 |
| НГ-Религии | Станислав Минин | 21.09.2006 |
Тем не менее состав участников, актуальность темы форума да и просто заинтересованность властей Казахстана в освещении события в СМИ собрали в Астане свыше 400 журналистов из разных стран мира. Во Дворце мира и согласия пресс-центр занял целый этаж.
«Все высказывались свободно, и никто не жаловался на слух», — так резюмировал работу конгресса глава делегации Русской Православной Церкви (РПЦ) митрополит Минский и Слуцкий Филарет (Вахромеев). Его слова — своего рода ответ на замечание Нурсултана Назарбаева, заявившего, что «современный диалог в мире, наполненном конфликтами, часто напоминает диалог глухого с немым».
«Глухих» и «немых» в Астане не было, однако, увы, принимаемые такого рода съездами документы никого ни к чему не обязывают. Да и скандал вокруг выступления Папы Римского Бенедикта XVI в Регенсбурге еще раз показал, насколько в действительности религии далеки от полного мира и согласия.
Послание Патриарха Московского и всея Руси Алексия II участникам Конгресса несколько затерялось среди многочисленных докладов. Митрополит Филарет зачитал его отнюдь не в прайм тайм первого дня работы форума, но уже после обеденного перерыва. Для контраста: Патриарх Константинопольский Варфоломей I, которого часто называют главным конкурентом Москвы в борьбе за лидерство в мировом православии, произнес речь сразу после вступительной протокольной части, «пропустив вперед» лишь Абдаллу бен Абдель Мухсина Ат-Турки, генсека Всемирной исламской лиги.
Более того, Варфоломею I с его выступлением даже не удалось уместиться в отведенные регламентом 10 минут. Полную версию речи Патриарха аккредитованные на Конгрессе журналисты получили в печатном виде уже во второй половине дня.
Вероятно, «соотношение сил» выглядело бы несколько иначе, посети астанинский форум сам Алексий II. Выступая по завершении Конгресса в эфире одного из казахстанских телеканалов, митрополит Филарет ушел от прямого ответа на вопрос о причинах отсутствия Предстоятеля РПЦ в Астане. По словам главы делегации РПЦ, не исключено, что Патриарх посетит следующий конгресс, который, кстати, также пройдет в столице Казахстана в 2009 г.
Можно сколь угодно искать «10 отличий» между Астанинским конгрессом и Всемирным саммитом религиозных лидеров, прошедшим в Москве в июле текущего года, сходств все равно окажется больше. Оба форума оказались не лишенными политического значения. Московский саммит, в частности, был призван «улучшить имидж» России в преддверии саммита G8 в Санкт-Петербурге. Конференция в столице Казахстана — повысить международное реноме республики (в планы властей Казахстана входит председательство в ОБСЕ в 2009 г.).
То обстоятельство, что Конгресс в Астане был проведен по инициативе Нурсултана Назарбаева, вызвало далеко не однозначную реакцию его участников. Если экс-президент Международного исламского университета (Пакистан) Махмуд Ахмад Гази призвал номинировать Назарбаева на Нобелевскую премию мира, то апостольский нунций в Казахстане архиепископ Юзеф Весоловский так прокомментировал «НГР» эту ситуацию: «Подобные встречи лучше проводить самим религиозным организациям, чтобы не было излишнего вовлечения в политику».
В Астане, как и в Москве тремя месяцами ранее, не обошлось без словесной пикировки между представителями иудаизма и ислама. Главный ашкеназский раввин Израиля Йона Мецгер в своей пламенной речи призвал мусульманских лидеров осудить тех, кто «с юмором относится к Холокосту» (имея в виду недавнюю скандальную выставку карикатур в Тегеране). Он также выразил обеспокоенность судьбой трех израильских военнослужащих, захваченных боевиками движения «Хезболлах».
«Наш брат забыл о 30 тысяч заключенных палестинцев в израильских тюрьмах! — восклицал в ответ Махмуд Ахмад Гази. — Если один народ отбирает у другого землю, на которой тот жил 14 веков, то это неприемлемо!»
Слова Гази несколько изменили атмосферу всеобщего согласия, воцарившуюся в зале заседаний после вступительной речи Нурсултана Назарбаева. Президент Казахстана, в частности, заявил, что, исходя из «растущего значения духовного слова в современном мире», на одном из телеканалов республики начиная с 2007 г. будет выходить программа «Религиозный час».
Эта передача станет своего рода телетрибуной для религиозных лидеров, которые «смогут обратиться к миллионам людей с проповедью добра и веротерпимости». Назарбаев также призвал религиозных лидеров использовать свой авторитет и влияние, обратиться к правительствам своих стран, призвать их последовать казахстанскому примеру.
Президент Казахстана затронул «больную тему»: официальные религиозные лидеры сегодня остро нуждаются в такого рода трибунах, ощутимо проигрывая неформальным харизматическим лидерам в борьбе за медиапространство и слушателя. Этот факт признавали и сами участники конгресса. По словам раввина Йоны Мецгера, «духовные лидеры ислама сегодня не могут остановить глав террористических организаций в своих странах, потому что террористы предпочитают слушать своих духовных предводителей». Генсек Всемирной лютеранской федерации Ишмаэль Ноко именно в лишении террористов аудитории видит одну из важнейших практических задач межрелигиозного диалога.
Можно ли говорить об авторитете без аудитории? И что могут сделать религиозные лидеры в деле борьбы за мир и безопасность? «Мы не остановим конфликт в Ираке, — заявил в интервью казахстанскому телеканалу „Хабар“ англиканский епископ Кройдона (пригород Лондона) Николас Бейнс. — Но в тех же США религиозные лидеры могут оказать давление на правительство, чем мы в Великобритании занимаемся постоянно!»
Экс-премьер Малайзии Махатхир Мухаммад был настроен довольно пессимистично. «Роль, отведенная религиозным лидерам в деле укрепления международной безопасности, незначительна. Они, конечно, могут призвать террористов не взрывать самолеты, но вряд ли это даст ожидаемый результат. Потому что боль, гнев и отчаяние останутся», — заявил Мухаммад во время заседаний конгресса.
Участники форума не коснулись важного аспекта обсуждаемой проблемы: дело в том, что именно благодаря тесным связям с политическими элитами «официальные» религиозные лидеры теряют авторитет в глазах верующих. Впрочем, едва ли сегодня участники межрелигиозных конференций готовы всерьез обсуждать этот вопрос. И возникнет ли эта готовность ко времени проведения Третьего конгресса — предсказать невозможно.
