 |
| Нескучный сад | Анна Пальчева | 12.09.2006 |
Пасха отца Федора Тоди
25 апреля 1967 года, узнав о закрытии церквей, отец Федор Тоди побежал во вверенный ему деревенский храм, чтобы спасти святыни. По дороге домой он наткнулся на местную партийную шишку: «Что это вы такое несете, товарищ Тоди? А ну-ка сдайте сюда!» Священник сумел схоронить с рукаве рясы только Евангелие, служебник и миро. Они стали его основным оружием в защите Церкви Христовой. Книги и миро он прятал в погребе. Облачения хранились в погребе его двоюродного брата.Сняв с себя священнические облачения, отец Тоди* понял, что, помимо служения Богу, заниматься он больше ничем не умеет. По счастью, старший сын к тому времени выучился на агронома. Он показал отцу, как обрезать деревья, и этим священник стал заниматься в колхозе, спасаясь от обвинений в тунеядстве. Люди в деревне дружбу с ним водить побаивались, но несколько верных друзей осталось. Церковь превратили в скотный двор.
Покойников отец Тоди отпевать отказывался — на похороны стекалось много народа, и его могли рассекретить. Только однажды он пошел — на отпевание дяди. И тут же на деревенском собрании его обвинили в том, что он тайно совершает религиозные обряды. Полдеревни поднялось на защиту священника. Даже мусульмане жарко доказывали, что товарищ Тоди — не такой человек! Да и как бы он не пошел на похороны родного дяди?
Тот самый переживший годы гонений сосуд с миром
За годы власти коммунистов он крестил более 150 человек. Крестины проходили ночью. Обычно отец Тоди отправлялся в отдаленную деревню, где его не знали как священника, под видом гостя, приехавшего с ночевкой. Ночью крестил, наутро уезжал — через горы, заметая следы.Отец Тоди пережил диктатора Энвера Ходжу. И 25 апреля 1992 года, ровно через 25 лет после того, как он повернул ключ в двери церкви, перекрестился и сказал: «Я знаю, когда-нибудь ты снова будешь церковью», он вновь служил Литургию, Пасхальную. «Всю ночь накануне я не спал — так сильно переживал», — вспоминает отец Тоди. Только четыре года назад он ушел на покой. А до того успел послужить в городе Кавая, по поручению архиепископа восстанавливая там Православие. Затем вернулся в родную деревню, где все жители помогали ему ремонтировать церковь. Сейчас отцу Тоди 88 лет, он с сыном и невесткой переехал в пригород портового города Дюррес, чтобы слышать родную македонскую речь — сюда переселились многие жители его деревни.
Албанцы и Албания
Албания вся состоит из гор, горушек и просто холмов, соединенных долинами и реками. Скалы со снежными вершинами обступают столицу Тирану со всех сторон. Ночью видно, как над городом, выше уровня горизонта нависает россыпь мерцающих огоньков — это селение, и жители его со своих высот наверняка любуются столицей. Меня совершенно потряс вид, открывшийся с центральной площади Тираны — грубое серое здание с золотой надписью «Опера» на фоне скал, чьи вершины терялись в облаках.Сумрачное коммунистическое прошлое страны прорастает грибницами дзотов: бывший диктатор Энвер Ходжа явно страдал паранойей и приказал строить укрепления повсюду. Эти бетонные сооружения с бойницами, всегда обращенными в вашу сторону, в соответствии с расчетом какого-то стратегического ума окружают каждую высоту. Одно такое укрепление даже находилось на территории монастыря, где мы жили. Сносить вездесущие дзоты — дело бессмысленное. Когда их устанавливали, министр обороны лично отвечал за их надежность, и бункеры, как их здесь называют, даже взрывали для теста на прочность. Он был успешно пройден. Поэтому албанцы решили приспособить их к своей жизни. В одних устроили склад, в других — туалет.
