 |
| Правая.Ru | Священник Даниил Сысоев (+2009) | 24.08.2006 |
К сожалению, часто епископат не исполняет своей апостольской обязанности следить за тем, чему учат в духовных школах. Часто в стенах семинарий и за деньги православных учат тому, что противоречит и откровению Божию, и вере простых христиан. При этом считается будто «нечестным» и «непрогрессивным» будет смиренное обучение изначальной вере. А передача якобы новых (а на самом деле устаревших еще полвека назад) западных гипотез, уничтожающих сами корни веры — это и мудро, и «честно». Уже и Бог не Творец, и Библия — не слово Бога, и Причастие — не пресуществленное Тело и Кровь Христа. Зато прогрессивно!
Начало этому было положено еще до революции, когда академии и семинарии штамповали богоборцев. Как писал еп. Варнава (Беляев): если хочешь почитать русского богослова, то лучше взять немца — у того все понятней будет, а у русского — та же глупость, а еще обильно разбавленная водой.
Гонения выжгли эту заразу на корню. Все либералы ушли или в обновленцы, или просто в безбожники. А в восстановленных духовных школах стали преподавать по старинке, по-православному. Но после окончания преследований потихоньку та же псевдонаучная зараза (столетней давности, сто лет назад и опровергнутая) снова проникла в систему образования. Именно отсюда возник Сохин. Если не пресечь разлив неверия, прикрывающегося «честностью», то примеров таких будет еще больше.
На самом деле прав был Честертон, который говорил, что только мужественный человек может быть ортодоксом. Ведь истинный православный знает Бога, и с Ним спокойно преодолевает стену сомнений. Он знает все вызовы мира сего, и, опираясь на Откровение как на фундамент, легко находит выход из всех лабиринтов этого мира. Но, к несчастью, многие новообращенные христиане (и вслед за ними и горе-миссионеры) пытаются найти некое добро в фальшивой честности безбожников и именно поэтому легко впускают в свои сердца ложные учения.
Об этой лжечестности хорошо писал Льюис в «Расторжении брака»:
«- Неужели ты и впрямь считаешь, что людей карают за их взгляды, даже если мы допустим, для пользы рассуждения, что взгляды эти ошибочны.
— Неужели ты и впрямь считаешь, что нет грехов разума?
— Есть, как не быть. Суеверие, отсталость, умственный застой… Но честно исповедывать свои взгляды — не грех.
— Да, я помню, как мы говорили. Я сам так говорил, пока не стал узким. Тут все дело в том, честно ли ты исповедывал эти взгляды.
— Я? Не то, что честно — смело! Я не боялся ничего. Когда разум, данный мне Богом, не мог больше соглашаться с доктриной Воскресения, я открыто от нее отрекся. Я сказал мою прославленную проповедь. Я рисковал всем.
— Чем ты рисковал? Что из этого могло выйти, кроме того, что вышло? Ты прославился, книги твои раскупили, тебя приглашали повсюду, ты стал епископом…
— Дик, ты ли это! На что ты намекаешь?
— Я не намекаю. Понимаешь, я знаю. Давай говорить прямо. Мы не дошли честно до наших взглядов. Мы просто унюхали определенный тип идей и схватились за него, потому что он был в моде. Помнишь, еще в колледже мы писали сочинения на верную пятерку. Так и потом. Мы не хотели встать лицом к лицу с единственно важным вопросом: а может, чудеса все-таки есть? Мы не хотели рисковать, боялись недолгой борьбы и теряли веру.
— Если ты имеешь в виду свободные богословские взгляды, я решительно протестую! Неужели ты хочешь сказать, что такие люди, как…
— Я ничего ни о ком не хочу сказать. Я говорю о нас, обо мне и о тебе, ради Бога, вспомни все, как было! Ты ведь знаешь, что мы жульничали. Мы просто боялись, как бы другое учение не показалось правдой. Мы боялись простой веры во спасение, боялись предать дух века, боялись насмешек, а больше всего мы боялись настоящих страхов и надежд.
