 |
| НГ-Религии | Павел Круг | 17.08.2006 |
Но подлинным «вдохновителем» строительства храма в столице Северной Кореи стал председатель Коммунистической партии страны Ким Чен Ир, посетивший храм святителя Иннокентия Иркутского в Хабаровске в ходе своего визита в Россию в 2002 г.
В РПЦ называют это событие историческим. Но, как и всякое событие подобного рода, оно подготавливалось заранее. В частности, в 2005 г. двое студентов Московской Духовной академии — Феодор Ким и Иоанн Ра — были возведены в сан диакона. Судя по всему, именно они теперь будут служить в новом пхеньянском храме.
Впервые православный священнослужитель ступил на корейскую землю в 1854 г. Им был архимандрит Аввакум (Честной). В июле 1897 г. была учреждена российская духовная миссия в Корее, которая прибыла в Сеул в феврале 1900 г. Однако никакими успехами деятельность миссии отмечена не была. После Второй мировой войны РПЦ вновь пыталась укрепить свое влияние на Дальнем Востоке, и в частности в Корее. Однако в 1949 г. православная миссия в Корее была разгромлена, ее имущество арестовали, а главу миссии архимандрита Поликарпа (Приймака) выслали за границу.
Обратный процесс, происходящий сегодня, можно было бы назвать «возрождением православия в Северной Корее», если бы его инициатором не был Ким Чен Ир — лидер самой закрытой на сегодняшний день страны мира. Реальные процессы, происходящие в КНДР, в частности в религиозной сфере, — не более чем предмет догадок и слухов.
Так для кого, собственно, РПЦ готовила будущих священников? Для российского дипломатического корпуса и немногочисленных туристов, пожелавших вкусить тоталитарной экзотики, или для корейской православной общины, о реальной численности которой ничего не известно? Тем не менее еще в сентябре прошлого года Патриарх Алексий II заявил, что «храм в Пхеньяне — это мост, который будет способствовать укреплению дружбы между нашими народами и сотрудничеству между странами».
Положение религии в странах с тоталитарной идеологией весьма неоднозначно. С одной стороны, духовные лидеры используют любую возможность для распространения своего вероучения даже в самой несвободной стране. С другой — о степени этой несвободы мы можем лишь догадываться. Свежий пример этого противоречия подает Куба.
Болезнь бессменного лидера страны Фиделя Кастро вызвала не только массу публикаций в прессе и размышлений о будущем острова. В частности, 7 августа во всех католических храмах острова Свободы верующие молились о даровании здоровья Фиделю Кастро. Его «деликатное состояние», по мнению главы Конференции католических епископов Кубы кардинала Хайме Ортеги, «является предметом особого значения для всего кубинского народа и нашей паствы». И словно для того, чтобы в этих словах нельзя было уловить никакой двусмысленности, Ортега пояснил: «Католическая Церковь выступает против любого иностранного вмешательства в дела нашей страны».
Так что, если государство в тоталитарных странах и стремится взять религию под свой контроль, особого труда для этого не требуется. Создается впечатление, что Католическая Церковь на Кубе и Православная Церковь в Северной Корее сами стремятся к тому, чтобы их контролировали…