Море здесь сказочного цвета. Оно переливается всеми оттенками ярчайшего синего и голубого, и проехать мимо просто невозможно. По насыщенности цвета с морем могут поспорить разве что местные дома. Албанцы справедливо считают городские коробки слишком скучными и поэтому раскрашивают их в невероятные тона. А по общему ядреному фону могут пустить еще и веселенький рисуночек — полосочки, или квадратики, можно даже стрелочки, указывающие дорогу к морю. Добавьте к этому финиковые пальмы, оливковые рощи, хвойные леса и спелые апельсины в садах. Нет, это не рай. Это Албания.
Люди здесь живут катастрофически бедно. Пусть вас не смущает внешне благополучный вид частных домов: выбеленные стены и черепичные крыши. После долгих лет коммунизма, когда не разрешалось иметь свое жилище, албанцы готовы все отдать ради собственного дома. А жить-то в нем на что? Люди стараются изо всех сил выглядеть прилично, опрятно одеваться и иметь что-нибудь на столе, если придут гости. Европейцы как-никак. Но не нужно обладать способностями детектива, чтобы понять, что к чему. За беленькой занавесочкой обнаруживается выщербленный подоконник, хозяйка сидит в провалившемся кресле и греет руки у обогревателя: все тепло из дома уходит в гигантские щели в рамах и разбитые стекла окон. В ванной — голые серые стены и такой же пол. Местами из бетона выбиты куски. Пожелтевшую раковину на две равные половины по диагонали делит трещина толщиной в палец. Ровно в эту трещину проливается вода после мытья рук. Внизу подставлен тазик. Электричество и вода в городах, даже в столице, есть не всегда. Поэтому все возможные емкости заполняют водой.
Люди страшно стесняются своей бедности, но при этом очень рады гостям. Всем, что у них есть, готовы поделиться. На стол мечут апельсины, орехи, печенье, в мгновение ока на примусе (так заведено) варят крепкий сладкий кофе. Чуть разговорились, и из закромов вытаскивают не предусмотренную в изначальном меню раки — виноградный самогон. Затем в ход идут «Белеет парус одинокий», «Я к вам пишу» и «Я помню чудное мгновенье» вперемешку с нашими революционными стихами. Все заканчивается дружным пением «Подмосковных вечеров», причем слова местные знают даже лучше нас. Правда, русский здесь помнят только пожилые люди. Молодежь учит языки соседних Греции и Италии, которые давно уже облюбованы албанцами. Мы уходим из гостей, нам всовывают фрукты и мелкие подарочки. И потом долго еще стоят на пороге и машут рукой.
Про существование кровной мести у албанцев я слышала. Но постаралась забыть об этом поскорее, а когда увидела местное радушие, то и вовсе решила, что это средневековые выдумки. «Албанцы очень дорожат своей честью. Для них это важнее всего. Не дай Бог, кто-нибудь усомнится в твоем добром имени — это может привести к страшным последствиям», — рассказал нам владыка Илия, ректор местной Духовной академии. И рассказал жуткую историю, произошедшую в деревне, где мы жили, недели за две до нашего приезда. Одно семейство решило провести себе водопровод. А соседи возьми да и заверни эту трубу в свою сторону. После скандала хозяйка первого дома пришла к соседям с пистолетом и убила двоих человек. В ответ брат убитого пришел к ней в дом, застрелил ее с мужем и ребенком. Самое ужасное — когда священник из монастыря пришел высказать соболезнования, в одной из семей его встретил дед лет восьмидесяти, который пообещал, что не успокоится, пока не отомстит за родных. По словам владыки, среди православных албанцев кровная месть не встречается.
Агент Царствия Божия
Албанская поездка оказалась отголоском моего путешествия в Африку. Многое было схожим — разбитые дороги, холмистый пейзаж, джип, в котором мы передвигались по стране. Но самое главное — в Уганде я впервые услышала о предстоятеле Албанской церкви Блаженнейшем Анастасии, архиепископе Тираны и всея Албании — известном миссионере, проработавшем долгие годы в Африке. Мне говорили о нем с придыханием, как о каком-то невероятном человеке. Такое же отношение к его высокопреосвященству я встретила и у албанцев: «Увидев этого человека, его невозможно не полюбить». Этот трепет после нашей личной встречи передался и мне.Меня встречает седой старец с внимательным детским взглядом. Блаженнейший Анастасий заранее угадывает мои вопросы и начинает отвечать на них еще до того, как раскрываю рот. «Албанская Церковь — единственная Церковь в истории, которая была полностью уничтожена в течение 23 лет. В годы коммунизма Албания стала единственной страной, которая официально объявила себя атеистической. Всякое проявление религиозности было под строжайшим запретом. Когда в 1991 году в Албании прошли первые выборы, я был профессором Афинского университета и возглавлял православную миссию в Найроби (Кения). Был призван в качестве Патриаршего Экзарха в Албанию (о которой я ничего не знал)», — рассказывает мне Блаженнейший Анастасий на превосходном английском.
