Андрей Кобяков: «Ростовщичество должно быть ограничено государством»

По мнению известного экономиста, высокая инфляция и высокая процентная ставка по кредиту — следствие кредитно-денежной политики правительства России

«Инерционным путем здесь ничего добиться невозможно. Это процесс, которым, конечно, нужно было бы управлять и управлять, держа в сознании в качестве приоритета именно кредитование реального сектора. Но я так понимаю, что это не является приоритетом кредитно-денежной политики нынешней власти», — сказал в интервью «Русской линии» известный экономист, соучредитель Центра динамического консерватизма, кандидат экономических наук, доцент МГУ Андрей Кобяков, рассуждая о ростовщической кредитной политике российских банков.

Как отметил А. Кобяков, «ссылки на инфляцию, с одной стороны, уместны, потому что инфляция действительно существует». «Но инфляция в России во многом рукотворная. Мы знаем, что инфляция закладывается самим правительством, которое утверждает сумасшедшие темпы роста на продукцию и услуги естественных монополий, на электроэнергию, на газ, на железнодорожные тарифы. Это все растет сумасшедшими темпами, и эти темпы задает само правительство. Поэтому оно закладывает в фундамент ценообразования эти самые инфляционные проценты. И мне странно слышать от правительства подобные заявления, потому что получается, что одной рукой оно пытается инфляцию сдерживать, устанавливая высокие процентные ставки рефинансирования, а с другой стороны само же эту инфляцию раскручивает. Это ханжеская позиция и, притом, предельно непоследовательная. Об этом я уже не первый раз говорю», — отметил эксперт.

«Но есть еще один момент. Дело в том, что сами эти высокие процентные ставки по кредитам заставляют предпринимателя, который рискнет брать подобный кредит, закладывать стоимость этого кредита в стоимость продукции, которую он планирует выпускать. Тем самым, подобные ставки никак не сдерживают инфляцию, а только ее ускоряют. И нехватка кредитных источников порождает инфляционную спираль. В свое время серьезный анализ этого явления был опубликован в журнале „Эксперт“ в начале 2000 года», — напомнил экономист.

«Мне кажется, что эта линия абсолютно губительная. Но дело не только в отсутствии инвестиционных кредитов. А дело в том, что предприятия сейчас сидят без оборотных средств. Если они будут брать кредиты на оборотные операции под такие проценты, то становится очевидным, что они их берут без возможности возврата, либо инфляция действительно будет раскручиваться и превратится уже в гиперинфляцию», — продолжил он.

«Я полагаю, что это — „гордиев узел“, который сам собою не ликвидируется, он может быть только разрублен. Если оставим эту ситуацию в инерционном течении, то реальный сектор исчезнет как таковой, кроме наиболее прибыльных секторов. Банки понимают, что существует риск невозврата, и этот риск они заранее вкладывают в цену кредита. Мы же знаем, что если ставка рефинансирования Центрального банка становится на уровне 14%, то в развитых странах заемщик, имеющий высший ранг надежности, получает +2% к ставке рефинансирования. Но у нас кредиты реально вы сможете получить только под 25−30%. То есть банки еще накручивают к этому еще столько же. Объективно они конечно закладывают определенные свои риски. Все вроде бы действуют объективно, но в конечном итоге, действуя таким образом, они и создают среду для рисков. Разгребать эту ситуацию должно государство, не стоит надеяться, что ситуация разрулится сама», — подчеркнул А.Кобяков.

«Я думаю, что государству надо становиться непосредственно кредитором — либо через специально созданные институты, типа Банка развития, либо на конкурсной основе, распределяя льготные кредиты под реальные инвестиционные проекты. Для этого должны быть учреждены институты оценки привлекательности и надежности этих инвестпроектов. Я уже молчу про поддержку инновационного бизнеса, который во всем мире существует под жесткой опекой государства», — добавил он.

«У нас ведь венчурный капитализм отсутствует. У нас нет венчурных фондов, которые финансировали бы наукоемкие отрасли. Это тоже должно делать государство — есть хороший опыт в Израиле, в Китае, в Японии. И он многообразный. Почему мы за эти годы этот опыт не заимствуем? Мне не понятно. В мире идет мощный сдвиг парадигмального характера: мир отказывается от неоконсервативных и неолиберальных взглядов на экономику в целом и на финансовую систему и, в частности, на кредитную политику. Мы же опять отстаем и выступаем адептами мирового либерализма. А либерализм по всему миру уже выходит из моды. Это демонстрирует и кабинет Обамы, и европейские правительства, например, правительство Саркози, германское правительство. Государства всех этих стран оказывают поддержку реальному сектору экономики и производителям. И делают это всевозможными способами, не обращая внимания на существующие табу, которые в учебниках монетаристского толка написаны на сей счет. Все руководствуются здравым смыслом, только мы почему-то этого не делаем», — отметил ученый.

«Если мы посмотрим на реалии России, то говорить о каких-то нравственных идеалах — значит, быть идеалистом. И любые подвижки в сторону нравственного бизнеса, нравственной экономики уже сами по себе были бы отрадны. Идея уничтожения ростовщичества вообще сейчас вряд ли встретит понимание. Хотя я сторонник того, что ростовщичество должно быть, как минимум, ограничено государством. Должны устанавливаться жесткие нормативы либо схемы по типу исламских банков, когда банки получают прибыль не от процентных операций, а от участия в прибыли того предприятия, которое они кредитуют. То есть их банки становятся инвесторами. Подобные операции традиционные религии не запрещают», — продолжил эксперт.

«Вообще, механизмов здесь много. Наконец, государство могло бы взять на себя большие функции кредитора, как это было в советские времена. Когда процент, который взимался, шел на обслуживание банковской системы, на зарплату кассиров, бухгалтеров и т. д. Это был символический процент, который не являлся средством наживы», — подчеркнул Андрей Кобяков.
Русская линия