 |
| Известия | Борис Клин | 13.09.2006 |
«В современном мире религия становится маркером цивилизации», — заявил в своем выступлении министр регионального развития России Владимир Яковлев. Цитируя Фридриха фон Хайека и Андре Мальро, министр пришел к выводу: человечеству грозит столкновение между религиозным и светским мирами. И призвал искать выход.
Однако в ходе конференции обозначился и конфликт между мирами религиозными. Заместитель главы отдела внешних церковных связей Московского патриархата протоиерей Всеволод Чаплин отметил, что верующие стремятся к построению идеального общества, но идеалы у них различны. Он напомнил, что в царской России в рамках одного государства Финляндия жила по западным стандартам, а Средняя Азия — почти по шариату, и призвал: «Мы должны отказаться от попыток изменить религиозные догматы. Вызов для нас — это вопрос, допустимы ли в одной стране разные модели общества».
Но иудеи и мусульмане предпочли обсуждать иную тему. Главный раввин России Берл Лазар — за религиозное воспитание в школах, но против преподавания в них основ православной культуры. Муфтии же попытались, впрочем, безуспешно, внести в резолюцию форума поправку о недопустимости введения нового школьного предмета.
У мусульман вообще был длинный список претензий. Еще летом главный имам-хатыб Нижегородской области Умар Идрисов обвинил власти в «притеснениях». «Но сейчас страсти улеглись, — объяснил „Известиям“ заместитель Идрисова Дамир Мухетдинов. — Пришли новый начальник ФСБ, новый полпред, новый губернатор. Они другими глазами посмотрели на мусульман, и если в прошлом году на проведение Всероссийского форума мусульман нам денег не давали, то теперь власть сама предложила помочь».
— Чекисты и меня раньше называли ваххабитом и радикалом. Но это неправда, — сообщил нам Мухетдинов. — Я был в Саудовской Аравии, изучал там арабский язык и наследие Абу Ханифа. Это было нелегко: там требуют изучения другого мазхаба (религиозного течения), в основе которого и зародился фундаментализм. Шейхи там запрещают использование интернета, чтение любых газет, просмотр телепередач, общение с представителями другого пола. Саудиты говорят — вам нельзя носить норковую шапку, так как это хищное животное, оно запрещено шариатом. Я им говорю — вы представляете, что такое наши 50 градусов мороза? В вашем платке на башке околеешь!
— А конфликты с мигрантами связаны с исламом?
— В Нижнем Новгороде мигрантам мы говорим: в квартале хромых принято прихрамывать. Сидит женщина в парандже, мусульманка, боится нарушить закон Бога и продает семечки — наверху крупные, а внизу мелкие, мусор. Это не ислам.
Не нравятся 29-летнему Мухетдинову и многие из исламских деятелей: «Если посмотреть на наших имамов, то они не имеют элементарного среднего профессионального образования, ни религиозного, ни светского. Год на курсах, и они называют себя муфтиями целых регионов!» О Гейдаре Джемале: «Время от времени происходят политические провокации, которые устраивают Гейдар Джемаль и его команда троцкистов, революционеров. Им нужна перманентная революция. Не важно какая, зеленая или оранжевая. Кого он вообще представляет? В его структуре работают он сам, его сын и его жена…»
С кем же тогда вести межрелигиозный диалог в России? Получается, только с Дамиром Мухетдиновым. Впрочем, этот один из самых молодых исламских лидеров в России вообще считает статистику верующих в стране большой натяжкой: «Когда мы говорим, что в Москве проживает чуть ли не три с лишним миллиона мусульман, ну хочется нам этого… Мне хочется, чтобы в Нижнем Новгороде было 500 тысяч татар и мусульман. Чтобы сказать губернатору: дайте нам на религиозные нужды потратить не 150 тысяч, а 5 миллионов рублей».
Получается, спор вокруг преподавания основ православной культуры в школах — просто предмет банального торга? Нет, проблема серьезнее. В кулуарах конференции по межрелигиозному сотрудничеству (!) слышал я и такое мнение: «Пусть православные строят больше храмов. Пусть вкладывают деньги не в просвещение, а в кирпичи, все достанется нам, как София. Храмы станут мечетями». Так что межконфессиональный диалог пока носит показательный характер.