— Конечно, люди молодые часто ошибаются, попадают под дурные влияния, подчиняются моде. Но при чем тут я? Я честно верил в то, что говорил, и честно говорил то, во что верил.
— Да, конечно. Мы разрешили себе плыть по течению, охотно принимали всякую полуосознанную подсказку наших желаний, и, в конце концов, поверили, что не верим. Так завистник верит любой лжи о лучшем своем друге, пьяница верит, что еще одна рюмка ему не повредит. Они честно верят в том смысле, что именно это подсказывает им душа. Если ты имеешь в виду такую честность, и они честны, и мы. Но ошибки их не становятся от этого невинными».
Вот именно такой «честностью» заболели многие «образованцы от православия». Они не желают придерживаться изначального знания, данного Богом Церкви, и желают быть своими для богоборцев. Именно отсюда возникло то противоречие, которое В. Сохин заметил, говоря об разных уровнях образования:
«Когда человек обучается в духовной семинарии, ему говорят, что Пятикнижие написал Моисей, Послание к евреям — апостол Павел. Когда человек проходит этот уровень и поступает в духовную академию или какое-то другое высшее богословское учебное заведение, ему рассказывают, что Пятикнижие — текст более поздний, а вообще евреи потеряли Тору после Вавилонского плена и потом уже восстанавливали по памяти.
В Библии много противоречий: если в первой главе книги Бытия говорится о том, что сначала Бог сотворил животных, а потом людей, то во второй наоборот: что сначала людей, а потом животных. А Послание апостола Павла к евреям многими святыми отцами не признавалось, и сейчас доказано, что этот текст написал не он. Нам открыто говорили: „Да, это так, но вы ни в коем случае не говорите этого на проповедях, потому что вас прихожане камнями закидают“. Это лишь один безобидный пример. Такая политика двойных стандартов присутствует в РПЦ на всех уровнях».
Может быть, в той Духовной Академии, где учился Сохин, так и говорят, а это повод для того, чтобы рассмотреть соответствие занимаемой должности ее научного руководства. Но дело в том, что те, кто отвергает подлинность Торы или текстов Нового Завета на самом деле подпадают под уже существующие осуждения Церкви. И не потому, что Церковь скрывает «тайное знание» от непосвященных, а потому что нельзя нагло врать и глумиться над словом Бога. Библейская критика до сих пор за все столетия своего существования не сумела предоставить НИ ОДНОГО археологического свидетельства в свою пользу. Все находки подтверждают обычную точку зрения и иудеев и христиан, что Тора написана Моисеем, книга Исайи — Исайей, а Даниила — Даниилом. Точно также нет никаких данных, опровергающих достоверность Нового Завета. Все священные тексты написаны именно тогда, когда об этом и говорит церковное предание. А именно Евангелие от Матфея — в 38 г. по Р.Х. (найден отрывок греческого текста, датируемый 60 г. по Р.Х.), Марка — в 40 г. по Р.Х. (отрывки найдены в Кумране датировка 60-тые годы по Р.Х.), Луки — в 45 г. по Р.Х., а Иоанна ок. 100 г. по Р.Х. (найден текст 120 г. по Р.Х.). Существуют рукописи II века, засвидетельствовавшие как огромное большинство новозаветных текстов, так и сложившийся канон священных текстов (канон Муратори, Ириней Лионский, Тертуллиан и др.).
По свидетельству Корана, он — это «книга подтверждающая истинность того, что было ниспослано до нее» (сура 6, аят 92). Значит, ко времени Мухаммеда Евангелие, на которое ссылается Коран, было тем же. Иначе надо было сказать, что Коран «поправляет то, что ниспослано было до него». Но этого нет. А весь христианский мир, за исключением очень малых общин гностиков, которые с точки зрения ислама (и православной Церкви) не могут быть названы иначе, как многобожники, в VI—VII вв. по Р.Х. признавали именно то Евангелие, которое признаем мы — единое Евангелие Господа Иисуса Христа, переданное чрез четырех евангелистов.
