 |
| Радонеж | Иеромонах Макарий (Маркиш) | 20.07.2006 |
И то сказать — протодьякон Питер Скорер представляется своим интернет-корреспондентам с немалой внушительностью: «…А для читателей этого форума немного о себе. Я внук проф. Симеона Людвиговича Франка. Родился В Англии. С семилетнего возраста знаю Вл. Антония [Блума — покойного митрополита Сурожского]. Ходил в воскресную школу, пел, прислуживал рукоположен им во диакона 30 лет назад. Окончил Св.-Владимирскую Семинарию, где мой учитель был О. Александр Шмеманн» (http://www.kuraev.ru/forum/view.php?subj=58 412). Хочется снять шапку, у кого она есть. Но невольно всплывает в сознании грустный интеллигентский афоризм: «Не всякий Иванов — разумник"…
К лаконичной автобиографии протодьякона присовокупим, что служит он близ Экзетера, графство Девоншир, Англия, и, будучи вплоть до последнего времени клириком Сурожской епархии Русской Православной Церкви — о чем лишний раз напоминает имя рукоположившего его знаменитого архиерея, — ныне числит своим предстоятелем патриарха Константинопольского. Следует добавить еще, что оснований у него на это, кроме собственного волеизъявления, не имеется, и можно предполагать, что вскорости своего сана он будет лишен. Однако же, дабы не опережать события, мы будем называть его протодьяконом.
А прославился протодьякон Питер от конец вселенныя и даже до конец ея. Совсем недавно, к примеру, 16 июня с.г., вместе с епископом Василием (см. выше замечание о священном сане), он проследовал в гор. Париж и воссел в епархиальном совете архиепископа Гавриила Команского (Константинопольский патриархат) в качестве «консультанта» упомянутого владыки. И недаром, конечно. Ведь и в Москве, где формируют общественное мнение, и в Вашингтоне, откуда финансируют «Радио Свобода», протодьякона возводят в ранг верховного арбитра по православной тематике:
«Сурож на пороге если не превращения в руины, то раскола, в результате которого погибнет наследие митрополита Антония… Гибель грозит духу епархии… Ближе всех к истине, похоже, протодиакон Питер Скорер, внук великого русского философа Семена Франка. Вот что он сказал в интервью радио «Свобода»: «Сурож был уникальной епархией во всей Московской патриархии благодаря работе митрополита Антония. Она терпела владыку Антония, потому что он привел не только огромное количество людей к православию, в церковь в Британии, но в самой России. Теперь свободная, соборная, ни на что не похожая епархия в русском контексте стала для России неудобной» (Сурож разрушен. «Новые Известия», 19 июня 2006 г.)
Впрочем, протодьяконское участие в СМИ имеет давнюю историю и не ограничивается низкопробными листками и радиостанциями. Еще десять лет назад он вразумлял публику со страниц газеты «Гардиан» в следующих глубокомысленных словах и выражениях:
«Иерархия Русской Церкви, организация, которую более 70 лет направлял и вскармливал Комитет Госбезопасности, упорнее прочих держится советского образа мысли… Видимо, Церковь испытывает тоску по недавнему прошлому» (Face to faith: Holinesses in an unholy row. The Guardian, March 16, 1996).
Правда, судя по подписи, в то время автор был всего только дьяконом (Русской Православной Церкви, заметьте!) Прошедшие годы, протодьяконский сан, опыт идейно-политической борьбы в Сурожской епархии и звание «консультанта» при владыке Василии (Осборне) значительно расширили и углубили его суждения. И вот теперь он делится с читателями своим откровением пан-европейского ужаса:
«…Владыка Антоний не только не нужен России, с точки зрения властей, но он опасен. Скоро его книги исчезнут из магазинов, его устав будет забыт, и в Англии, в Лондоне будет царствовать дух «Радонежа»» (http://www.kuraev.ru/forum/view.php ?subj=58 412)
* * *
Каждому здравомыслящему человеку — я уж не говорю православному верующему — ясно, что это вздор. Властям России (к лучшему это или к худшему) нет дела ни до покойного владыки Антония, ни до подавляющего большинства других православных реалий. Что же до его книг, то исчезновение им грозит не в большей мере, чем Псалтири и помянникам, и как постоянный участник московских православных выставок — именно на стенде «Радонежа» — я могу засвидетельствовать: ни одного автора я не рекомендовал посетителям так часто, как владыку Антония (Блума), и никакого иного автора я не видел на окружающих прилавках в таком изобилии.Чего же так боится протодьякон Питер? Что конкретно вызывает в протодьяконских членах липкую дрожь кошмара? Чем опасен «дух Радонежа», да и что это такое за дух, в самом деле? — Ведь сколь бы ни был славен протодьякон своими радио-газетными вещаниями и даже своим родством, свойством и знакомством с великими мира сего, наш интерес к его личности поневоле ограничен. Мало ли беглых протодьяконов, да и деятелей рангом повыше, носятся по лицу земли, обвиняя всех подряд — особенно же священноначалие — в своих скорбях и неурядицах,
…визгом жалобным и воем
надрывая сердце мне…
Если Западно-Европейская епархия («экзархат»), к которой «присоединился» наш протодьякон, за тридцать лет пять раз произвольно меняла свой «церковно-канонический [??] статус», если в одной Астории (район Нью-Йорка) есть семь взаимно-проклявших друг друга «православных юрисдикций», если даже в соседнем с нами Суздале есть ряженый «митрополит», который «рукополагает» — а при случае и «низлагает» — «священников» и «дьяконов», если досужие интернетчики читают и обсуждают потоки их еретического бреда, — то стоит ли уделять место на полосе данному отдельно взятому протодьякону? И если мы даем на этот вопрос положительный ответ, то лишь по одной причине: внемля протодьяконскому воплю, глядя в его округлившиеся от ужаса перед «духом Радонежа» глаза, мы можем узнать нечто важное и неотложное о сегодняшнем мире.
