Рядом с чудом

Кулевча

«Радость моя Матинка Божия услыш меня помоги скорбящему супругу Александру и пошли мир и благополучие в семью это я Ксения стою и прошу услыш меня».

«Матiнко Божа, прошу тебе зцiлити молитвами своими до Господа нашего Iiсуса Христа мати мою Марию вiд смертельного недугу рака молочноi залози».

Чтобы оставить такую записку у иконы Божией Матери, горячо помолиться Ей, сотни человек отправляются в Свято-Никольский храм в бессарабское село Кулевча.

Нас Бессарабия встретила, окутанная морозной пылью. Быстро стало понятно, почему жаловался на стужу римский поэт Овидий, сосланный сюда в I веке от Р. Х. Приморский воздух при минус десяти и сейчас пробирал до костей. Описанных древним изгнанником рыб, «живьем вмороженных в лед», мы не видели, но сами практически не отличались от тех рыб. Южная зима просвечивала насквозь, как мощный рентгеновский аппарат.

Село Кулевча, цель нашей командировки, расположено в 110 километрах от Одессы и в 30 километрах от моря. Заложили его в начале XIX века болгары, бежавшие от турок. В этих краях был ранен главнокомандующий Михаил Илларионович Кутузов — пуля оставила его без глаза. Но, несмотря на превосходство турецкой армии в силе, Россия тогда вернула Бессарабию себе. С 1918-го по 1940 год эта земля принадлежала Румынии, а теперь отошла Украине, хотя населена почти сплошь русскоязычными и любящими Россию людьми.

Сейчас в Кулевче три-четыре тысячи жителей, до сих пор в основном болгары. Виноградники, фермы. Колхоз небогатый, но все же способный содержать школу и два детских садика. Зарплаты — около сотни гривен (гривна — около 6 рублей). Газовая труба сюда никогда не дотягивалась. Топят дровами и углем (уголь — 1000 гривен на зиму). До весны обычная семья живет в одной комнате, потому что отопить целый дом невозможно.

До храма в Кулевче нас пообещала довести болгарка Ирина, с которой мы познакомились на автостанции в Белгороде Днестровском (бывший Аккерман).

— Сегодня старый Новый год. Дети щедровать будут. Вечору носить, — рассказывала она, показывая на своего семилетнего сына. И после объяснения, что «щедровать» все равно что колядовать, а «вечора» — торбочка для подарков, которую вешают на грудь, прибавила:

— Я знаю, куда вы едете. К плачущей иконе.

Пасхальные лилии

В киоте Казанской иконы Божией Матери в кулевчанском Свято-Никольском храме живут лилии. Цветы закрыли под стекло после Пасхи, они засохли, и потом снова покрылись белыми луковичками, из которых кое-где брызнули зеленые стебельки. В кулевчанском храме лилии воскресают второй год подряд.

(В Главном Ботаническом саду им. Н. В. Цицина РАН нам сказали, что в природе это обычное явление. Лилии размножаются именно таким способом — на стебле появляются бульбочки, их пересаживают в землю и поливают — иначе они засохнут. В отдельных случаях — все зависит от сорта лилий и условий хранения — бульбочки могут расцвести и на засохшем стебле, если в нем осталось достаточно органических веществ для цветка. Но в Кулевчах из засохшего цветка вырастала новая лилия с длиной стебля до 30 см с цветком размером с кулак — может ли в умершем стебле оставаться такой запас веществ?)

Прихожане кулевчанского храма, без сомнений, считают икону с лилиями чудотворной. Образ обрамлен сотнями сложенных записок с мольбами к Божией Матери. Еще свою Казанскую местные называют плачущей. По их рассказам, во время литургии стекло около губ Божией Матери иногда запотевает, а около глаз выступает влага. Капли держатся до двух с половиной дней, а потом вдруг за полчаса высыхают. Те, кому батюшка кисточкой переносил эти капельки на язык, говорят, что жжет так, как было в детстве, если лизнешь квадратную батарейку.