Он сравнивает свою историю с сюжетом о пророке Ионе — как тот пытался уйти от предназначенного ему служения. Посланцы Константинополя через год окончили миссию в Албании, обнаружив в стране только четырнадцать священников. Да и те были стары и немощны. Ни один из них не смог бы возглавить восстановление Церкви. Как раз в это время православные албанцы, прослышав, что его высокопреосвященство собирается возвращаться к своим прежним делам, стали спрашивать: «Почему вы не останетесь у нас?»
«Если вы действительно считаете, что я достоин того, чтобы здесь остаться, обратитесь во Вселенский Патриархат. Он наделил Албанскую Церковь статусом автокефальной, и теперь ему решать, как быть дальше», — был ответ. Так Албанская Церковь вновь обрела предстоятеля. «Я долго думал над тем, стоит ли мне браться за эту миссию» — рассказывал блаженнейший Анастасий. — Меня спрашивали о том, где труднее служить — в Албании или в Африке. Сравнивать эти две миссии невозможно. В Африке не было политики, открыто направленной против святой Церкви, как здесь. К тому же я родом из Греции, у которой были сложности в отношениях с Албанией. Поэтому у некоторых людей мое присутствие здесь вызывает подозрения. Особенно настороженно были настроены люди других конфессий. Ну, а я должен был с пониманием и терпением относиться к таким подозрениям. Теперь, после пятнадцати лет моего служения, люди ко мне привыкли. Но если в шутку мне говорят: «А что, если вы агент?» — я отвечаю: «Конечно, агент! Агент Царствия Божия»".
«Здесь не было ничего. Не было даже места для богослужений. В Африке церкви бедные, но все же они есть.
В Албании все было уничтожено. Поначалу мне приходилось служить под открытым небом, как в Африке. Первую Пасхальную Литургию мы служили в Тиране на улице, напротив здания церкви. Люди запрудили улицы, народу собралось около 30 тысяч человек», — рассказывает его высокопреосвященство.
Восемьдесят пять церквей были построены с нуля. Еще 215 церквей были восстановлены и отремонтированы.
Поэтому помимо восстановления церквей второй основной задачей стало воспитание священников. Несмотря на многочисленные предложения отправить молодых людей обучаться за рубеж, было решено устроить местную семинарию. По африканскому опыту Блаженнейший Анастасий отлично знал, что из-за границы молодые люди не возвращаются. Поэтому в 1992 году он пригласил епископа Илию (тогда еще протоиерея Албанской Церкви в Америке, относящейся ко Вселенскому Патриархату), чтобы организовать семинарию. Поначалу под семинарию арендовали разгромленную гостиницу, в которой не было ни воды, ни света. И все же она начала работу. Позже семинария была переведена в восстановленный монастырь святого Власия и преобразована в Духовную академию. С тех пор рукоположены 135 молодых клириков, в год рукополагают примерно троих.
«Когда мы приехали в Албанию, мы были вынуждены жить в отеле. А потом переехали в разрушенный дом без отопления и самых необходимых коммуникаций. В итоге мы выкупили старое здание, в котором теперь находится митрополия. На чердаке расположили наш монастырек — там живет часть клириков. В том числе и я», — смеется архиепископ.
