«Сбережение» кого?

За минувшие полдесятилетия риторика российской власти существенно мутировала, мимикрировав от либеральных догм о благостности реформ («чтоб было как на западе») до, без малого, державнического «дискурса». И центральный «message» президентского Послания-2006 — не приведение экономической и политической системы в соответствие евроатлантическим стандартам, а вопрос выживания страны. Выживания в ответ на вызовы изнутри и извне. То есть: демография и оборона. Нам надо быть достаточно многочисленными и здоровыми, чтобы обеспечивать самим себе достойную жизнь. И нам надо держать порох сухим, дабы никому неповадно было даже помыслить о том, чтобы «сунуть свиное рыло в наш советский огород». Итак, власть наконец-то демонстрирует, что готова сосредоточиться на решении внутренних проблем, а не на обслуживании политических и финансовых интересов зарубежных держав.

Вопросы обороны существенны и даже первостепенны по своей значимости. Не имеет смысла «удваивать ВВП» или даже просто перераспределять собственность, если в любой момент нажитое может быть отобрано кем-то более сильным. Здесь интересы элиты, желающей и дальше потреблять блага в России, приобретают общегосударственный масштаб. В этом нет ничего удивительного: безопасность — общенациональная стратегическая цель. Тем не менее, приоритет обороны — это еще и грамотная расшифровка известного общественного запроса, который характеризуется мечтой о величии России как военной державы. Остатки демшизы интерпретировали Послание-2006 в таком духе, что, дескать, грядёт фашизм, ибо объявлен курс на милитаризацию и «бряцание оружием». Однако в сознании наших граждан гордость за мощный военно-промышленный комплекс теснейшим образом сопряжена с гордостью за успехи науки в целом, создающей не только передовые виды вооружений, но и новейшие «мирные» технологии. Возрождение русской армии неотрывно связано с возрождением передовой науки. Переориентация хозяйственной системы с потребления и продажи сырья на производство и экспорт патентов неизбежно приведёт с подъёму жизненного уровня и духа нации. И если руководству страны хватит ума и воли решать проблемы системно, в комплексе, то наша Родина будет усилена не только сверхсовременными ракетами-истребителями, но и новейшими производственными идеями, энергетическими и другими наукоёмкими технологиями, позволяющими держать иностранные государства не столько в сырьевой зависимости, сколько в технологической.

Но если оборона — это первостепенная задача, то демография — это то, без чего всё остальное не имеет смысла. Сколь бы процветающей ни была экономика, сколь бы отлажена ни была политическая система, если плоды этого развития не достанутся нашим потомкам, результат не имеет ценности. И вот, впервые за более чем 50 лет — если отсчитывать от 1955 года, когда в СССР были легализованы аборты, — руководство страной озаботилось (точнее, продемонстрировало озабоченность) тем, какие тектонические процессы происходят с народом, так или иначе делегировавшим этому руководству власть над страной. Путин сказал буквально следующее: «Если мы действительно хотим сделать для граждан что-то полезное и нужное — предлагаю… отодвинув в сторону политические амбиции и не распыляя ресурсы, сосредоточиться на решении важнейших для страны проблем. И одна из них — демографическая, или, как точно выразился А.И.Солженицын, это в широком смысле «сбережение народа"…».

Ещё в прошлом году вторая по численности партия страны — «Родина» — в ответ на идею четырёх национальных проектов, выдвинула пятый, назвав его почти по-солженицынски: «Сбережение нации». Похоже, власть перехватила у оппозиции наиболее перспективную часть риторики. Однако отличие правящей корпорации от «конкурентных элит» в том и заключается, что у первой есть все инструменты для реализации проектов, а вторые могут только обещать. Тем более что «родинские» декабрьские декларации пока никаким идеологическим продуктом не увенчались.

Существенно и вот ещё что. Система приоритетов в решении демографической проблемы обозначена самим Путиным так: «Первое — снижение смертности. Второе — эффективная миграционная политика. И третье — повышение рождаемости». Сравним это с тем, что говорил Президент всего лишь два года назад, 17 марта 2004 года на заседании Совета Безопасности по миграционной политике. А сказал Путин следующее: «Нашей важнейшей задачей является стимулирование миграционных процессов. Подчеркну: стимулирование, а не простое воспроизводство потерь населения… Для нас это самый естественный способ пополнения наших трудовых ресурсов, поскольку для нас не важны ни религиозная принадлежность в конечном итоге, ни цвет кожи, ни другие факторы этнического характера. Для нас важно другое. Важно, что практически все эти люди — носители русского языка, русской культуры». А также: «Перед нами сейчас стоит задача сформировать новые дополнительные условия для привлечения в Россию людей, способных внести позитивный вклад в развитие нашей страны. Безусловно, это не уменьшает других задач — с поддержанием рождаемости, с продлением, уровнем жизни и так далее».