Во время каждой службы настоятель выносит из алтаря еще одну икону Божией Матери, Касперскую. Этот список с одесского чудотворного образа мироточит — киот изнутри обрызган росой.

На молебнах, которые служат здесь по пятницам и субботам, всегда полный храм народа (бывает, и более 300 человек): и местные жители, и паломники — со всей Украины. Все по очереди прикладываются к святыням и получают по ватке с миром. Для каждого настоятель, о. Павел Нога приоткрывает киот Касперской и предлагает подышать идущим оттуда благоуханием. При этом советует не спешить, задержаться перед иконой, попросить Господа и Божию Матерь — как дети просят родителей. Со смирением, с верой, с надеждой на то, что получишь помощь.

Истории с хорошим концом

Молодая женщина из певчих рассказывает: «Я жена священника Свято-Успенского храма села Кривая Балка.

В 2003 году заболела: саркома с метастазами. Рекомендовали облучение, химиотерапию. Но у меня были две операции подряд, и я отказалась, ходила постоянно сюда в Свято-Никольский храм, заказывала молебны. Когда через год обследовалась, результаты были хорошие. Все говорили, что это чудо. Но у меня еще была опухоль в горле и на почке большая киста. Я опять отказалась от лечения, ходила в храм, молилась, читала Богородичное правило, просила помощи с упованием на Господа, что Он меня спасет. Батюшка собрал мне святое миро, прикладывал обновившуюся икону Спасителя. И я чувствовала, что у меня есть силы жить дальше. Недавно, перед Рождеством, я была у эндокринолога, он опять настаивал на операции и дал мне направление в Киев. Но подготавливая документы, я повторно пошла на УЗИ, и врач обнаружил, что почка совершенно здорова — ни песка, ни камней, ни пленки. Когда посмотрел горло, то сказал: „Странно. Видно, что там что-то было, но опухоли нет“. Это просто Господь даровал мне Свою милость, я благодарна за то, что живу возле этих святынь. Я теперь полностью здоровый человек — анализы нормальные, гемоглобин, как у мужчины. Со мной одновременно была выявлена саркома у другой женщины, менее запущенная, но та женщина уже умерла, а я жива».

Еще один рассказ — медсестры Ольги из Одессы: «В этом году приехали в Кулевчу на Рождество, а вокруг храма цветут виолы (анютины глазки). Такого никогда зимой не видела. Сюда приезжаю часто — после одного случая. Раньше муж не пускал: он у меня совершенно невоцерковленный. А в прошлом году, на следующий день после того, как мы с сыном побывали здесь на молебне, сына на улице на большой скорости ударила „Тойота“. У машины было выбито лобовое стекло, помяты бампер и крыло. Сына отвезли в ту больницу, где муж работает врачом, сделали полное обследование, но ничего, кроме ушибов и царапин от стекла, не обнаружили. Муж говорит, что такого не бывает. Сам стал в церковь ходить».

Отец Павел просит всех, кто после молитвы в Свято-Никольском храме получал чудесную помощь, оставлять запись в амбарной тетради, которая хранится в свечной лавке. Нам разрешили полистать ее — «Книгу кулевчанских святынь».

В ней более 320 записей — с адресами и телефонами людей, готовых подтвердить свои рассказы.

«Бросила курить, чего не могла сделать 11 лет». «Прошла головная боль. Голова непрерывно болела с 1985 года после Афганистана». «12-летний мальчик исцелился от проказы на лице, которая мучила с 6-месячного возраста». «Молились всей семьей о даровании нам ребеночка. Я беременная. Слава Тебе, Господи!»

