 |
| Правая.Ru | Илья Хаськович | 07.09.2006 |
Это, прежде всего, проблема расстановки приоритетов. То есть, что важнее для нынешних российских правителей и от кого они хотят защитить себя и свою власть. Если их главная задача не разозлить «наших западных друзей», соблюсти «нормы цивилизованного мира», то тогда — нет проблем. Можно и дальше продолжать интеллигентско-либеральные разговоры о мультикультурализме, рассуждать о многонациональном государстве и бороться с «русским фашизмом». Только тогда не надо приходить в ужас от того, что время от времени в разных концах России будут происходить инциденты, подобные случаю в Кодопоге, при том с каждым разом ожесточение сторон будет только нарастать. Мигранты, прежде всего, конечно выходцы с Кавказа, будут все больше наглеть от безнаказанности, а русское население, понимая, что для того, чтобы защитить себя ему не остается ничего иного кроме как «идти в топоры», отбросит последние остатки законопослушности и, не надеясь на коррумпированную местную власть, начнет само регулировать межнациональные отношения. Ведь погром это тоже своего рода способ разрешения конфликтов.
В Кондопоге возник вакуум власти. Местные власти были банально куплены чеченцами и стали обычным обслуживающим персоналом, действующим по циничному принципу «кто девушку платит, то ее и танцует». Таким образом, реальными хозяевами положения стали кавказцы. Такое поворот не мог, рано или поздно, не вызвать ответной реакции. К чему это привело, хорошо известно: горящая «Чайка» стала наглядной иллюстрацией успехов современной российской миграционной политики.
Понятно, что Кондопога это модель всей России, может быть, за исключением двух-трех крупных городов и, в какой-то степени, Краснодарского Края, где еще в 90-е оплеванный всеми тогдашний губернатор Кондратенко не стеснялся депортировать потенциально опасных мигрантов. Про него в Москве было тогда сказано немало «добрых слов», однако, учитывая фактически прифронтовой статус региона, федеральные власти вынуждены были мирится с таким «самоуправством». Теперь стало очевидно, что подобные меры необходимы по всей стране и то, что в 90-е годы считалось маргинальными проявлениями «русского имперского шовинизма», должно стать государственной политикой.
Речь не идет о массовых депортациях, нужно всего лишь жестко контролировать миграционные потоки и уже существующие диаспоры на местах и вовремя и без лишних разговоров высылать тех, кто не хочет подстраиваться под местные условия. Необходимо понимание того, что по своей доброй воле мигранты не станут соблюдать не ими и не для них придуманные правила поведения. Без жесткого прессинга со стороны властей они будут вести себя так, как им удобно и выгодно, так, как они к этому привыкли.
Отдельный разговор о чеченцах. Кровью и потом замиренная (скорее всего временно) Чечня является одним их главных пропагандистских ресурсов нынешней российской власти. Но, как мне кажется, в Кремле понимают, что, скорее всего третьей чеченской войны не избежать. Рано или поздно вооруженная до зубов самой Москвой, т.н. «чеченская милиция» выйдет из повиновения. Притом произойти это может, в общем-то, в любой момент. Однако сейчас все мысли властей поглощены 2008 годом. Главная задача проскочить весь предвыборный период как можно тише и незаметнее и для России, и для всего мира. Меньше всего в такой ситуации Кремлю нужно обострение ситуации на Кавказе. Поэтому и ублажают Кадырова с его «милиционерами», позволяя ему самые безобразные выходки, вроде заявления о том, что «Чечня способна сама защитить чеченскую диаспору и позаботиться о порядке в Кондпоге». Пусть говорит все, что хочет, только не воюет. Все это понимают, скорее всего, и в Грозном и пользуются для того, чтобы добиться для себя максимальных преференций пока есть такая возможность.
Но третья чеченская война будет уже вестись на уничтожение, и к ее началу население России должно быть настроено соответствующим образом. Поэтому, попуская чеченский произвол в России, Москва убивает сразу двух зайцев. С одной стороны удерживает пока от нового восстания «замиренную» Чечню, а с другой способствует росту античеченских настроений в обществе, подготавливая его к радикальному решению проблемы Северного Кавказа. Кондопога — это, своего рода, «пробный шар», попытка увидеть масштаб и силу народного гнева. Поэтому здесь не только масса негатива и информационный шум от заявлений Кадырова. Здесь есть и очевидный позитив — выводы сделаны и даже результаты есть — чеченцев убрали, а губернатор буквально на глазах осмелел. Если вначале он только и делал, что сотрясал воздух «мультикультурными» терминами, то теперь и он не прочь высказаться в защиту своего народа.
Все это, конечно, лишь версия. Однако, если она не далека от истины, то после 2008 нас могут ждать удивительные метаморфозы в российской национальной политике.