Все изыскания библейских критиков не представили ни одного сбывшегося предсказания своих построений, так что с точки зрения новой науки (после Ф. Бэкона) библейская критика ничем, кроме как шарлатанством названа быть не может. Ссылаться на нее для опровержения христианства — все равно, что ссылаться на труды академика Фоменко. Поэтому те, кто учил ее основам В. Сохина, сослужили ему дурную службу. И хорошо, если Сохин не учил этому на проповедях. Ведь действительно, не хорошо с амвона учить людей заведомой лжи.
К вопросу о противоречиях Библии замечу, что Писание не говорит о том, что животные созданы после человека. Сказано, что Бог создал их и привел к человеку. Но когда они были созданы, 2 глава Бытия не уточняет, ибо об этом уже было сказано в 1 главе.
Действительно, до IV века некоторые отцы Церкви, хоть и признавали послание к евреям (ссылка на него есть уже в конце I века по Р.Х. — у св. Климента Римского), но сомневались в авторстве ап. Павла. На Востоке согласие установилось к концу II века (на основании предания, видимо, основанного на существовании подлинника, по крайней мере, Тертуллиан говорил, что на грани II и III веков подлинники новозаветных текстов хранились в апостольских церквах, именно к ним восходит наш Textus receptus), а на Западе — к IV в. Сомнения связаны были с необычной формой этого послания, которое является, как это блестяще показывает в своем исследовании «Апостол Павел» Ристо Сантана, классическим еврейским мидрашом.
Никаких достоверных свидетельств о потере евреями Торы во время Вавилонского плена не существует. Все эти рассказы возникают в позднем иудаизме времен формирования Талмуда, да и тогда они не были восприняты как достоверные. Из самого текста Писания ясно, что пророки эпохи Вавилонского плена (Иезекииль, Даниил, Варух) обладали текстом священного Писания. Причем допленный текст совпадал с послепленным по крайней мере настолько, насколько мы можем сейчас об этом свидетельствовать. Текст золотого свитка (600 г. до Р.Х.) точно воспроизводит благословения священников из книги Чисел (6, 24−26), а «жалоба жнеца» (700-тые годы из Мецад-Хашавьяху) текст из книги Исход (22, 26−27). В последнем тексте жнец в хозяйстве Хацаар-Ассаме жалуется к начальнику с жалобой на надзирателя, который в наказаниеза невыполненную норму «забрал одежду раба твоего (жалобщика)», что явилось нарушением Закона: «если возьмешь в залог одежду ближнего твоего до захождения солнца возврати ее. Ибо она единственный покров у него; она одеяние тела его: в чем он будет спать? Итак, когда он вопиет ко Мне, Я услышу, ибо Я милосерд» (Исх. 22, 26−27) Таким образом мы видим, что Закон Моисея был широко известен даже среди самых бедных иудеев. Как же он мог быть забыт во времена вавилонского плена и написан заново Ездрой?
Более того, текст 10 заповедей найденный в Элефантиде (ок. 300 г. до Р.Х.) и принадлежавший общине евреев, не переселенных в Вавилон, совпадает с тем, который мы имеем сейчас. Также подтверждает действие законов Торы в их ритуальной части находки гранатовых яблок из слоновой кости (сер. VIII в. до Р.Х.) с надписью «принадлежащее дому Яхве, священное, священники» (ср. Исх. 28, 34). Две найденные в Иерусалиме серебряные пластины VII до Р.Х. содержат благословение Бога, «сохраняющего завет и милость любящим Его и соблюдающим Его предписания» (ср. Исх. 20, 6; 34, 6−7), также подтверждают это. Я уже не говорю про «Самарянское Пятикнижие» явно не зависимое от реформ Ездры, также воспроизводящее традиционный текст. (см. Вейнберг И.П. Введение в Танах. М.-Иерусалим. 2000). Таким образом, реальная наука показывает, что никаких радикальных изменений библейского текста не было в течение всего времени его существования.