Сельская служба

Храму в Кулевче около 130 лет. Хотя Бессарабия переходила из рук в руки и в соседних селах все церкви были разрушены, здесь храм никогда не закрывался. Он небольшой, двуглавый, в нем много старых икон. Несмотря на волну приезжих, атмосфера на службах домашняя, хотя отец Павел достаточно строг и внимательно следит за пришедшими: как крестятся, как молятся — со вниманием или витая в облаках, — и в зависимости от того, что видит, импровизирует проповеди. Говорит о смысле креста, о том, как поминать усопших, о бумажных иконках, которые выпустил какой-то местный политик («лукавец») со своей фотографией на обратной стороне. Говорит небанально: каждое слово звучит очень веско и каждая мысль понятна и актуальна.

У всякой сельской церкви немножко свой устав. Во время всенощной в пятницу кадило батюшке подавала его дочь. Дьякон в сельском храме — роскошь, а алтарники у о. Павла — все школьники, приходят на выходных.

Утром перед литургией у входа в храм стояла девушка-звонарь, от ее рук тянулась длиннющая веревка на колокольню. Каждого входящего девушка приветствовала ударом колокола, а появление священника возвестила троекратным звоном. После чего привязала веревку внизу и пошла на клирос.

Записку вместе с купленной просфорой прихожанин здесь сам кладет на поднос около алтаря. Мужчины группируются справа и стоят всю службу, не сходя с места и скупо крестясь.

Спаситель на распятии от пояса задрапирован фелонью. В вертепе подкрашенная стилизованная фоторепродукция на тему Рождества — из того рода, что предлагают глухонемые в поездах.

На Обрезание храм был полон — человек сто пятьдесят, но причащались только две девочки лет трех и мужчина-паломник. «Почему так мало причастников?» — «Да на святках никто не хочет поститься три дня, — говорит о. Павел. — А вчера все банницу (болгарское блюдо — что-то вроде кулебяки с мясом и сыром под сметаной. — А. К.) ели».

Единственный мужчина, избежавший искушения банницей, как потом выяснилось, преподаватель философии и религиоведения в Одесском университете. А про одну из причастниц тут же рассказала ее бабушка, что Мария родилась слепой, но когда ей было два месяца, отец Павел помазал ей глазки миром и они открылись.

О. Павел советует, молясь чудотворным иконам, просить Господа и Божию Матерь, как дети просят родителей: со смирением, с верой, с надеждой на то, что получишь помощь

Чудо за чудом

«Более трех лет назад началось мироточение на настенных иконах нашего храма — мучениц Софии, Веры, Надежды, Любови, Варвары, Екатерины, князя Владимира, — рассказывает о. Павел. — Через полгода замироточил крест — Голгофа. Все больше капелек появлялось — потом и на Божией Матери, и на Иоанне Богослове. Еще через полгода замироточила Касперская икона Божией Матери у нас в доме, митрополит благословил занести ее в храм. Потом нам подарили икону Спаса Нерукотворного. Я даже не запомнил кто. Сказал: «Спаси, Господи!» — и положил на жертвенник. Она была очень темная, одни глаза видны, но неожиданно быстро обновилась. Этот образ очень сильно действует на бесноватых. А на Троицу нам принесли Иверскую икону Божией Матери, которая закровоточила в одном доме в

Батюшка вспоминает долго, с подробностями. Иногда ему помогает матушка Наталья, вставляя особо феерические детали. Некоторые моменты кажутся совершенно невероятными, поэтому о них промолчим. Перескажем только один эпизод, подтверждение которого могли видеть своими глазами. Одна женщина принесла в храм полученную здесь же ватку с миром. Запечатанная в целлофановом пакетике ватка пустила листочки — хлопок пророс. Этот пакетик о. Павел поместил в киот Касперской иконы — дивись, народ. Молись и веруй.

