 |
| Вечерний Минск | Раиса Одынец | 17.08.2006 |
Мечты сбываются
Последнее время я часто думала о домике в деревне, благоухающем саде, ухоженных грядках. Каково же было мое удивление, когда, получив в паломническом отделе Серафимо-Дивеевского монастыря направление на послушание в гостиницу на улицу Ситнова, я обрела все это. Узнав цель моего визита, гостиничная, 70-летняя жительница города Сарова Валентина Борисовна Мельгунова, кстати, бывшая выпускница Ленинградской консерватории, пояснила, что до приезда гостей на предстоящие саровско-дивеевские торжества жить в просторном доме мы будем вдвоем. Наша задача — подготовить его к приему особого контингента паломников — священнослужителей и их многочисленных чад. Незамедлительно ею мне было дано первое указание — уничтожить сорняки. С прополки грядок с луком и покраски окна в одной из комнат и начались мои благодатные монастырские будни. Так как наша, весьма благоустроенная, гостиница находилась в десяти минутах ходьбы от монастыря, просыпались мы под звон колоколов. Выпивали несколько глотков святой воды, съедали по просфоре, вычитывали утреннее правило и, если не шли на службу, до двенадцати часов занимались многочисленными домашними делами. Потом отправлялись в трапезную. Так как в монастыре, кроме монашествующих и послушников, проживает немало трудников, для каждой категории насельников отведена своя трапезная. Мы были прикреплены к рабочей. От паломнической она отличалась тем, что наливали еду из котла сами. Так как шел пост, до середины июля меню состояло из незатейливых супов, разнообразных каш со свежим огурцом, чая или компота. В три часа можно было ходить «на чай», но мы предпочитали пить его дома. В заварку неизменно добавляли растущую на огороде мелиссу, липовый цвет, листья черной смородины и вишни. Это был настоящий напиток Богов! К чаю были припасены домашние заготовки, которыми мы угощали и приходящих к нам на послушание трудников. Первые две недели по возможности на утреннюю и вечернюю службы мы с Валентиной Борисовной ходили вместе. После ужина с Крестным ходом, который часто возглавляла игумения Сергия, или в одиночку совершали молитвенные прогулки по Канавке Царицы Небесной. Под действием Божьей благодати казалось, что я попала в рай. В один из субботних дней, вымывшись в домашней русской баньке с парком, сидя под виноградником, я решила остаться в Дивеево навсегда.Сухарик ниоткуда
Тут-то неожиданным образом все в моей размеренной деревенской жизни изменилось.На одной из служб в Преображенском соборе мне поручили присматривать за подсвечником, стоящим возле алтаря. Приступив к своим обязанностям, я заметила грузную женщину, которая, перекладывая с руки на руку кукол, со злобой сквозь зубы прошипела: «Стала тут, радуешься… Тебя просили?» Не желая вступать с незнакомкой в разговор, в ответ я кивнула головой. На какое-то время она успокоилась. Служба уже подходила к концу, когда, увидев, что я, сняв с плеча сумку, поставила ее под ноги и занялась уборкой подсвечника, подскочив, вынудила меня покинуть свой пост. Отойдя на приличное расстояние, в недоумении я села на лавку, но обидчица достала меня и здесь. Со словами: «Тебя муж любит, и дети хорошие» неожиданно она с силой ударила меня кулаком в нос. От ужаса кроме: «Господи, Иисусе Христе, сыне Божий, помилуй меня, грешную!» я ничего не могла вымолвить. Обступившие люди советовали сообщить об этом инциденте матушке Сергии. Не успев им ничего ответить, от обидчицы я вновь получила сильный удар. На сей раз с размаху она стукнула меня кулаком в висок. Удар был настолько сильным, что кожа в нескольких местах треснула. От боли и обиды слезы брызнули из моих глаз. Через несколько минут служба закончилась, уставшие прихожане стали расходиться. Зная, что послушание ставится выше всего, посидев немного, я вернулась к подсвечнику. Только я стала его очищать, как драчунья подскочила ко мне вновь. Из всего, что она прокричала, я лишь разобрала: «Меня муж бил, теперь я всех лупить буду…» Желая оградить от нападок разбушевавшейся бабы, какая-то монахиня, вложив мне в руку просфору, предложила поменяться с нею местами. Я сделала это с радостью. Только принялась за работу, как незнакомка предстала передо мной вновь.
