 |
| Аргументы и факты | Владимир Кожемякин | 27.09.2006 |
Ужас в оазисе
«МЕНЯ тут преследует жуткое чувство, — сказал на тропе, ведущей к Голгофе, один из паломников моей группы. — Райский пейзаж на братской могиле. Вокруг такая красота, а под ногами — кости мучеников…» Этот контраст — суть и дух Анзера. Природа не тронута: остров — оазис среди холодных беломорских пустынь. Свой субклимат, в девственных лесах нет хищников, змей, клещей и т. д. Душа раскрывается — и наталкивается на ужас.Монастырская провожатая группы по имени Варвара нараспев, как псалом, читает из тетрадки записи о соловецкой душегубке. «В лагерное время, — говорит она, — анзерские скиты разделили судьбу всей обители». Hа острове был штрафной тифозный изолятор — «больничка». В церкви Воскресения так изощрённо «лечили смертью», что её назвали «кровавой харчевней"… Как на материке заключённые боялись Соловков, так узники монастыря страшились попасть на Анзер. И, наоборот, все рвались отсюда в соловецкие камеры-кельи. А самым жутким местом на Анзере стал пятиглавый каменный храм с высокой колокольней «Во имя Распятия Господа Нашего».
…По словам Солженицына, фельдшеры здесь давали больным стрихнин, а затем заиндевевшие мертвецы в одном белье подолгу стояли в притворе храма (так больше влезало). Когда притвор переполнялся, трупы сталкивали со склона… Соловецкая гора стала поистине русской Голгофой — людей там уничтожали с особой кощунственностью. Приёмы анзерских палачей позже заимствовали немцы: людей хоронили живыми, жгли бараки с тифозниками. Мучениками Анзера стали священники и уголовники, проститутки и монахини, атеисты и православные. И случалось, что в день на острове умирало по 20 человек. Всего за время СЛОНа (Соловецкий лагерь особого назначения) — больше 10 тысяч. И Анзер — самое массовое на Соловках кладбище заключённых.
«Остров, похожий на рай, — подытоживает Варвара, поправляя на голове белый платок. — И в то же время — остров-плаха, остров-тюрьма. Символ жизни народа: на грани ада и неба, в вечной борьбе жизни и смерти…»
Колумб и месса
НА ВЕРШИНЕ Голгофы реставраторы в комбезах таскают тачки с раствором — восстанавливают своды в алтаре храма и настилают полы. Местная аскеза сказалась и на них: рабочий, к которому я подошёл с вопросом, отрезал: «Нам не положено!» Но через полчаса в перекур всё-таки помягчел… Сейчас на Анзере живут человек сорок — монахи, послушники-трудники, реставраторы, конюхи и охрана. На зиму почти все уезжают. А постоянное население острова — несколько иноков и настоятель, отец Евлогий.…На причале бот с паломниками встречает и провожает охрана. Ребята в камуфляже из частной архангельской фирмы поят богомольцев чаем. Один из них уверяет, что посты выставлены во всех концах острова, где можно пристать. Порядок суров, как монастырский устав: вольное посещение запрещено, группы паломников пускают по благословению наместника монастыря. А без благословения заворачивают обратно. Став хозяевами Анзера, монахи сами наняли охрану для защиты святая святых. При отборе кадров в отряд пришлось учесть специфику отшельнической жизни: мужикам нельзя материться и пить спиртное. Они должны быть готовы к тому, что на Анзере не смотрят телевизор, не читают газет, не слушают радио.
Летом на остров контрабандой высаживаются сектанты. Однажды группа плотных мужчин с военной выправкой, в колпаках и балахонах появилась на мысу. «Собрались на Голгофу — служить „чёрную мессу“, — решила охрана. — В рясах, а представились „бывшими сотрудниками ГРУ, контрразведки и других спецслужб“. Никого из иноков и отца Евлогия не знали. Благословения тоже не было. Не здоровались за руку, прятали взгляд, уходили от разговора. Их „депортировали“ под конвоем…»
А особенно местным врезался в память Колумб — так охранники назвали вологодского мужика лет 60, который приплыл по Белому морю с Онеги на резиновой лодке. «Он сказал, что всю жизнь мечтал попасть на Анзер. И плыл по морю три недели. Сделал из „резинки“ как бы „спасательный плот“ — герметично закупорил сверху плёнкой. Во время шторма волны перекатывались через неё. Сеткой ловил рыбу — распускал в дрейфе. Так и выжил…» Колумба накормили на посту и в виде исключения пустили на Голгофу без игуменского благословения.
…На прощание в монастыре мне дали памятку — как стать паломником на Анзер. Суть её такова. Группа православных верующих должна обратиться в канцелярию монастыря с просьбой принять её на конкретное время. Ответное письмо служит приглашением. По традиции паломника три дня кормят в трапезной, дают ночлег, знакомят со святынями и везут на Анзер (но вот ТАМ ночевать не оставят). Если вы захотите остаться в монастыре дольше, придётся потрудиться на нужды обители.
После Анзера меня тоже накормили в трапезной. На ужин были гречка, соевое мясо и слабый чай. Рыбы не дали: «не праздник».