Митрополия наладила выпуск книг, брошюр, периодических изданий. Каждое лето Церковь организует молодежные лагеря. При церквях действуют катехизаторские курсы, воскресные школы, молодежные центры. Здесь можно заниматься не только сугубо церковными дисциплинами, но и обучиться народным танцам, изучить иностранные языки. Эти дополнительные курсы введены специально, чтобы привлечь молодых людей со стороны. Некоторые из них остаются в Церкви. Мне встретилась девушка из мусульманской семьи. Она решила принять Православие, познакомившись с ребятами из такого молодежного центра. «С самого начала мы делились тем, что у нас было, не только с нашими ближними (с членами Церкви), но со всеми, — разъясняет свою политику его высокопреосвященство. — Нам приходило много подарков из-за рубежа — продукты, одежда. И мы старались помочь людям». Так, Церковь открыла диагностический центр в столице. Ежемесячно его посещают около шести тысяч человек. Цены на лечение тут ниже, чем в других клиниках, зато качество обслуживания — самое высокое. Здесь обследовалась даже вдова бывшего диктатора Энвера Ходжи. При церкви действуют детские сады и школы. «Иногда нам приходится заниматься и бурением колодцев, и строительством дорог, чтобы помогать деревенским жителям», — говорит архиепископ.
Братья мусульмане
Отправляясь в Албанию, я готова была нацепить на себя чуть ли не хиджаб — я слышала, что большинство местного населения составляют мусульмане, и боялась их реакции на то, что я православный журналист. Ведь для нас албанцы ассоциируются в первую очередь с людьми, живущими в Косово и громящими сербские святыни.Но и обычный платок носить не пришлось. Действительно, в каждом городе одна-две мечети указывают в небо минаретами. Но крика муллы мы ни разу не слыхали. А пара девушек, одетых в черное в соответствии со всеми канонами ислама, смотрелись на улицах древнего Берата как-то странно. Даже местные на них чуть ли не показывали пальцем.
В Берате мы отправились к семинаристу Йовану. На террасе старинного каменного дома с фресками нас ждали родители Йована и их соседи-мусульмане. Ариола, девушка из соседнего дома, собирается выходить замуж за православного. И сама намерена вскоре креститься. Родители не то что не против — они всеми руками «за». Им очень нравится избранник дочери. Светящаяся счастьем Ариола подносит нам кофе.
В этом доме нам привели потрясающий пример взаимного уважения представителей разных конфессий. До того как религия оказалась под запретом, во время Рамадана у православных не было принято курить на улицах и даже детям не разрешали есть в общественных местах — чтобы не смущать мусульман. А православная Пасха становилась праздником для всей округи. Мусульмане обязательно приходили в храм и зажигали свечи. Эта традиция существует и по сей день. Нам говорили, что албанские мусульмане с таким уважением относятся к Православию, потому что помнят, что их предки были христианами. По всей Албании мы встречали древние византийские храмы (некоторые, как Святая София в Турции, перестроенные в мечети). «С самого первого года нашего здесь присутствия мы старались поддерживать добрые отношения с другими конфессиями — мусульманами, бекташами (это мистическая исламская секта) и католиками. Старались избегать конфликтов, потому что это было бы очень опасно для страны. Сюда приезжают тысячи исламских проповедников, но мы должны действовать не против них, а делать свое дело, то есть служить Богу. Предоставляя людям самим выбирать религию», — говорит Блаженнейший Анастасий.
Деревня Шен Влаш (Святой Власий). Передо мной сидит крупный мужчина с золотыми печатками на пальцах. Ему необязательно было об этом говорить — по всему чувствуется, что Шерифи мусульманин. Он с горячностью рассказывает мне историю здешнего монастыря — великой православной святыни. О том, как в 1967 году сюда приехали из центра, чтобы разрушить монастырь. Сначала партработники пытались задействовать в своем черном деле жителей деревни. Ничего не вышло — и православные, и мусульмане вышли на защиту. «Это наш монастырь. Мы считаем его и своим тоже, а не только монастырем для православных», — говорит Шерифи. Тогда разрушители привлекли комсомольцев из другого города и пришли в монастырь тайно. Но даже после того, как от Шен Влаша не осталось камня на камне, сюда приходили люди со всей Албании и зажигали свечи по периметру разрушенных церквей. Сейчас посреди поселка Шен Влаш снова стоит монастырь с желтыми стенами. А неподалеку белеет мечеть. И Шерифи — один из активистов возрождения местной мусульманской общины — в свое время работал электриком в монастыре. И собственноручно вешал колокол на звонницу, о чем с гордостью вспоминает.