С точки же зрения веры Божией, неопровержима подлинность Писания. Господь Иисус Христос признавал, что «доколе не прейдет небо и земля, ни одна йота или ни одна черта не прейдет из Закона, пока не исполнится все» (Мф. 5, 18). Поэтому утверждение Корана, что Иисус послан «в подтверждение истинности того, что ниспослано до Него в Торе» (сура 3, аят 44 (50)", совершенно справедливо. Вопреки современным мусульманам их «пророк» знал, что Пятикнижье Моисея не было искажено во времена Христа. Напомню, что кумранские находки подтвердили, что Ветхий Завет во времена Господа не имел, сколько ни будь значительных расхождений с нынешнем текстом.
Так, кстати, считал и Мухаммед, ссылавшийся для подтверждения своих полномочий на Закон и Евангелие (Коран 2, 130 (136)). Другое дело, что, столкнувшись с реальным текстом Откровения Божия, мусульмане убедились что их «пророк» страшно напутал. — Оказалось, что Библия скорее опровергает, чем подтверждает свидетельство Мухаммеда. Для того, чтобы убедиться в этом, русскоговорящему читателю достаточно прочитать только что вышедшую книгу «Библия и Коран: параллельные места. М. Институт перевода Библии. 2005). Вот тогда, вместо того, чтобы в строгом соответствии с повелением Бога отвергнуть лжеца (Втор. 13), обманутые исламисты решили обвинить в порче само Божье слово. Именно по этому пути пошел В. Сохин.
Удивительно, но он нападает как на наследие язычества, на истины христианства, которые признает и Коран. Так Сохин считает заимствованием из буддизма и митраизма рассказ о непорочном зачатии и чудесном рождении Христа, забывая, что оно признается и исламом. Строго следуя логике Сохина получается, что и ислам заражен языческими предрассудками, и потому не является чистым монотеизмом.
Здесь нужно сказать несколько слов об идее заимствования из язычества, столь популярной у исламских апологетов (впрочем не только их — достаточно вспомнить «Код Да Винчи»). Приводимые Сохиным примеры «совпадений» между христианством и язычеством (буддизмом и митраизмом) даже в его версии не убедительны. Уже не приходиться говорить об хронологических несоответствиях этих теорий. — Рассказы о чудесном рождении Будды появляются не ранее 500 по Р.Х., но и в них нет ни слова о рождении его от девы. Белый слон, входящий в бок его матери — лишь образ последней инкарнации Будды, но не причина ее беременности. К слову сказать, буддизм может быть самый неудачный предполагаемый источник христианства. Дело в том, что первые упоминания о существовании буддизма в Средиземноморье относятся только к IV веку по Р.Х. Думать, что буддизм мог как-то повлиять на зарождение новой религии за почти полтысячелетия до того, как о нем узнали — просто из области фантастики.
То же надо сказать и о предполагаемой связи христианства с митраистскими мистериями. Дело в том, что нет никаких данных, указывающих на то, что сами эти мистерии (существовали в Римской империи до 90-тых годов I века по Р.Х. При этом расцвет митраизма приходится на III в. по Р.Х., когда он испытал влияние христианства. Достоверно известно, что к началу II века канон Нового Завета был уже завершен. В нем были все те элементы, которые смущают мусульман — и Троица, и Божественность Христа, и Искупление на Кресте, и Воскресение из мертвых, и Церковь как место освящения человека, и Крещение, и Евхаристия, и иерархия. О каком заимствовании может идти речь?
Я уже не говорю, что Митра вовсе не Бог Творец, а творение Ахура-Мазды и слуга Апполона (которого, кстати, Апокалипсис называет князем демонов (9, 11). — Хорошенький, однако, пример для заимствования!). Он рожден не от Девы, а от богини, забеременевшей от семени Заратустры, растворенной в священном пруду. Он взрослым и обнаженным вышел из скалы и убил быка, что символизировало весеннее обновление жизни. Сам Митра не умирал и не воскресал, так что никакой связи между мифическим полубожком и Евангельским Христом нет, и никогда не было.
