 |
| Правая.Ru | Илья Бражников | 21.08.2006 |
Я столкнулся с этим фактом неожиданно — в своей преподавательской практике. На одном семинаре я задал студентам вопрос: почему события в повести Булгакова «Роковые яйца» заканчиваются 19 августа? Что это за день? Ответом было молчание. Очень немногие робко предположили, что это Яблочный Спас, но как он связан с Преображением и смыслом повести Булгакова, никто из студентов (филологов, между прочим) так и не смог мне точно ответить.
Последняя, XII глава повести Михаила Булгакова «Роковые яйца» несколько вынужденно называется «Морозный бог на машине». Вынужденно — потому что непонятно, почему «на» машине, хотя ни о какой «машине» в ней речь не идет. Очевидно, имеется в виду известное выражение Deus ex machina, т. е., буквально, «бог из машины». Так называлась традиционная развязка в античном театре: античный бог неожиданно появлялся в конце спектакля при помощи специальных механизмов и разрешал конфликт. Однако, время и место действия повести Булгакова — 1928 год, Москва. Время написания — 1924. Поэтому в финале его повести появляется как бы «русский бог» — Мороз. В утраченной Х главе «Евгения Онегина» есть такое четверостишие:
Гроза двенадцатого года
Настала — кто тут нам помог?
Остервенение народа,
Барклай, зима иль русский бог?
Иностранцы, пишущие о наших Отечественных войнах 1812 и 1941−45 гг., тоже часто ссылаются на «русского бога», или «генерала Зиму», который, якобы, и выгнал западных оккупантов из России. В «Роковых яйцах» Булгакова, по мотивам Наполеоновского нашествия и как бы в предвосхищение событий 1941 г., тоже говорится об угрозе с Запада. Только наступает не армия людей, но сонмище, легион гадов — гигантских рептилий. Эту демонскую силу и останавливает «морозный бог». Финальная глава начинается следующими словами: «В ночь с 19-го на 20-е августа 1928 года упал неслыханный, никем из старожилов никогда ещё не отмеченный мороз… Только к концу третьих суток поняло население, что мороз спас столицу и те безграничные пространства, которыми она владела…»
«Мороз спас"… Наверное, в красной Москве 1924 года нельзя было выразиться более внятно. Но ведь Михаил Булгаков, как православный человек, внук священника и сын профессора духовной академии, не мог ведь всерьез верить в «Дедушку Мороза». Не могли верить в него и взрослые читатели Булгакова. Поэтому в заголовке повести он и пишет о «морозном боге», имея в виду, конечно же, Бога, Спаса нашего, Который повелевает природными стихиями и Чей праздник Православная Церковь как раз и отмечает 19 августа. Иначе — зачем нужна точная дата?
Но почему потребовалось вмешательство Самого Бога, чтобы спасти Москву, и почему это происходит именно на Преображение?
Напомню, вкратце, о чем идет речь в повести «Роковые яйца».
Профессор Персиков случайно открывает чудесный луч, под действием которого любые живые существа быстро размножаются и увеличиваются в размерах. О его открытии узнают власти и — предлагают сотрудничество в целях размножения кур, вымерших недавно по всей стране вследствие эпидемии. Персиков отказывается от сотрудничества, произнося пилатовскую фразу «Я умываю руки». Однако, чекист Рокк конфискует у него три камеры, в которых профессор проводил свои эксперименты. В результате путаницы на почте профессору приходят куриные яйца, а в тот совхоз, где Рокк хотел воспроизводить кур, яйца рептилий. Таким образом рождаются гигантские ящеры, которые начинают быстро размножаться и сжирать все на своем пути, двигаясь к Москве. Посланный на расправу отряд Красной Армии пропадает, и только мороз накануне Преображения, или Яблочного Спаса, спасает столицу.
Сверхъестественные гигантские змеи, с точки зрения традиционной христианской образности, — это, разумеется, сатанинское отродье, бесы. Отметим, что герб Москвы — святой Георгий, пронзающий копьем змия-сатану, был упразднен большевиками в 1917 году. Новый герб города с советской символикой был утвержден Президиумом Моссовета 22 сентября 1924 года. Центральное место в этом гербе занимала пятиконечная звезда как «победный символ Красной Армии». Повесть Булгакова написана в октябре 1924 г., что делает совершенно очевидной полемическую направленность текста против нового символа Москвы. Понятно, что Красная Армия не может совладать с нечистой силой. Не звезда, а только святой Георгий призван спасти Москву от гадов, поскольку именно ему дана власть поразить змия. Москва, оставшаяся без символической защиты, не сможет справиться с воплотившимися демонами. Столица обречена.
И вот тут, на попразднство Преображения ударяет мороз — именно такой силы, чтобы погубить под Можайском всю размножившуюся нечисть. «Роковые яйца», при всей авантюрной прихотливости сюжета, оказываются произведением об избавлении от нечисти, от падшей злой природы в день Преображения Господня. Это история об истинном и ложном преображении. Ложное преображение — рукотворное человеческое вмешательство в природу, попытки ее преобразовать, плодящие огромных голодных чудовищ. Божественное вмешательство — спасает Москву и «безграничные пространства» — мир, вселенную. Этот мотив затем получит развитие в «Собачьем сердце» — только речь пойдет уже о попытках преобразования не природы, а социума, то есть о революции. И к тому, и к другому Булгаков выражает однозначно отрицательное отношение, видя в этом проявление бесовских сил.
В день Преображения Господня происходит освящение плодов — винограда, символизирующего Самого Господа, и яблок, ставших традиционным символом запретного плода, вкусив от которого Адам и Ева были изгнаны из рая, и, как пишут святые Отцы, вся природа пала вместе с человеком. Грехопадение, как мы помним из Писания, непосредственно произошло от Змия, победить которого (поразить в главу, как делает святой Георгий) и стало задачей человека, а вместе с ним — всей земной твари. Преображение Господа знаменует начало возвращения человеком своей истинной светоносной природы, начало возвращения в рай.
Именно об этом — прикровенно, так, что ни один советский (и, кажется, пост-советский) критик не докопался — и написал свою повесть Михаил Булгаков. В канун великого двунадесятого праздника хотелось бы вспомнить о писателе, христианство которого иные ставят под сомнение. Однако, христианский смысл повести «Роковые яйца» в свете изложенного выше, думаю, очевиден.