Сейчас Шерифи стал бизнесменом, но с монастырем по-прежнему поддерживает отношения. Недавно у него умер брат, тоже электрик. Убило током. С соболезнованиями к Шерифи пришли священники из обители. А разве могло быть иначе?
В марте-апреле 1999 года, во время войны, когда в Косово шли бои между вооруженными силами Югославии и сепаратистами-албанцами, в Албанию хлынул поток беженцев. Их было более 300 тысяч человек — этнических албанцев, населяющих этот автономный край Югославии. По преимуществу мусульмане. Они бросали свои дома, хозяйство и бежали в Албанию, на свою историческую родину.
Поток беженцев стал настоящим стихийным бедствием для бедной Албании. У косоваров не было ни еды, ни одежды, ни крыши над головой. И местные жители собирали последнее, чтобы отдать тем, у кого не было ничего. «Нам говорили, что максимум, что мы можем сделать для беженцев, — это молиться, — говорит Блаженнейший Анастасий. Идти к ним считалось бесполезным, потому что они нас не послушают, раз мусульмане. Да и не было у нас возможности помочь. Но, вспомнив слова Христа „странен бех, и вы презрели меня“, мы бросили клич по всему миру и за короткое время собрали 12 миллионов долларов. Создали центр помощи беженцам, мобилизовали женщин и разъяснили студентам, что они должны бросить учебу и отправляться на помощь в лагеря беженцев. Это стало доказательством того, что Православная Церковь — не закрытое сообщество, что мы помогаем всем нуждающимся людям. И мы смогли помочь более чем 33 тысячам человек».
К одной православной студентке, работавшей в лагере беженцев, подошла женщина и спросила: «Откуда вы? Вы с такой любовью приходите к нам?» Студентка смутилась: «Мы от Православной Церкви. Вам это, наверное, не очень понравится…» Женщина ответила: «Вовсе нет. Впервые в вашем лице мы видим православного человека». Через несколько месяцев косовары вернулись домой. Обстановка в Косово стала для них спокойнее, а экономическая ситуация в Албании была настолько тяжелой, что косовские албанцы показались бы зажиточными людьми по сравнению с местным населением.
Дружеские связи между Албанской Православной Церковью и косовскими албанцами сохранились до сих пор. Каждый год Церковь в течение десяти дней проводит летние детские лагеря в Косово. Студенты из Албании устраивают соревнования, спектакли для косовских детей. На эти мероприятия собираются все жители деревни, так как для всех приезд православных друзей — это событие. Для нас это, пожалуй, звучит дико: одни косовары сжигают сербские монастыри и с корнем выламывают кресты на церквях, а другие — дружат с православными албанцами. Поэтому я не буду уточнять, в какой конкретно деревне проходят эти летние лагеря — чтобы избежать конфликтов. Вдруг это кому-нибудь не по вкусу?
Послесловие
Уже в Москве я заглянула в одну из подаренных им книг. Там я нашла точно такое же изображение, оно выгравировано на обратной стороне панагии Блаженнейшего Анастасия. Пояснение гласило: «Крест с колосьями символизирует слова Евангелия: „…если пшеничное зерно, пав на землю, не умрет, то останется одно; а если умрет, то принесет много плода“ (Ин. 12, 24). Христос — это зерно, упавшее в землю. Его смерть приносит Воскресение. Некоторые считают крест символом смерти или остановкой на пути к воскресению, темным коридором, ведущим к свету. Но воскресение — не после креста. Оно — в самом кресте».
Откуда в Албании христианство?