Легион свидетелей

Есть и другие свидетели необычности кулевчанских икон. На пятничном молебне одна женщина тонко кричала перед иконами и, откидывая голову, падала навзничь. Хорошо, о. Павел ухватил ее за отвороты пальто и медленно опустил на пол. Через минуту она поднялась и, шатаясь, отошла в сторону. Батюшка объяснял: «Человек в этот момент как бы видит себя со стороны, но ничего не может поделать — он во власти злого духа». Грех высвечивается перед святыней. Бывает, человек ходит к экстрасенсам — как многие водичку Кашпировского пили. Люди сами идут к служителю сатаны, просят о помощи. Господь благодатью их оставляет, а бес заходит. Бывает, этот грех или какой другой человек не исповедал: скрывал или не осознавал. Ходил, причащался, а здесь так это проявляется, что он сам ужасается.

Местные жители по-разному относятся ко всему происходящему в Свято-Никольском храме. Но прихожане, без сомнений, считают свои иконы чудотворными

По примеру царя Давида

Местные жители очень по-разному относятся ко всему происходящему в Свято-Никольском храме. Судя по тому, что в храме собирается не все население поселка и окрестностей, большинство — скептики. В их числе и несколько молодых священников района, которым в свое время о. Павел помогал готовиться в семинарию и благочинным над которыми он является. В селе есть баптисты и свидетели Иеговы. Некоторые говорят, что батюшка сам нанимает людей, чтобы они изображали собой одержимых. Часть одесских духовников прямо запрещает ездить в Кулевчу. «У нас сначала была сплошная Пасха, а те- перь — сплошная Страстная пятница», — говорит о. Павел. В настоящее время он много сил прилагает к тому, чтобы собрать материалы, подтверждающие кулевчанские чудеса. Приглашает специалистов и передает ваточки с миром на экспертизу. О хулящих его говорит с огорчением, но тут же прибавляет: «В Ветхом Завете рассказывается, как оруженосец Давида предложил убить того человека, который хулил царя. Но Давид ответил: „Может быть, ему Господь сказал: „Проклинай Давида!“ — и вот он проклинает. Может, за то, что я это со смирением претерплю, Он и меня помилует“ (см. 2 Цар. 16, 5−13). Так и мы. Здесь святыня. Господь ее благословил, установил. Каждый напрямую молится. Или напрямую злословит. Что мне до этого? Это их дело с Господом. А мое дело маленькое, я служу, как мне сказал Господь: вынес икону, отслужил молебен, занес икону».

Трудно жить рядом с чудом. Проще было бы умолчать о нем. И непросто, когда свидетельствуешь о необычном, не прибавить что-нибудь от себя. В рассказах некоторых кулевчан, нам показалось, есть некоторые экзальтированные преувеличения. И все же те, кто нам говорил о своих исцелениях, совсем не похожи на безумных (мы процитировали малую часть услышанного). «Только бы люди не возгордились: мол, у нас святое место, — замечает отец Иоанн из одесского Свято-Успенского монастыря, который сослужил отцу Павлу на одном из молебнов. — Милость Божия всем раздается. Матерь Божия у нас одна. Почему именно здесь стали происходить мироточения, кто знает? Может, мученики при турках были или отшельник подвизался. Милость Божия, что у нас еще есть святыни».

Милость Божия… Эти слова за два дня в Кулевче мы слышали неоднократно. А еще колядки — такие красивые, что до сих пор ходишь и напеваешь про себя.

«Эта ночь святая, ночь спасенья/Возвестила всему миру тайну Боговоплощенья», — пели на старый Новый год кулевчанские дети. Поздно вечером они парочками приходили пощедровать к своему храму — с целлофановыми пакетами вместо обещанных торбочек — и несколько цепенели от собственной отваги, которая завела их так далеко. Ведь пришлось выступать перед москвичами — можно сказать, представителями Большого театра.

И на всех службах в эти дни запевал колядки клирос — даже непосредственно перед причастием. Молебен завершался совсем каким-то детским куплетом. Мужской голос солировал: «А за ти колядки дай ми шоколадки…» И хор последний раз возглашал: «О, радуйся, земле, Сын Божий народився!»

http://www.nsad.ru/index.php?issue=21§ion=4&article=476