Точно также омовение бычьей кровью (впервые упоминаемое в II веке) стало формой личного освящения только к III веку и потому никак не может быть аналогом Крещения.
Вообще думаю, что, обсуждая взаимоотношения христианства и язычества, нельзя забывать о трех веках яростных гонений, когда за отказ поклониться идолам и отвержения синкретизма христиан казнили сотнями тысяч. Неужели бывший преподаватель церковной истории искренно считает, что св. Георгий Победоносец или Игнатий Богоносец шли на пытки для того, чтобы исповедать то, во что сами не верили? Какое принятие язычества было у апостола Павла, казненного за веру в Единого Бога?
Примером синкретизма может служить скорее ислам. Не говоря уже о массовом употреблении различных амулетов от сглаза и порчи, которые видели все бывавшие на Востоке (а употреблял амулеты и сам Мухаммед, панически боявшийся колдовства), можно вспомнить 5 столп ислама — хадж. Ведь сам ритуал обхода Каабы, жертвоприношения и целования Черного Камня был просто воспринят мусульманами от язычников. Достаточно вспомнить в «жизни Мухаммеда» Ибн-Хишама эпизод с перестройкой Каабы еще во времена идолопоклонства Мухаммеда, когда он участвовал в тех же обрядах, которые сейчас исполняют «правоверные». Единственно, что исчезло — так это поклонение истуканам. Так что если В. Сохин не желает принимать «наросты на чистом единобожии», то он должен покинуть ислам.
Теперь скажем несколько слов о том, как Сохин, (следом за другими исламскими апологетами) критикуя Христову веру, сохраняемые подменяет понятия.
В. Сохин пишет:
Так, например, одной из часто приводимых цитат в доказательство «троицы» было место из Первого послания Иоанна: «Ибо три свидетельствуют на небе: Отец, Слово и Святой Дух; и Сии три суть едино» (1 Иоан.5:7). Но сейчас, наверно, не найдешь современного серьезного богослова, который бы признавал достоверность этой цитаты… Это лишь один из примеров, которых на самом деле в тексте Нового Завета множество.
Тут стоит вспомнить, что свят. Киприан Карфагенский (III в.) считал этот стих подлинным («И опять об Отце, Сыне и Святом Духе написано: и сии три едино суть (1 Ин. 5, 7)». — Об единстве Церкви). Еще раньше на этот стих ссылался Тертуллиан (Против Праксея 25; 31). На востоке ссылки на него встречаются у св. Афанасия. За подробным разбором аргументации в пользу подлинности этого текста отсылаю к митр. Макарию (Булгакову) (Православно-догматическое богословие. СПб. 1868. Т.1. СС. 179−185). К сожалению, цитируемый В. Сохин Б. Мецгер проявил научную недобросовестность и не счел себя обязанным анализировать опровергающую его построения аргументацию предшественников.
Но в любой ситуации непонятно: почему мусульмане акцентируют свое внимание именно на этом стихе? Ведь чаще православные миссионеры и священники раскрывают учение о Святой Троице основываясь на словах Господа Иисуса при установлении св. Крещения: «идите, научите все народы, крестя их во имя Отца и Сына и Святого Духа» (Мф. 28, 19). Уж этот текст никак не может быть заподозрен в искаженности. Он документируется непрерывно во всех без исключения рукописях евангелия от Матфея. А первая ссылка на него дана в Дидахи (7; 1, 3) (ок. 70 г. по Р.Х.).