— Прости меня, прости, — запричитала она. — Дай я тебя в висок поцелую.
— Не надо мне ваших нежностей, — проговорила я. — Уйдите.
Она послушалась и удалилась. В последующие дни ее в храме не было. От дивеевских сестер узнала, что болящую женщину зовут Агриппина, ее не раз выгоняли из этого монастыря, но, проявляя упорство и демонстрируя охранникам силу, через какое-то время она появлялась на службах вновь.
— Ее дочь — монахиня. Тихая, хорошая девушка, — пояснили мне. — А мать с придурью…
На другой день на исповеди я рассказала о случившемся батюшке. Пристально посмотрев на меня, он тихо произнес: «Не печалиться тебе надо, а радоваться! Претерпела обиду, смирилась, грехи так и посыпались…» На сей раз, подавая записку о здравии родных и близких, я вспомнила и болящую Агриппину.
После случившегося меня мучил вопрос: оставаться в Дивеево или ехать домой? Священнослужители посоветовали обратиться с ним к батюшке Серафиму. «Он тут всем правит, его и спрашивай», — сказали мне.
Утром, придя на Божественную литургию в Троицкий храм, я припала к большой чудотворной иконе Серафима Саровского и, как живому, задала ему свой вопрос. Постояв возле иконы, к концу службы, заметив напротив стул, села. Неожиданно, будто ниоткуда, на мою руку упал черный сухарик. Был он продолговатым, таким, какой нарисован на одной из прижизненных картин Преподобного Серафима. Не веря глазам, подняв голову и убедившись, что сверху он упасть не мог, а рядом людей не было, решила попробовать его на зубок. Нежданный подарок оказался хрустящим и необыкновенно вкусным. В этот день на душе у меня был праздник. Вечером знающие люди объяснили, что таким образом Преподобный Серафим Саровский дал мне ответ.
— При жизни батюшка Серафим благословлял паломников на дорожку такими сухариками, — заметила духовная дочь старца Ионы Одесского Раиса. — Тебя он тоже благословил.
Заказав батюшке благодарственный молебен, я вняла совету любимого Старца. В последующие дни все, о чем я думала, стоя у той чудотворной иконы, тоже осуществилось. Я не только дотронулась, но и поцеловала личные вещи Святого Серафима: медный крест, нательную холщовую рубашку, кожаные бахилы, лапти из лыка, древние чудотворные иконы, колючую свитку — и даже дважды «попала» под батюшкину мотыжку и котелок. Ими здесь «оздоравливают» избранных.
Перед предстоящими 29 июля — 1 августа в Дивееве и Сарове праздниками — 300-летия Саровской пустыни и 15-летия со дня второго обретения мощей Преподобного Серафима Саровского, идя на раннюю службу, я получила от Дивеевского Чудотворца еще один подарок — миниатюрную икону. Именно ту, которую хотела купить. На безлюдной тропинке она оказалась под моими ногами. В день праздника дивным образом батюшка Серафим свел меня с разместившимися в одном из трех палаточных лагерей паломниками из Беларуси. А во время долгой ночной исповеди в просторном дворе монастыря дал насладиться дивными голосами приехавших из отдаленных мест Белой Руси пенсионерок. Как наши женщины пели! Растроганные их духовным порывом, люди подходили и в знак благодарности целовали певуньям руки…
Незабываемое
Пошла вторая неделя, как я вернулась в Минск, но душой нахожусь там, где с восходом солнца возносятся молитвы и по Святой Канавке проходит Царица Неба. Женщина, что любит нас беспредельно. Теперь я знаю, что все, что бы с нами ни случилось, происходит по воле Божьей и предстательству Богородицы, поэтому ничего наперед не загадываю. Но живу верой в промысел Божий. Только по-прежнему мучает меня один вопрос: почему на дивеевском Чудотворном Образе «Умиление», перед которым до последнего земного вздоха коленопреклонно молился Серафим Саровский, из левого глаза Богородицы сейчас истекает слеза?