 |
| Литературная газета | Юрий Болдырев | 13.09.2006 |
Не стану обременять читателя перечнем того, что шесть лет назад было выявлено в Эрмитаже. Всё это есть в бюллетене Счётной палаты РФ ‹ 6 (30) за 2000 год, стр. 6−26. Это издание (бюллетень) рассылалось нами бесплатно в крупные библиотеки, включая все центральные библиотеки субъектов Федерации. Кроме того, бюллетень должен быть на сайте Счётной палаты. Остановлюсь лишь на нынешнем состоянии дел.
Проблема имеет несколько аспектов, которые можно определить как целевой, инструментально-организационный и кадровый. Рассмотрим их в обратном порядке.
Нынешний этап этой истории начался неожиданно. Затем — чудеса: подбрасывание эрмитажных ценностей в мусорные бачки и т. п. И столь же странно всё завершилось — как будто отключили питание. И все при прежних ролях. И лишь робкие голоса: «Как же так: недостачи выявлены в Эрмитаже, но прессинг и проверки — в провинциальных музеях…»
Спасибо президиуму Союза музеев, поддержавшему своего председателя. Ведь логика ревизоров может быть проста: кто преступников покрывает, может быть, и сам замешан в подобных грехах? Хотя если бы руководствовались этим, то сначала контролю подвергли бы именно «президиум». Не в отместку за позицию, но понимая, что проверка может выявить истинные мотивы «солидарности».
Это если предположить, что есть субъект, заинтересованный в наведении порядка. Но тогда он, наверное, должен понимать, кому что поручать. Например, если подпись гр-на Вилкова из тогдашнего Минкульта стоит под противозаконными письмами, разрешавшими продление пребывания эрмитажных ценностей за рубежом, можно ли полагаться на него как исполнителя поручения президента по ревизии нашего музейного фонда — теперь уже в качестве замруководителя Росохранкультуры?
Вопрос риторический, но не частный. Напротив — это один из наших ключевых вопросов, причём равно в управлении госимуществом, электро- и атомной энергетикой, финансовыми активами государства, всей экономической политикой.
Второй не менее важный аспект — инструментальный: единство системы измерений и оценок. Так, если один рассчитывает путь в километрах, а другой в милях и договориться о формуле пересчёта не удаётся, к чему вместе придут? Если один ставит диагноз по клинике, а другой по гороскопу, как лечить?
Так, в отчёте Счётной палаты — факты нанесения руководителем Эрмитажа музею и государству многомиллионного ущерба. А нам в ответ — о бедственном положении музеев. В отчёте — о махинациях с подставными фирмами. В ответ — о недофинансировании культуры. В отчёте: сотни тысяч экспонатов — не на материально ответственном хранении. В ответ — о нападках на культуру. И всё это — на одних весах. Критерий у общества есть, чтобы определиться? Или кто громче, у кого контроль за СМИ, тот и прав?
То, что зафиксировано шесть лет назад в отчёте Счётной палаты за подписью аудитора П.В. Черноморда, утверждено коллегией Счётной палаты и опубликовано в бюллетене, а именно: махинации с бюджетными средствами, подставные фирмы, отсутствие смет расходов и доходов по зарубежным выставкам, неполучение средств (на официальные счета Эрмитажа) по договорам с крупнейшими и богатейшими галереями мира, нарушения закона в части вывоза ценностей, массовое нарушение правил учёта ценностей и непредставление в ходе выборочной проверки 47 из 50 запрошенных экспонатов — это преступления? Или безобидные шалости? Или и здесь у нас — «свой путь»?
Или, как утверждают правительственные деятели, ответственные за происходящее, всё это «не подтвердилось»? Но кто и когда перепроверял? Если какие-то экспонаты позже волшебным образом появились, результатов проверки это не меняет. И это вопрос — уже не о единицах измерения, а об инструменте: кто у нас ещё более точный и независимый? И что же результаты «перепроверок», надо понимать, полностью оправдывающие «культурное начальство», не опубликованы? И почему нет судебного решения, признающего отчёт Счётной палаты сфальсифицированным, равно как и нет уголовного преследования фальсификаторов?
Кстати, о бедственном положении и недофинансировании музеев: на это тоже обращалось внимание в отчёте. Но разве эта проблема сама по себе, за неё никто не отвечает? Напомню: руководители экономического блока правительства Греф и Кудрин, направляющие наши воистину гигантские накопленные ресурсы не на развитие страны, её социальной сферы и культуры, а на поддержание экономики Запада, — не оппоненты и противники, а, напротив, большие друзья нынешнего руководителя Агентства по культуре Швыдкого, чем он сам поделился недавно с нами в радиоэфире…
И на такой обнадёживающе дружественной ноте неминуемо возникает вопрос о третьем аспекте проблемы — целевом или установочном: кому и зачем вообще нужно во всём этом разбираться? Кто-то ворует или позволяет воровать — ну и что в этом нового? Кто-то создал систему противозаконных махинаций и бесконтрольности — так ведь вся страна на этом держится… Но применительно к конкретному объекту начинаются разночтения и даже возникают две как будто противоположные позиции.
Первая: «В сфере культуры — только святые, подвижники. Подвергать сомнению их добросовестность, проводить проверки — кощунство!» И вторая: «Как везде, так и здесь. А раз везде с этим примирились, то и здесь нечего шуметь, портить имидж России…» В результате обе позиции смыкаются: «Руки прочь от Эрмитажа!» И, понятно, что речь — не о воровских руках…
Что ж, в этом смысле сфера культуры ничем не отличается от прочих. Само общество не считает важным и нужным решительно пресекать разворовывание нашего достояния. И тогда любую кампанию легко не только вдруг начать (что есть и используется оппозицией в своих интересах в любой стране), но столь же легко и моментально прекратить. А дальше — лишь подковёрная борьба властных группировок за контроль над разными сегментами госсобственности, включая и те самые культурные ценности, проблему сохранности которых мы обсуждаем.