Уже не приходится говорить, что сама проповедь Господа Иисуса Христа изобилует ссылками на учение о Троице (достаточно просто внимательно прочитать прощальную беседу Христа (евангелие от Иоанна главы 13−17), чтобы убедиться в неотъемлемости от этого учения от самого христианства. А ведь именно на прощальную беседу Христа пытался ссылаться Мухаммед, чтобы обосновать свое посланничество. Если мы поверим мусульманам, будто бы Иисус не учил иному, нежели Коран, то, боюсь, никаким искажением не объяснишь возникновение новозаветных текстов. — Ведь все Евангелие пронизано учением о богосыновстве Иисуса (83 раза!) (об этом говорит не только Он Сам (Ин. 10, 36), но и Бог Отец (Мф. 3, 17; 17, 5; Мк. 1, 11; 9, 7; Лк. 3, 22; 9, 35), и Дух Святой (Мк. 1, 1), и архангел Гавриил (Лк. 1, 35; 2, 11), и пророк Иоанн Креститель (Ин. 1, 34; 3, 31−36), и апостолы Петр (Мф. 16, 16), Нафанаил (Ин. 1, 49), и Иоанн Богослов (Ин. 20, 31) и Марфа (Ин. 11, 27), и все ученики (Мф. 14, 33), и сотник, охранявший крест (Мк. 15, 39), и даже нечистые духи (Мк. 3, 11; Мк. 5, 7). О том, что у Бога есть равный Ему Сын, говорили пророки — Давид (Пс. 2, 7; 44, 7−12; 109, 3), Исайя (7, 14; 9, 6), Михей (5, 2) Малахия (3, 1) и многие другие. Так учили и по воскресении Христа все апостолы (см. 1 Петр. 1, 2; все 1 послание Иоанна, послание Иуды 4, 20−21, 25). Так что напрасно Сохин и все другие мусульмане нападают на ап. Павла. — Его проповедь ничем не отличается от проповеди всей остальной Библии. Я уж не говорю, что негоже мусульманам, принявшим без проверки видение Мухаммеда (хотя оно точно совпадает с теми критериями, которое Библия относит к ложным пророкам) критиковать видения ап. Павла.
Вопреки измышлениям еп. Кассиана (Безобразова), никто из древних отцов не считал ап. Павла эпилептиком. Сама картина его болезни никак не напоминает эпилептического припадка. С физической точки зрения, у него были больные глаза — как следствие его ослепления при явлении Христа (Гал. 4, 13−15), а ангелом сатаны, бодавшим его (2 Кор. 12, 7) отцы Церкви считали его противников, мешавших его проповеди. Действительно, в посланиях апостола нет ничего, говорящего о каком бы то ни было поражении его сознания. Это действительно, слова здравого смысла (Деян. 26, 25). Все описания видений апостола прямо говорят о том, что в момент их получения он находился трезвом уме и ясной памяти (чего не бывает при эпилепсии). Подробно описывая дар пророчества, которым он обладал ап. Павел пишет: «И пророки пусть говорят двое или трое, а прочие пусть рассуждают. Если же другому из сидящих будет откровение, то первый молчи. Ибо все один за другим можете пророчествовать, чтобы всем поучаться и всем получать утешение. И духи пророческие послушны пророкам, потому что Бог не есть Бог неустройства, но мира» (1 Кор. 14, 29−33). Разве это похоже на болезненный припадок, который явно не подвластен сознанию человека? Это у Мухаммеда пророчества вызывали приступ боли и влекли за собой потерю сознания.
Но если вернуться к тому, является ли ап. Павел посланником Божьим, то можно сказать следующее. Он считал себя таковым (см. 2 Кор. 11−12; Гал. 1, 11- 2, 21). И это подтверждалось и чудесами (Павел воскрешал умерших, изгонял злых духов, исцелял болезни, и карал слепотой волшебника), и свидетельством других апостолов (Гал. 1, 18 — 2, 10), и многократным предсказанием будущего (Деян. 20, 22−23, 29−30 и многие другие места).
Не случайно ап. Петр (которого мусульмане, вслед за западными богоборцами, считают противником ап. Павла) включал его послания в состав священного Писания: «долготерпение Господа нашего почитайте спасением, как и возлюбленный брат наш Павел, по данной ему премудрости, написал вам, как он говорит об этом и во всех посланиях, в которых есть нечто неудобовразумительное, что невежды и неутвержденные, к собственной своей погибели, превращают, как и прочие Писания» (2 Петр. 3, 15−16).
