Человек с чужим сердцем

Протоиерей Сергий Филимонов

— В 12-й главе Социальной доктрины РПЦ говорится, что соборное мнение Церкви в отношении трансплантации органов — положительное, если это акт дарения со стороны родственников больного, а не купля-продажа, что безнравственно. Также подарить свою почку может любой высоконравственный человек, узнавший, что кто-то умирает, и пожалевший больного.

— Донорская почка — это понятно, но берёт смущение, когда пересаживают сердце. Ведь сердце не просто мышца, перекачивающая кровь, — в сердце, верим мы, зарождается любовь и другие чувства. Не меняется ли личность и чувства человека, если в его груди бьётся чужое сердце?

— Современная медицина достигла такого уровня, что пересаживают не только почку или печень, но сразу несколько органов — сердце, лёгкие, печень, поджелудочную железу. На животных уже отрабатывается пересадка донорского головного мозга, на очереди — человек. Помните, как у фантаста А. Беляева «Голова профессора Доуэля»? В связи с этим многими биоэтиками, в частности католическими, действительно ставится вопрос — «Самоидентификация человека при пересадке чужого головного мозга».

— И кто же будет перед нами в результате такой операции — тот, кому принадлежит тело, или тот, кому принадлежит мозг?

— В двух словах эту проблему не осветить. Давайте порассуждаем. Вот проводятся операции по пересадке мужских и женских половых желёз. Или, например, имплантируются донорские железы безплодному мужчине. В данном случае чьи это железы? Чьё будет семя? Принадлежит ли оно этому мужчине? Чей будет ребёнок? То есть я хочу сказать, что во всех трёх случаях: пересадке сердца, головного мозга или половых желёз остро возникает вопрос о самоидентификации прооперированного человека.

Что касается сердца… Операции по его пересадке давно совершаются и за рубежом, и в нашей стране, в частности, в Ленинградской областной больнице на пр. Луначарского, при которой построен наш храм, и где мы с вами сейчас сидим. Кардиохирургия развивается гигантскими шагами. Но прошу не смешивать понятия сердца человеческого как органа плоти, перегоняющего кровь в организме в качестве насоса, и сердца как органа духовного. Чтобы разобраться в этом вопросе, следует обратиться к трудам архиепископа Луки (Войно-Ясенецкого), творениям прп. Исаака Сирина и работам современного богослова В.Н.Лосского. Вот что говорит Владимир Николаевич Лосский: «Сердце — икардия — по аскетическому преданию христианскому есть средоточие человеческого существа, его способностей, интеллекта, воли, это точка, из которой исходит и в которую возвращается вся духовная жизнь. Источник всех душевных и духовных движений — сердце, по учению св. Макария Египетского, есть рабочая храмина… это сосуд, содержащий все пороки, но там также и Бог, там Ангелы, там жизнь, Царство света… благодать». Поэтому, когда мы говорим о сердце как о средоточии человеческой природы, — это духовное сердце. Но духовное сердце таинственным образом связано с тем плотским насосом, который гоняет кровь. Как? Мы до конца не знаем.

— Прооперированный человек, таким образом, будет ощущать себя самим собою, или почувствует что-то, перешедшее к нему от донора?

— Даже когда переливают кровь от одного человека к другому, некоторые пациенты говорят, что испытывают странные ощущения. Ученые пытались сопоставлять данные, не проводя, конечно, серьёзных научных исследований, и выяснили, что от донора временно передаются те или иные черты (активность, сонливость, озорство…). Но в дальнейшем у человека работает уже свой орган кроветворения, и всё становится на свои места.

И при пересадке сердца, думаю, может ощущаться присутствие чего-то чужого… Так же, как когда женщинам подсаживалась чужая яйцеклетка (при искусственном оплодотворении), у них был в течение несколько месяцев психологический феномен ощущения чего-то чужеродного. Но это проходит, и родившийся ребёнок, естественно, — родной, женщина ведь его выносит, родит и выкормит. Другой вопрос — чей будет генетический материал?..

— А к пересадке мозга Русская Православная Церковь как относится?

— Нет соборного мнения Церкви по этому вопросу. У Русской Церкви были задачи важней — отстроить и отреставрировать разрушенные храмы, чтобы людям было где молиться. Но наша Церковь разобрала и дала оценку таким явлениям, как эвтаназия, клонирование человека и органов, аборты, все виды оплодотворения, транссексуализм и гомосексуализм.

