Иеромонах Мефодий (Зинковский): Реформы проводились слишком жестоко

На конференции в Александро-Невской Лавре говорили о проблемах раскола русского Православия в XVII веке

Вчера, 30 октября, в Свято-Духовском корпусе Свято-Троицкой Александро-Невской Лавры прошла миссионерская богословская конференция «Раскол: догмат и обряд». Организовал форум по благословению митрополита Санкт-Петербургского и Ладожского Владимира Миссионерский отдел епархии. Конференция проходила в рамках Дней Старообрядчества в Санкт-Петербурге.

Председатель Миссионерского отдела Санкт-Петербургской епархии протоиерей Александр Будников, открывая конференцию, заметил, что расколы, трагические разъединения единого тела Церкви осуществляются легко и быстро, а для того, чтобы их потом залечить требуется много времени, терпения и любви. По его мнению, для того чтобы в перспективе можно было восстановить в полной мере литургическое и молитвенное общение старообрядцев и православных необходимо сперва найти общий язык, найти то общее, что нас объединяет.

Затем с докладом «Святоотеческое учение о догмате и ереси» выступил ассистент профессора СПбДАиС по кафедре Догматического богословия, кандидат богословия иеромонах Мефодий (Зинковский). Он проанализировал различие между понятиями «догмат» и «канон», отметив, что разделение между этими понятиями произошло только в IV веке. Суть различия, по слову о. Мефодия, состоит в том, что догмат — это вероучительная истина, а канон, или правило — это дисциплинарная или нравственная норма. Догмат обладает четырьмя отличительными признаками: вероучительность, богооткровенность, церковность и законообязательность (истина, не обладающая хотя бы одним из этих признаков, не может быть признана догматом). Из догмата не может быть что-то убавлено или что-то прибавлено. Напротив, дисциплинарные нормы, если они не нарушают апостольские постановления и Священное писание, могут быть изменены, отменены.

Далее священник, ссылаясь на определения святых отцов и известных богословов, растолковал понятие «ересь». Отец Мефодий отметил, что всякий раскол, ересь и схизма всегда есть ересь против догмата о Церкви. Говоря о расколе Русской Православной Церкви в XVII веке, докладчик заметил, что для большинства членов Церкви того времени было характерно неразличение содержания веры и формы ее выражения. Они не делали никакого различия между догматическими и дисциплинарными вопросами. Тем не менее, при неизменности догматов, отметил отец Мефодий, Церкви известен «плюрализм форм выражения веры и ее практики».

Патриарх Никон, по словам докладчика, проводя церковные реформы, исходил из ошибочного взгляда на то, что различия в богослужебной литературе греков и русских могут привести к растлению нашей веры. Увидев в двуперстии ересь, он произвел, по словам священника, «единоличную, неоправданную и немотивированную замену двуперстия на трехперстие». В целом, подчеркнул иеромонах Мефодий, как для сторонников Патриарха Никона, так и для его противников, было характерно абсолютное неразличение канонических, дисциплинарных и догматических вопросов. Из этого неразличения, по словам докладчика, следовало богословское непонимание сути церковной реформы, сильная привязанность русских людей к обрядам и требование к их неизменяемости. Метод проведения реформы был неправильный и жестокий, главным образом, из-за участия в реформе греческих иерархов, которые после Флорентийской унии, за любой раскол стремились наказывать отлучением от Церкви.

С докладом «Старообрядческий вопрос на Поместном Соборе 1917−1918 гг.» выступила старший научный сотрудник Института Российской истории РАН, преподаватель истории РПЦ на кафедре истории Церкви МГУ к.и.н. Е.В.Белякова. Она рассказала о положении старообрядчества в начале XX века. По ее словам, многие архиереи того времени считали, что восстановление на Руси Патриаршества вернет в Русскую Церковь многих староверов. Это обстоятельство было для них весомым аргументом в пользу восстановления в Русской Церкви Патриаршей власти. Главным препятствием для воссоединения старообрядцев с Русской Церковью были клятвы Поместных Соборов Русской Православной Церкви: Московского 1656 года и Большого Московского 1667 года на старые русские обряды и употребляющих их. В то время, отметила Белякова, в Русской Церкви спорили о том, были ли эти клятвы наложены на сами старые обряды, либо только на тех, кто сопротивлялся никоновским реформам, не желая отказываться от старых обрядов.

Докладчица отметила, что на Поместном Соборе 1917−1918 гг. вопрос о воссоединении старообрядцев с Русской Церковью свелся в основном к двум вопросам: об отмене клятв и создании особого епископата для единоверцев. Некоторые миссионеры и архиереи Русской Церкви были против отмены клятв Соборов, которая будет свидетельствовать, по их мнению, о том, что Русская Церковь, наложившая на старообрядцев эти клятвы, заблуждалась. Многие православные люди, клир и епископат того времени воспринимали старообрядчество как раскол, как «болезнь, которую следует излечить». «До сих пор в Русской Церкви наблюдается такое отношение», — считает историк. Многие архиереи также были против введения единоверческих епископов, поскольку это могло привести к разделению русского православия и созданию еще одной автокефалии в России. В конечном счете, на Соборе было принято решение о введении в единоверческой церкви викарных епископов в рамках епархий Русской Православной Церкви.

С докладом «Догматическая разность Символа веры» на конференции выступил клирик Свято-Исидоровского храма иерей Константин Костромин. Священник отметил, что книжное исправление богослужебных книг стало важнейшим вопросом, разделившим русских людей в XVII веке. Он проанализировал тексты Символа веры старообрядцев и новообрядцев и пришел к выводу, что между этими текстами не существует принципиальных различий, а те текстологические расхождения, которые существуют, не искажают содержание Никео-Цареградского Символа веры, принятого на Втором Вселенском Соборе.

На конференции с докладами также выступили: священноиерей единоверческого храма Архистратига Михаила (с. Михайловская Слобода, Московская область) Евгений Саранча «Проблема догмата и обряда в трудах первого единоверческого епископа Симона (Шлеева)», настоятель общины Русской Православной Старообрядческой Церкви в Великом Новгороде священноиерей Александр Панкратов «Современное отношение РПЦ МП к проблеме старого и нового „обрядов“ по материалам официального исторического путеводителя по Соловецкому монастырю — взгляд старообрядца», настоятель храма Покрова Пресвятой Богородицы (Санкт-Петербург) Русской Православной Старообрядческой Церкви священноиерей Геннадий Чунин «Старый и новый обряд в Православии» и другие.

Большинство докладов были очень интересными. В целом конференцию отличал высокий научно-богословский уровень. И весьма прискорбно, что проходила она в полупустом зале.
Александр Тимофеев, Русская линия