 |
| Интернет против телеэкрана | С. Покровский | 25.09.2006 |
Красная армия образца 1943 года — являла собой разительный контраст армии 1941 года. Это была другая армия.
В воспоминаниях военврача, оказавшегося в окружении под Вязьмой в октябре 1941 г., есть примечательный эпизод. Командующий Лукин собрал штабных офицеров, объявил о создании особых рот прорыва и вызвал добровольцев, которые бы возглавили эти особые роты. Добровольцев не нашлось. Военврач был поражен. Более 300 профессиональных грамотных в военном деле офицеров — и ни одного, который решился бы взять на себя ответственность. А в 1943 году армия инициативна. Погибшего офицера заменяет сержант или даже рядовой. С армией что-то происходит. Что? В фильме «Генерал» по воспоминаниям командарма Горбатова есть интересный эпизод. Особист приходит на концерт арестовывать лейтенанта. А солдаты направляют на него автоматы. Бунт? — Нет. Солдатская демократия.
И эта солдатская демократия имеет точное место и время рождения. Сталинград, осень 1942. Политотдел и особый отдел 62 армии Чуйкова быстренько переправляются через Волгу. Их арестовывают как дезертиров. И расстреливают. Но армия остается без этих органов. И командиры батальонов и рот лишаются поддержки этой системы принуждения. Остаются наедине с солдатами. Они более не могут отдавать дурные приказы, губить людей в бездарных лобовых атаках, — лишь бы прикрыть свой зад. Типа я героически атаковал — и потерял весь батальон. Армия Чуйкова в кратчайший период самодеятельно изобретает и великолепно осваивает победную тактику штурмовых групп, которыми только и можно было ломать оборону противника в условиях насыщения поля боя автоматическим оружием. Армия Чуйкова перестает быть просто удерживающей полоску берега. Она начинает бороться за отдельные здания, развалины, проникает в тыл противника по канализации — и превращает Сталинград для немцев в ад кромешный. По фронтам расходится слово сталинградцы.
Это слово было не только символом стойкости. Сталинградская солдатская демократия — вот что оно означало. Сталинграцев было не слишком много. Оказываясь на других фронтах после госпиталя, они сами по себе погоды не делали. Погоду делал распространявшийся из уст в уста слух о том, как жили и воевали сталинградцы. И в 1943 году Красная армия стала внутренне, морально перестраиваться «под сталинградцев». У солдат появилась гордость и личная ответственность перед народом, перед своими товарищами-солдатами. Начался период массового героизма.
На самом деле он начинался без Сталинграда, явочным порядком. Командир дивизии в Ржевском наступлении августа-сентября 1942 под деревушкой Полунино, где под пулеметным огнем погибло уже 12 000 человек, лично прощупал болото, определил его проходимость — и, в нарушение боевого устава, без танков двумя полками обошел через болото деревню и взял ее. За нарушение боевого устава в случае неудачи — ему грозил расстрел.
Заволжский плацдарм немцев под тем же Ржевом ликвидирован вопреки сложившейся практике атак. Отряд добровольцев-комсомольцев ночной безмолвной вылазкой ворвался в немецкие окопы, в ночной темноте происходила страшная рукопашная. Но непробиваемая оборона была проломана.
Солдаты и офицеры уже были готовы к тому, чтобы брать дело войны в свои руки. Сталинград дал знак: пора, можно и нужно. И это — правильно.
Я утверждаю: Кондопога — это и есть Сталинград-2006. В России появился новый орган моральной власти — Кондопожский сход.
Есть власть законодательная, исполнительная, судебная. Есть «четвертая власть» — СМИ. Есть теневая власть денег. Но выше любой из этих властей — власть моральная. Несколько тысяч кондопожцев, собравшихся на сход, — вынесли приговор. Приговор тому образу жизни, который молча год за годом проглатывал российский народ. Не русский, а российский. Включающий тех же чеченцев. И это проглатывание — стало уже невыносимо.
Понимаете, многие знали про Сальск, многие знали и видели то, что творится в Подмосковье, в Брянской области, в Волгоградской области и т. д. Но это ни к чему не приводило. А вот Кондопогу — восприняли. Дело не в СМИ, не в прорыве информационной блокады событий в Кондопоге. Это, безусловно важно, но не является определяющим. Дело в том, что народ дозрел до того, чтобы сделать Кондопогу знаменем.
Можно сколько угодно в СМИ ругать русских за бунт, за беззаконие, обзывать кондопожские события этнической чисткой или погромами, — это уже просто слова. Отношение к Кондопоге — становится тестом для моральной оценки людей и политических сил. Те, кто осуждает Кондопогу, — автоматически превратились в изгоев и политические трупы. Какими бы умными не были их слова, — эти люди и партии отторгаются морально. От них отшатываются — на уровне органического отвращения. И это уже факт реальной жизни.
Чрезвычайно интересно, что Кондопога объединила людей совершенно противоположных политических воззрений — левых и правых. И по другую сторону баррикады — тоже смесь бульдога с носорогом. Классовые противоречия для России оказались неактуальны. Актуально другое. Либо ты с народом, либо ты считаешь себя выше народа. А народ считаешь быдлом (даже если это слово не произносишь).
Эпидемия презрения и ненависти к подонкам от власти будет распространяться из Кондопоги. Не к чеченцам и прочим кавказцам. — К своим же. Русским. Но подонкам. И именно в этом начало преображения России. Ну, а политических и экономических форм реализации этого преображения — может быть сколько угодно.