— А ваше личное мнение по вопросу пересадок сердца и мозга?

— Я считаю, что здесь есть нарушения самоидентификации личности, потому что наша высшая нервная деятельность, мозг и сердце таинственным образом связаны с жизнью нашей души. Это, конечно, великая тайна, как душа связана с умом и телом, но ни душа без тела, ни тело без души не существуют в этом мире. Об этом хорошо сказано у свв. Григория Нисского и Григория Паламы, если вникнуть в суть их антропологических взглядов. Церковь придерживается взглядов, что наше тело не просто некий сосуд, в котором находится душа, но душа и тело находятся друг с другом неслитно и одновременно нераздельно, т. е. одно находится в тесной связи с другим, не смешиваясь. Поэтому и возникает вопрос о самоидентификации личности человека при пересадке сердца или головного мозга.

— А вот такой момент: человек умер, его душа отлетела. Мозг остался в теле. Разве его мозг без души не мёртв? Разве его можно пересаживать?

— Нельзя отождествлять мозг с душой, ибо он хоть и связан с ней таинственным образом, тем не менее мозг — лишь орудие высшей нервной деятельности. А вот как душа проявляет себя через высшую нервную деятельность, нам неизвестно и неполезно знать — это тайна Божия. Но она себя совершенно чётко проявляет (в душе есть умная и страстная части), а разум помогает нам облекать в слова то, что даёт душа.

Моё личное мнение, что для православного человека пересадка донорского головного мозга неприемлема.

— К тому же чужой мозг — это чужие знания, ощущения, чужая память.

— Нет, память относится к области души. А вот если бы мы пришли на занятия по изучению головного мозга и анатомировали его, — увидели бы, что он состоит из многих-многих миллионов микропроводников, которые напоминают сложную компьютерную систему. Безусловно, там есть какие-то накопители памяти. Но, повторюсь, область памяти связана неразрывно с нашей душой, которая проявляет себя через высшую нервную деятельность. Но где находится, где хранится память о тех или иных событиях? Этого не знает никто. Это тайна, это область для нас непостижимая, и мы должны здесь остановиться. Почему говорят, что память милосердна? Ведь человек зачастую забывает плохое, а помнит хорошее, светлое? Это всё проявление нашей души, которая по сути своей — христианка.

— Читала, что на Западе считается нормой, когда после смерти человека его здоровые органы используются для пересадки больным. Не согласные с этим правилом подвергаются осуждению. Ваше мнение об этом?

— Я с этим не согласен. Человек в завещании может высказать последнюю волю — отдать свои органы для спасения человеческих жизней. Не последнюю роль играет и то — развита в данной стране трансплантология или нет и какого вероисповедания придерживаются жители; у исламистов по этому вопросу одно мнение, у буддистов или западных христиан — другое… Ни осуждению, ни наказанию человек, отказавшийся отдать свои органы, не подвергается. Это акт сугубо добровольный. Но надо сказать — это хороший шаг, когда человек и после смерти хочет совершить доброе дело.

Нас ведь не удивляет поступок одного из св. отцов, завещавшего бросить себя после смерти на съедение собакам. Мы не считаем его безумным, но видим в этом лишь величайшую степень смирения. Ученики, конечно, не сделали этого, но тем не менее такое духовное завещание было в истории Церкви. Поэтому если кто-то хочет завещать свои органы больным людям — это доброе дело. Многие медицинские профессора завещали свои органы и тела мединститутам, чтобы студенты могли учиться по ним.

— Не ясен такой момент: Церковь не одобряет сожжение тела почившего… но если органы завещать кому-то — тело тоже ведь будет не в целости.

— Да, тело будет не в целости. А как говорил ап. Павел: «Тела ваши суть храм живущего в вас Святого Духа» (1Кор.6.19), поэтому к ним нужно относиться с благоговением. Но в данном случае важна мотивировка поступка — человек совершает акт добровольного дарения своих органов ради спасения жизней других людей. Это высшая форма христианской любви к ближнему. Церковь, благословляя трансплантацию внутренних органов, руководствуется соображением, что нет больше любви, как если кто положит душу свою за други своя. И это не может осуждаться. А при воскресении мёртвых (все мы превратимся в прах после смерти) Господь способен восстановить человека из одной маленькой клеточки.

Адрес: 194 291, СПб, пр. Луначарского, 49. тел.557−78−98

Вопросы задавала Ирина РУБЦОВА

http://www.piter.orthodoxy.ru/pspb/n177/ta014.htm