Первым проповедником христианства в Албании стал апостол Павел. В его Послании к римлянам читаем: «…благовествование Христово распространено мною от Иерусалима и окрестности до Иллирика» (Рим. 15, 19). Иллирик — одна из провинций Римской империи, к которой относилась территория современной Албании. Албанцы считаются потомками древних иллирийцев. В актах Вселенских и Поместных Соборов упоминаются епископы, служившие на территории современной Албании. Одни из них — Евхарий Диррахийский (ныне это город Дуррес) и Феликс, епископ Аполлонии и Бюлиса, которые участвовали в III Вселенском Соборе 431 года.Захват Византийской империи латинянами (1204) привел к усилению влияния Католической церкви, особенно в северном районе (Шкодер, Круя). В 1273 году, после гибели во время землетрясения православного митрополита, на Диррахийскую кафедру был поставлен католический епископ (Шкодер — до сих пор по преимуществу католический город).
В XV веке, после захвата части земель турецким султаном, албанцы яростно сопротивляются завоевателям. Предводителем этого движения стал национальный герой Албании Георгий Кастриоти, прозванный Скандербегом. После его смерти в 1468 году часть албанцев, опасаясь гонений со стороны турок, переехала в Грецию. Эта албанская ветвь сохраняется до сих пор. Из них — современный митрополит Бератский Игнатий. Только в 1479 году османам удалось установить господство над Албанией. В период османского владычества началась исламизация Албании. Под внешним давлением отдельные группы христиан становились «криптохристианами» — тайными христианами, внешне исполняющими мусульманские обряды, но верующими во Христа.
Среди албанских святых нужно отметить св. Косму Этолийского, который с 1775 года подвизался в Албании, завершив свою миссионерскую деятельность среди мусульман мученичеством в 1779 году в Берате. Спустя 30 лет другой святой — сщмч. Никита Албанский проповедовал Христа и пострадал в районе Серр и Драмы (1809, пам. 19 февр.). Родом из Диррахия был византийский музыкант св. Иоанн Кукузель (XII или XIII в., пам. 1 окт.), живший на Святой горе. На Афоне подвизались также святые Нифонт (1330, пам. 14 июня) из Люковы близ Химары и Нил Эрихиот (Ерикусийский) (1350, пам. 10 или 16 авг.) из Канины.
Албанская Церковь изначально находилась под амофором Константинопо ля. Поэтому все богослужебные и священные тексты были на греческом языке. Первым переводчиком Священного Писания на албанский считается иером. Григорий Константинидис, живший в ХVIII веке, впоследствии митрополит Диррахия, который перевел Ветхий и Новый Завет, используя албанскую графику, но этот перевод не сохранился. В XIX веке Григорий Аргирокастрский (еп. Эвбейский) опубликовал перевод Нового Завета на албанском языке с греческой графикой. Труд по переводу Священного Писания и богослужебных текстов на албанский продолжается по сей день.
28 ноября 1912 года в городе Влeра была провозглашена независимость Албании. Этот день отмечается как национальный праздник. Великие державы признали независимость страны только через два года. Первое провозглашение автокефалии Албанской Православной Церкви состоялось на Бератском Соборе в 1922 году. Спустя 15 лет автокефалия Албанской Православной Церкви была признана Константинопольским Патриархатом.
В декабре 1924 года в Албании произошел государственный переворот и в стране установился диктаторский режим полковника Ахмета Зогу. Через год Зогу стал президентом республики, а в 1928 году провозгласил себя королем всех албанцев. После оккупации в 1939 году Албания была включена в состав Италии. Начались попытки подчинения православного населения Албании римскому понтифику при помощи унии. После окончания Второй мировой войны к власти в стране пришли коммунисты. В январе 1946 года была провозглашена Народная Республика Албания во главе с генеральным секретарем Коммунистической партии Албании Энвером Ходжей (1908−1985). Начались политические репрессии, преследование верующих. 4 апреля 1967 года Албания была объявлена атеистическим государством. Коммунистический режим пал в 1991 году, в стране установилась многопартийная система. Открылись храмы. С 1992 года Албанскую Православную Церковь возглавляет Блаженнейший Анастасий, архиепископ Тираны и всей Албании.
По официальным данным, собранным еще до Второй мировой войны, 70% населения Албании составляют мусульмане, 20% - православные и 10% - католики. Однако, по предположению предста- вителей Православной Церкви, сейчас доля православного населения Албании выросла до 40−45%.