В своей вере он исповедал чистый таухид (единобожие), так как он передан через пророков и Иисуса Христа: «нет иного Бога, кроме Единого. Ибо хотя и есть так называемые боги, или на небе, или на земле, так как есть много богов и господ много, — но у нас один Бог Отец, из Которого все, и мы для Него, и один Господь Иисус Христос, Которым все, и мы Им» (1 Кор. 8, 4−6).
Павел верил в Бога Творца и Вседержителя. Не только верил в ангелов, но и встречался с ними (Деян. 27, 23). Учил он, что «все Писание богодухновенно и полезно для научения, для обличения, для исправления, для наставления в праведности (2 Тим. 3, 16). Верил в пророков Божьих (Деян. 24, 14). Учил о воскресении всех мертвых, наступлении судного дня и будущего воздаяния всем живущим (Деян. 17, 31; 1 Кор. 15 и многие другие места). Он подробно исповедал веру в предопределение Бога, основанное на Его предведении (Рим. 8−11).
Павел боролся с идолами и запрещал есть посвященное идолам (1 Кор. 10, 14−22). Он обличал безумие язычества (Рим. 1, 18−32) и, обращаясь к язычникам призывал их, говоря: «благовествуем вам, чтобы вы обратились от сих ложных к Богу Живому, Который сотворил небо и землю, и море, и все, что в них, Который в прошедших родах попустил всем народам ходить своими путями, хотя и не переставал свидетельствовать о Себе благодеяниями, подавая нам с неба дожди и времена плодоносные и исполняя пищею и весельем сердца наши» (Деян. 14, 15−17). Что же ложного и языческого в этом учении? Да и казнили Павла за отказ поклониться ложным богам. Так что, как он и учил он, так и умер, произнося исповедание веры в Единого Бога, в Его Слово и в Его Духа.
Он и заповедал другим, и сам непрестанно молился Богу (1 Фес. 5, 17) простирая руки к Нему (1 Тим. 2, 8) и покланялся Ему (Деян. 20, 36). Часто в молитвах Павел проводил целую ночь (Деян. 20, 11).
Он всю жизнь работал своими руками, чтобы ничем не пользоваться от обращенных. Напротив он всегда заботился о бедных христианах и подавал обильную милостыню (Деян. 11, 28−30; 1 Кор. 16, 1−4; 2 Кор. 8, 1- 9, 15; Гал. 2, 10).
Ап. Павел любил часто сохранять пост (Деян. 13, 1−2; 2 Кор. 11, 27 и др.) и призывал исследовать писания пророков (2 Тим. 2, 14−17). Желая узнавать волю Господа и поклониться Ему ап. Павел многократно совершал паломничество (хадж) в Иерусалимский храм (Деян. 21, 17 и др.). Неудивительно, что даже сами мусульмане ссылаются на авторитет ап. Павла для того, что бы обосновать свою молитвенную практику. Так в книге «Мусульманская молитвенная практика» Шамиль Аляутдинов (М. 2004) прямо ссылается на советы апостола о практике молитвы. Если ап. Павел с точки зрения мусульман исказил учение Христа, то зачем ссылаться на его писания? Разве грешник (грешит ли он грехом ширк или куфр) может научить правильному богообщению?
Почему же так много нападок обрушиваются именно на святого Павла? Думаю, ответ очевиден. Как заметил К. Льюис, люди, желающие уничтожить веру, не нападают сразу на Господа. Они сперва низвергают авторитет Его верного слуги, а уже потом отвергают и Бога. Именно по этому пути пошли и мусульмане. — Они не могут сразу отвергнуть Господа Иисуса, а слушаться Его не желают. Поэтому все, что им не нравится в слове Божием, они приписали апостолу Павлу, и думают, будто избавились от обвинения в Судный День. Не боятся они ни клеветы, ни богохульства. Но напрасно — страшное осуждение Бога настигнет извратителей Откровения. Апостол Павел пророчески сказал: «кто благовествует вам не то, что мы благовествовали вам, да будет анафема» (Гал. 1, 8).