* * *
Прежде всего, не желая «умножать сущности без нужды», обратимся к самому простому объяснению. Можно допустить, что «дух Радонежа» в устах трепещущего протодьякона — это всего лишь метонимия, формальный ярлычок, означающий «враг: уничтожить», наподобие всех тех ярлычков «фашиста», «националиста», «антисемита», «монархиста», «КГБшника» и т. п., которые «Радио Свобода», «Новые Известия» и прочие протодьяконские собратия развешивают по заказу своих хозяев. Тогда выходит, что протодьякону в той же мере начхать на «Радонеж», как начхать ему на владыку Антония (что он неопровержимо доказал своей «сменой юрисдикции»), а речь идет попросту о драке за наследство покойного митрополита.Ситуация, конечно, неприятная, но весьма характерная: на гроб выдающейся личности слетается воронье. Только в современной православной среде можно привести такие разнообразные примеры, как митрополит Иоанн (Снычев), протоиерей Александр Мень, иеромонах Серафим (Роуз) и протоиерей Николай (Гурьянов): после смерти каждого из них возникают те или иные «движения за сохранение бесценного наследия», агрессивные по настроению, раскольнические по природе, губительные по результатам. И владыка Антоний (Блум) далеко не исключение из этого ряда, тем более, что последние его годы его были отмечены ослаблением архиерейской власти и неприкрытой активизацией антицерковных сил в Сурожской епархии.
Если так, то протодьякон и его команда со своим ужасом ломают комедию. Им прекрасно известны те добрые плоды, которые всходят сегодня из семян, засеянных владыкой Антонием. Ужасаются же они в точности противоположному: что его наследие — то есть, дело православной проповеди, внутренней и внешней, в России, в Западной Европе и по всей земле, дело раскрытия Святого Православия навстречу нашим современникам в их повседневной жизни, личной, общественной, государственной, — с Божией помощью и трудами Русской Церкви, от Патриарха и Синода до простых верующих, монахов и мирян, — за последнее время резко шагнуло вперед, и перспективы дальнейших успехов очень обнадеживают.
Ужасаются они неминуемому вскрытию своего блефа, краху своего дутого авторитета, краху монополии на «православную духовность». «Дух Радонежа» в Англии и в Лондоне — это не что иное, как Русская Православная Церковь, и ему противостоит не «наследие владыки Антония», которое неотторжимо и неотличимо от нее, а совсем иное наследие: злое, безбожное наследие духовного вождя и предтечи всей их новой «юрисдикции», Мелетия Метаксакиса, патриарха Константинопольского (1922−1923 г. г.), «…человека, который за свою относительно короткую, но очень бурную жизнь, успел побывать предстоятелем трех автокефальных Поместных Церквей, и добиться принятия большого количества решений, которые до него были несовместимы с Православием, человека попытавшегося изменить сами основы православной экклезиологии» (Мелетий Метаксакис: митрополит, архиепископ, папа и патриарх. Православие.Ru).
* * *
Таков наиболее простой и широкий смысл протодьяконского кошмара. Однако если повнимательней вглядеться в текущие события, то раскроется следующий, более глубокий его уровень. Большинство обозревателей отмечает синхронизацию сурожского раскола с решающей фазой воссоединения Русской Церкви, с восстановлением общения между ее российской и зарубежной половинами. Возможно, у лондонских скандалистов был шанс пустить под откос это важнейшее, до сих пор еще не завершенное церковное дело; возможно, они лезли из кожи вон, чтобы не упустить этот шанс; возможно, напротив, они торопились, беспокоясь только о себе, понимая, что после восстановления единства Русской Церкви откалывать подобные номера станет гораздо труднее…Но чем страшен для них в этой связи «дух Радонежа»? — Понять нетрудно. Наверное, ни одна тема, за всю историю существования «Радонежа» — и радио, и газеты, и интернет-страницы, — более десяти лет! — не занимала здесь столь серьезного места, не разрабатывалась здесь столь последовательно и неотступно, не привлекала к себе столь многих авторов и участников, и не проводилась со столь тщательно взвешенной редакционной политикой, как восстановление церковного единства, воссоединение Москвы и Зарубежной Церкви. Если вся Русская Церковь видит в этом свою духовную, молитвенную задачу, то мы в «Радонеже», наверное, в десятикратном размере. Чтобы в этом убедиться, достаточно просмотреть наши архивы за прошедшие годы. При этом «Радонеж» на коротких волнах и в интернетовской версии в самом деле распространяет свой голос во все концы вселенной. И «консультанты» в Лондоне, в Париже и в Вашингтоне этого не могут не знать.
Так что навряд ли «дух Радонежа» у протодьякона Питера — простой ярлык, мишень для обстрела. Нет, это вполне конкретная сила, видимая и вместе невидимая, действие которой он наблюдает и испытывает здесь и сейчас, на арене всемирных общецерковных событий. Сила, с которой метаксакисы, нынешние и будущие, мириться не хотят и не будут. Борьба продолжается.
