирик со своим, или со иным епископом имеет судное дело: да судится в областном Соборе. Если же на митрополита области епископ или клирик имеет неудовольствие: да обращается, или к экзарху великия области, или к престолу царствующаго Константинополя, и пред ним да судится». Его дополняет 17 правило: «По каждой епархии, как селах, или предградиях сущие приходы, должны неизменно пребывать под властью заведывающих оными епископов: и наипаче, аще, в продолжении трдцати лет, безспорно имели оные в своем ведении и управлении. Если же не далее тридцати лет был, или будет о них какой спор: то да будет позволено почитающим себя обиженными, начать о том дело пред областным Собором. Если же кто будет обижен от своего митрополита: да судится пред экзархом великия области, или пред Константинопольским престолом, якоже речено выше. Но Если же царскою властию вновь устроен, или впредь устроен будет град: то распределение церковных приходов да последует гражданскому и земскому порядку».
Говорят ли эти правила о верховной власти Константинополя над всеми патриархатами, или же речь идет о клириках, епископах и митрополитах, находящихся в подчинении самого Константинопольского Патриарха? Ответ очевиден: даже в те времена, когда Константинопольский Патриарх был патриархом Царствующего града Империи, а не гражданином Турции, пребывающем в убогом квартале провинциального Стамбула, никакой власти в иных Патриархатах он не имел.
Авторитетный византийский канонист Иоанн Зонара, комментарии которого обязательно входят во все толковые издания Книги Правил, в своем толковании к 17 правилу 4 Вселенского Собора пишет: «Но не над всеми без исключения митрополитами Константинопольский патриарх поставляется судьею, а только над подчиненными ему. Ибо он не может привлечь к своему суду митрополитов Сирии, или Палестины и Финикии, или Египта против их воли; но митрополиты Сирии подлежат суду Антиохийского патриарха, а палестинские — суду патриарха Иерусалимского, а египетские должны судиться у патриарха Александрийского, от которых они принимают рукоположение и которым именно подчинены». Таким образом, совершенно очевидно, что патриарх Варфоломей грубо шельмует каноны 4 Вселенского Собора. Только в том случае он мог бы претендовать на присвоенные им приходы, если бы, как свидетельствует 17-е правило, в течении как минимум 30-ти лет положение этих приходов было неопределенным. Но ведь этого не было и близко.
Все это свидетельствует о том, что сегодня мы имеем дело с выдвинутой Фанаром еретической экклесиологией, суть которой заключается в том, что Константинопольский Патриарх незаконно присваивает себе исключительную единоличную власть, если и не над каноническими территориями всех исторически сложившихся Патриархатов, то над всей остальной территорией потенциальной православной миссии и церквами всех существующих на сегодняшний день православных диаспор.
Такой подход был бы уместен лишь в том случае, если бы территории, на которых Фанар осуществляет свою антиканоническую деятельность, входили в состав Византийской Империи, но Византийской Империи давным-давно не существует, а данные территории находятся в границах либо светских, либо иноконфессиональных государств. Мало того, осуществляя свои амбиции из Стамбула, Патриарх Варфоломей очень болезненно реагирует на любое упоминание Святейшим Патриархом Московским Алексием словосочетаний «Третий Рим» и «Святая Русь», называя их «глупыми», и как бы забывая о том, что после падения Византии, именно Московское Царство фактически исполняло функции покровителя Православия во всем мире, а Московский Патриарх, если бы не церковная реформа Петра I, де факто и являлся бы Вселенским Патриархом. Само установление московского патриаршества имело характерную особенность.
Как повествует Киевский Синопсис (1674 г.), Патриарх Иеремия «суди достойну быти Патриарху в Великороссийском Царствии, аки в третием Риме, вместо Папы ветхаго Рима; да оттуду совершенное благочестие наипаче по всей вселенной прославляется. Тем же по благодати пресвятаго и животворящего Духа, желанием благочестиваго Царя, Святейший Иеремия, Патриарх Константинопольский, по Правилом Святых Апостол и Богоносных Отец с советом всего освященнаго Собора Великороссийскаго и Греческаго Царства избрал и возвел на превысокий Престол патриаршества Царствующаго града Москвы Преосвященнаго Иова, Митрополита Всероссийскаго, в лето от создания Мира 7097, а от рождества Христова 1589, Генваря в 26 день; и от того времени по смотрению и строению неизреченных судеб Божиих в Великороссийском Государстве в Царствующем граде Москве в Велицей Соборней Успения Пресвятыя Богородицы Церкве Патриаршеский Престол устроися, егоже потом и прочии Святейшии Патриарси с Константинопольским, Александрийский, Антиохийский и Иерусалимский грамматами своими укрепиша, и все согласно то утвердиша, да Святейший Патриарх Московский вместо ветхо-Римскаго будет пятый Патриарх, и да имеет всеконечное Патриаршеское достоинство и честь равную с прочими православными Патриархами на вся веки».
Возвращаясь к теме возникновения новой еклесиологической ереси — «фанарского папства», вполне логично предположить, что ее последствия будут приобретать все более зловещий характер, нарушая церковный мир, и самим своим существованием отрицая догмат о Единстве Церкви. В этой ситуации кажется как нельзя более уместным созыв специальной богословской комиссии по данному вопросу, диалог с Константинопольским Патриархатом на основе выводов этой богословской комиссии, а в случае отказа Константинопольского Патриархата от возвращения в каноническое поле и в ограду церковных догматов, созыв Собора Русской Православной Церкви для вынесения решения по этой проблеме.
В нынешней ситуации, когда отсутствует механизм созыва Вселенского Собора, представляется уместным постоянное оповещение всех Поместных Церквей о работе богословской комиссии, а в случае созыва Собора Русской Церкви, рецепция его решений Поместными Церквами.