Предатель В. Сохин обвиняет православных христиан в языческих наростах на единобожии, в системе жречества (введенной Моисеем и Христом), в сознательном выращивании невежества и суеверий и даже в телесной грязи. Он утверждает, будто христиане виноваты в том, что многие русские спиваются, и ислам может дать мощный потенциал борьбы с этим пороком. Не будем отвечать на эти претензии, помня, что именно мусульмане, хотя и не пьют у всех на виду (на самом деле существует огромная проблема пьянства этнических мусульман, для решения которой у исламской уммы нет лекарства, кроме кнута), но производят (и частично потребляют) 60% наркотиков планеты. Церковь же — единственная успешно борющаяся с алкоголизмом и наркоманией сила в России. Исламисты, конечно, считают, что телесная чистота важна для души (о чем не думали христиане), но их города заросли грязью — кто был в Египте или Палестине прекрасно поймет, о чем идет речь. Ислам — религия мира, при этом более 80% терактов мира совершаются мусульманами. В исламе нет суеверий — не считая пантеизма в суфизме, боязни сглаза и порчи, культа христианских святых источников и мощей без православной веры, плясок дервишей, бессмысленных обрядов хаджа, когда люди камнями пытаются побить бесплотного сатану. В исламе «личное богообщение» (с безликим Аллахом) — но по жесткому обряду, на арабском языке который совершенно недоступен для 90% мусульман России.
Пусть Сохин считает, что он ушел назад, в единобожие. Он прав — назад он ушел. Он покинул живое богообщение, которого, впрочем, попробовать он не захотел ради повторения тех азов, которые известны христианам уже много веков и при этом в искаженной версии аравийского лжепророка. Сохин написал уже четыре работы, хуля Божье слово, но он ни разу не сказал, что ему нравится в Мухаммеде (Коран процитирован им лишь два раза).
Теперь настало время предать нового иуду суду не человеческому, а Божьему. Церковь отлучила его от Себя как предателя и отступника, нового иуду искариота, продавшего Спасителя Христа за земные блага. Ведь сам Господь Иисус так сказал об Иуде и подобных ему: «горе тому человеку, которым Сын Человеческий предается, лучше было бы этому человеку не родиться» (Мф. 26, 24).
По словам святителя Игнатия, «когда предается анафеме человек — это значит, что человек тот усвоил себе богохульное учение безвозвратно, лишает им спасения себя и тех ближних, которым сообщает свой образ мыслей… отчуждая от Бога, содержа во вражде к Богу, в хуле на Святого Духа, в общении с сатаной».
Библия говорит, что Сохин и все мусульмане, не поверив в Сына Божия, не увидят жизни, но гнев Божий пребывает на них (Ин. 3, 36). Они, не почитая Сына, не чтят и Отца пославшего Его (Ин. 5, 23). Если бы Бог был Отцом для них, они любили бы Христа (Ин. 8, 42), но у них другой отец, ибо они не от Бога (Ин. 8, 47). Само неискаженное слово Христа, которое извращает Сохин, будет судить и его, и всех мусульман в Последний День (Ин. 12, 49). Гнев на их заблуждения и бесконечная жалость к погибающим наполняет нас. Ведь «если мы, получив познание истины, произвольно грешим, то не остается более жертвы за грехи, но некое страшное ожидание суда и ярость огня, готового пожрать противников. Если отвергшийся закона Моисеева, при двух или трех свидетелях, без милосердия наказывается смертью, то сколь тягчайшему, думаете, наказанию повинен будет тот, кто попирает Сына Божия и не почитает за святыню Кровь завета, которою освящен, и Духа благодати оскорбляет? Мы знаем Того, Кто сказал: у Меня отмщение, Я воздам, говорит Господь. И еще: Господь будет судить народ Свой. Страшно впасть в руки Бога живаго!» (Евр. 10, 26−31).
Будем молиться, чтобы всемилостивый Отец, пока не поздно, привел и заблудшего священника, и его несчастных единоверцев к покаянию. Ведь самая лучшая победа над исламской угрозой — обращение всех мусульман в православное христианство!
