Улучшит ли монарх жизнь России?

«Россия — особенная страна. Такой истории, такого культурного наследия больше нигде нет, поэтому развиваться мы должны не по американской кальке, а по собственному пути», — считает Великий князь Николай Романов, прапрапра-внук Николая I и троюродный племянник Николая II, глава Дома Романовых.

— НЕКОТОРЫЕ наши общественные и политические деятели до сих пор считают, что России нужна не демократия, а монархия, потому что она «более органична для нашей страны», но вы утверждаете, что монархия в России больше не пройдёт. Почему?

— Все системы правления имеют смысл, но каждая в свою эпоху. Во времена Екатерины II было бы большой глупостью думать, что в России можно ввести республику. А сейчас, когда я бываю в Петербурге или в Москве, я понимаю, что люди не видят в Романовых людей, которые могли бы взять власть в свои руки. Конечно, есть и такие, которые совершенно искренне верят, что монарх улучшит их жизнь. Они надеются, как всегда это было в России, что кто-то или что-то решит все проблемы за них. Но это большая ошибка. Свои проблемы надо решать самим.

Людям нужно время, чтобы привыкнуть к новой системе правления — ведь она существует в России всего 15 лет. А диктатура продолжалась 80 лет. Вот все и пытаются найти какую-то альтернативу. Но альтернатива не нужна: в стране должна быть такая демократия, которая подходит менталитету русского человека. Многие обращаются в сторону Америки. Но вот вы хотели бы, чтобы в России была демократия, как в Америке? Я бы этого не хотел. Американская демократия — это почти диктатура: президент имеет там неограниченную власть. На Европу равняться тоже не стоит. Европа хочет видеть Россию слабой. Но сейчас из-за огромного роста цен на нефть Россия становится всё сильнее. И Западу приходится с ней считаться.

Русский человек приятнее немца, но ленивее

— ПОСЛЕДНИЕ 100 лет для СССР, России — это эпоха сплошных перемен. Но многие считают, что за это время больше потеряли, чем приобрели.

— Давайте возьмём Германию. Думаю, вы согласитесь, что русский человек в плане общения гораздо приятнее немца. Но если взять работоспособность, самоконтроль, пунктуальность — тут русский человек с немцем не идёт ни в какое сравнение. Так вот немцы, прожившие в Восточной Германии 40 лет в коммунистическом режиме, до сих пор ещё не достигли уровня жизни обитателей Западной Германии, которая была свободна. И это трудолюбивые и расчётливые немцы. Наша проблема в том, что мы всё хотим получить сразу. Но так не бывает. Выстроить то, что мы разрушили, можно только постепенно. Сегодня в России на первый план выходит молодёжь, которая уже не тащит за собой багаж прошлого. Когда я был в Петербурге и общался со студентами, то с удивлением обнаружил, что между этими молодыми людьми и молодёжью в Европе или Америке нет никакой разницы: они свободно выражают своё мнение, знают, чего хотят от жизни. Они уже личности, а не серая масса.

— Старшее поколение обычно ругает молодёжь. Сейчас молодые очень безответственно относятся к символам России, к прошлому. Многие не то что слов гимна не знают, но даже с трудом припоминают, кто был последним царём и кто такой Ленин.

— Не надо придавать большого значения символам, хотя и открещиваться от них не стоит. Это просто вещи, которые напоминают о прошлом. В 1998 году Романовы приехали в Петербург хоронить царскую семью. Мы пошли на Пискарёвское кладбище, чтобы почтить память погибших блокадников. Мы, Романовы, хотели отдать честь героическим защитникам Ленинграда, которые спасли наш Санкт-Петербург. Да, наш Санкт-Петербург был когда-то Ленинградом, и об этом не надо забывать.

«С идеями нельзя бороться войсками»

— ЕЩЁ один из «символов» государства — это армия. В учебниках по истории читаешь, какая была великая и сильная армия в монархической России, как ею гордился весь народ и что она ни в какое сравнение не идёт с нынешней.

— Да, мы гордились армией, которая была в прошлом. Но мало кто помнит, что она была красива только на парадах. А в реальных боевых действиях наша армия во многом проигрывала. Вспомните Крымскую, Русско-японскую, Первую мировую войны. Да, тогда гордились армией, но гордились красивым фасадом этой армии. Сегодня армией не гордятся и не хотят идти служить. Люди не видят реальной опасности, реального врага. Но враг существует — враг нашей культуры, идеологический противник. Армией с таким врагом бороться нельзя. Когда Павел, будучи ещё цесаревичем, прочитал в газете о терроре во Франции и казни Людовика, он сказал своей матери, Екатерине Великой: «Дали бы вы мне два или три корпуса армии, я пошёл бы и навёл там порядок». На что Екатерина ответила: «С идеями нельзя бороться войсками». История повторяется. Сейчас враги для нас — это идеи, а не организованные армии.

— По поводу идей. Может, проблема в том, что у нас в стране их нет: многие кричат, что стране нужна национальная идея, что как только мы её придумаем, снова забрезжит светлое будущее.

— Придумать национальную идею для России очень трудно, практически невозможно. Потому что даже само понятие «национальная идея» говорит о национальном признаке. А кровь людей, живущих в России, настолько перемешана, что сложно сказать, какой мы все национальности. Даже я, казалось бы, человек, который должен быть чистокровным русским, не могу ответить вам, какой же я национальности: в моём роду были и русские, и татары, и монголы, и поляки. Смешанная кровь не позволит придумать «национальную идею», в которую поверили и которую поддержали бы все, но парадокс в том, что именно смешанная кровь объединяет столь многонациональную страну. Как-то я слышал такое мнение: в России национальной идеей может стать христианство. Не хочу обидеть нашу Русскую православную церковь, которая пострадала так, как никто не пострадал во время коммунистического режима, и которая смогла с трудом сохранить живым пламя религии, но христианство никогда не будет идеей для нашей нации. Коммунизм — это была идея, а христианство — это религия. Не надо смешивать эти понятия.

— Сегодня самые идейные коммунисты ради народной любви готовы на смешение понятий: лидеры партии ходят на митинги с красным флагом и в то же время стоят в церкви со свечками.

— Вспомните апостола Павла. Он ведь голосовал за смертную казнь первого мученика христианства Стефана. Но потом раскаялся и стал одним из апостолов.

— По-моему, вы слишком переоцениваете наших политиков, сравнивая их с апостолами.

— Думаю, это вы их недооцениваете, когда выбираете. Оттого потом и мучаетесь. Надо учитывать, что политики иногда бывают более непредсказуемы, чем женщины, от них можно всего ожидать, поэтому и голосовать надо не только сердцем, но и умом.

— Романовы часто приезжают с визитами в Россию, занимаются здесь благотворительностью, но предпочитают жить за границей, а не на исторической Родине…

— Мы всегда были русскими. Даже если мы родились за границей, мы всегда говорили: «Дай Бог, когда-нибудь вернёмся». И если бы мне было не 83 года, я обязательно вернулся бы на Родину и делал бы всё от меня зависящее для улучшения жизни в России. Но мне не 30 лет и даже не 50, поэтому я могу себе позволить только иногда посещать Россию. Меня всегда очень радушно принимают в российском посольстве, угощают стаканом водки и без проблем ставят визу.

Валентина ОБЕРЕМКО, Швейцария

http://www.aif.ru/online/aif/1347/03₀₁