 |
| Новая политика | Константин Труевцев | 10.07.2006 |
В контексте привлечения дополнительных симпатий крайних украинских националистов это высказывание может, конечно, быть истолковано вполне однозначно: как призыв покончить с реальным двуязычаем на Украине и добиться окончательного и повсеместного доминирования украинского языка в качестве решающего шага в борьбе с влиянием «москалей».
Однако в общем контексте политической жизни на Украине эта же фраза выглядит очень двусмысленно — ее ведь можно трактовать и как констатацию действительного ареала влияния русского языка и русской культуры в регионах этой страны. И в этом случае получается, что Россия кончается не на границах Черниговской, Харьковской и Донецкой областей, а на границе Румынии — в районе Вилкова, Измаила, Рени.
Двуязычие и более того, ощущение принадлежности одновременно двум культурам — достаточно характерное явление для Украины. Недаром же ряд проводившихся в течение последнего десятилетия социологических опросов показывал, что, хотя русскими себя считают здесь не более 20% граждан, но и чистыми украинцами — только 30%, а половина — русскими и украинцами одновременно.
Культурно-лингвистическиая граница между русскими и украинцами весьма тонка, но, вместе с тем, разумеется есть, и, хотя она практически неощутима в спокойное политическое время, ее черты начинают достаточно отчетливо проступать тогда, когда те или иные политические силы начинают резко поднимать градус межнациональных отношений ради своекорыстных конъюнктурных интересов, задевая чувствительные струны языковой и этно-культурной принадлежности.
Мало кто обратил внимание на тот факт, что во время последних парламентских выборов на Украине за кажущимся успехом «третьей силы», роль которой в данном случае сыграл Блок Юлии Тимошенко, разделение на полюса по этно-культурной принадлежности не уменьшилось, а еще более усилилось.
В качестве таких полюсов в данном случае обозначились Донецкая и Ивано-Франковская области: в первой Партия регионов вместе с блоком Натальи Витренко получили более 80% голосов, в то время как БЮТ вместе с «Нашей Украиной» едва набрали «на двоих» проходной трехпроцентный балл. В Ивано-Франковской области наблюдалась зеркально противоположная картина — «оранжевые» в целом набрали около 80%, в то время как «бело-голубых» было почти не видно. Впрочем, если говорить о «восточном» полюсе, сходная с Донецком картина наблюдалась в Луганской, Харьковской, Николаевской, Запорожской области и в Крыму, где отчетливо (везде более 50%) доминировала Партия регионов, чуть более размытая (менее 50%), но тоже с явным доминированием — в Днепропетровской, Одесской и Херсонской областях.
Следует обратить внимание и на тот факт, что в этно-культурном контексте (т. е. с акцентом на сохранение влияния и роли русского языка и культуры, на сохранение и развитие связей с Россией) Восток и Юг Украины на этот раз голосовали более консолидировано, чем центральные районы и Запад, где главным мотивом была конкуренция внутри оранжевого лагеря.
Такое положение сложилось вовсе не в результате «враждебной деятельности» каких-то внешних сил якобы заинтересованных в расколе Украины, как это время от времени пытаются представить те или иные представители правящего лагеря.
Доминирующая роль русского языка и русской культуры, ощущение неразрывной связи с Россией на Востоке и Юге Украины сложились исторически, причем независимо от того, окачиваются ли фамилии тех или иных граждан на «ов» или на «енко», иначе говоря, являются ли они или считают себя этническими русскими или этническими украинцами. Это положение нисколько не изменилось за годы советской власти, в ходе которых, собственно говоря, и оформилось политико-юридически вхождение этих регионов в состав Украины (не говоря уже о Крыме, который был присоединен к ней «чисто технически» в 1956 году, а тем более о Севастополе, который до декабря 1991 г. являлся городом союзного подчинения).
На уровне психологического самоощущения большинство граждан этих регионов не считают и вряд ли хотят считать себя гражданами «другого государства», тем более, что именно они скорее потеряли, чем приобрели что-то от распада СССР в 1991 г.
Из примерно четырех миллионов граждан Украины, постоянно работающих в России, большинство составляют выходцы с Юго-Востока, а это значит, что около 12 миллионов человек или половины населения этих регионов живут за счет работы их кормильцев в России. Существование их в России ввиду отсутствия закона о двойном гражданстве и других обстоятельств, во многом связанных с непросто складывающимися отношениями между Москвой и Киевом, нередко превращает их на российской земле в людей «второго сорта», в то время как в советский период жизнь и работа украинцев в любой точке Российской Федерации ничем не отличалась от их жизни и работы на «малой родине». И в глазах многих из этих граждан и членов их семей основную долю ответственности за это несут именно украинские власти.
Двусмысленная политика в этом вопросе Леонида Кучмы, избранного президентом прежде всего благодаря голосам с Юго-Востока Украины ввиду его обещаний качественно улучшить сотрудничество с Россией именно в этих, гуманитарных аспектах, стала одной из важнейших причин разочарования в нем и краха его президентства. Когда Юго-Восток Украины в своем подавляющем большинстве голосовал за Виктора Януковича, происходило это прежде всего не благодаря «административному ресурсу» или прямым фальсификациям, а потому, что он обещал решить два вопроса — о статусе русского языка и двойном гражданстве с Россией, и продемонстрировал решимость сделать целенаправленные шаги в этом направлении. Голосование за Партию регионов в ходе последних парламентских выборов еще раз подтвердило, что вера и решимость большинства рядовых граждан бороться за достижение этих двух целей стала доминирующим мотивом голосования в юго-восточных регионах Украины.
В этих условиях настойчивые попытки нового, «оранжевого» руководства исполнительной власти Украины осуществить изменение лингвистического и этно-культурного статус-кво в юго-восточных регионах, сколь бы точечными и одноразовыми они ни представлялись, воспринимаются гражданами этих регионов как покушение на свои гражданские права, более того, как акты этно-культурного геноцида. Ведь за этим стоит не только право граждан на поддержание того способа жизни и общения на Украине, которое обеспечивает им минимально комфортную и необходимую языковую и культурную среду, но и право на работу, а также на обучение своих детей в России, которое воспринимается ими как естественное и неотъемлемое, и вряд ли найдется кто-либо, кто сможет им убедительно доказать обратное.
Поэтому попытки украинского руководства продвинуть ареал доминирования украинского языка за счет русского, его отказ от решения вопроса о статусе русского языка как государственного либо как языка межнационального общения на общегосударственном уровне, равно как и попытки отменить принятые региональные законы, встречают и будут встречать растущее сопротивление на Юго-Востоке страны.
В этом же контексте следует рассматривать и другие политические решения украинской власти, такие, к примеру, как не очень удачную попытку провести подготовку к совместным маневрам с НАТО в Крыму, воспринятую населением не только Крыма, но и всего Юго-Востока, как попытку аннексии этих территорий. Разумеется, ни о какой аннексии с формальной международно-правовой точки зрения речи не идет, но в политико-психологических ощущениях граждан Юго-Востока Украины это выглядит как покушение на их территорию.
Последнее еще раз доказывает, что неуклюжие попытки показать, «кто в доме хозяин» в регионах Украины, где русский язык и русская культура являются доминирующими, несут в себе взрывоопасный потенциал, отнюдь не меньший, чем мнимые попытки «сепаратизма», которые усматриваются центральной украинской властью за принятием региональных законов о статусе русского языка.