Итак, еще год назад на первом месте было привлечение мигрантов, на втором — «поддержание рождаемости», на третьем — продление жизни и повышение её уровня (т.е. снижение смертности). Сегодня же на первом месте — понижение уровня смертности, на втором — мигранты, на третьем — стимулирование рождаемости. Рождаемость — ключевой момент, поскольку смертность регулирует в основном численность старших поколений, миграционные процессы, в массе своей, привносят в Россию нерусское население. И только рождаемость воспроизводит государствообразующую русскую нацию, «столбит» русскому народу место в будущих десятилетиях через народившихся потомков. Нашему роду не должно быть переводу — это поистине национальная идея. Год назад Путин предлагал просто «поддерживать рождаемость». Сегодня — уже повышать. И это — показатель того прозрения, которое произошло в президентском сознании, но ещё не результат, которым можно было бы гордиться.

Вдобавок, вопрос ведь заключается не в том, что сказано, а в том, какое продолжение это будет иметь, как следует толковать сказанное Президентом. По всей видимости, предпочтительную для Кремля интерпретацию озвучил президент Фонда эффективной политики Г. Павловский на пресс-конференции, посвященной Посланию-2006. Он сказал следующее: «Национальные проекты подтверждены и впервые расшифрованы, что очень важно, как проекты восстановления российской нации и политики как национальной политики. Путин говорит впервые так ясно, с моей точки зрения, что его политика — это политика нации, политика русского народа, и она диктуется приоритетами российской нации и русского народа… Итак, национальная политика — это мейнстрим… В этом смысле приоритет демократии выражен не в заявлениях, а в факте: сначала нация, потом государство» [1].

То, что сказал Павловский, называется «национализм». Очевидно, что не за горами реабилитация национализма как политической силы. Вопрос в том, какое наполнение будет дано этому превозношению национальных интересов над остальными, удастся ли на самом деле подчинить государство — политической нации, сформированной на базе отождествления интересов и ценностей разных этносов с принципами и интересами русской нации. Иными словами, будет ли новый «российский национализм» — русским по своему содержанию и форме. То есть будут ли права и интересы русского народа отстаиваться на государственном уровне.

В этом-то вся загвоздка. Новая российская власть по-прежнему избегает слова «русский» в публичных выступлениях, по-прежнему создаёт все условия для угнетающего русских неравноправия этносов в государстве. Так, например, по-прежнему живы антирусские этнократические режимы в целом ряде внутренних республик, таких, как Адыгея, Башкирия, Калмыкия, Тува, Якутия и др. По-прежнему не ведётся никакой работы по воссоединению разделённого русского народа. Попустительствуется украинизация русских на Украине, геноцид русских в азиатских республиках и повсеместный этноцид, то есть разрушение культурной среды, русских людей в странах СНГ и Балтии. Вымирание и деградация русских не остановлены, но ускорены. Борьба с «русским фашизмом» по-прежнему находится в мейнстриме государственной информационной политики. И существует серьёзное опасение того, что новая демографическая политика РФ уменьшит абсолютную и относительную численность русских в России, что является прямой дорогой к «балканизации».

В то же время «русский вопрос» уже несколько раз за минувший месяц затрагивался на высшем уровне. Так, В. Сурков на сайте движения «НАШИ» заявил, что «всякое большое русское дело — будь то Третий Рим или Третий Интернационал — всегда бывало делом сверхэтническим, общим для многих народов. Нет никаких сомнений, что и развиваемый сегодня русский демократический проект открыт для всех народов России. И не только России (выделено мной — С.Х.). Русская политическая культура отвергает этническую самоизоляцию, исходит из межнационального мира и стремится к нему. Быть русским, помимо прочего, это еще и быть ответственным за бережное обновление уникальной собирательной и объединительной российской цивилизации» [2]. Спустя какое-то время на страницах газеты «Ведомости» была озвучена и новая позиция партии власти по «русскому вопросу»: «Русский народ никогда не был отдельной нацией, а воспринимал себя как цемент всех народов союза, был структурообразующей нацией. С этой точки зрения и Пушкин был русский (как будто Пушкин не был русским хотя бы просто по факту своего рождения! — прим. авт.)», — считает член генсовета «Единой России» Игорь Игошин. По словам Игошина, «русские шире, чем нация, а слово «русский» более широко, чем понимание в узкоэтническом смысле» [3].

Конечно, возвращение «русского вопроса» в большую политику само по себе отрадно. Но в словах и Суркова, и Игошина имеет место общая закономерность: русским предлагают отказаться от своего этнического «я» ради чего-то наднационального. Будь то создание «многонациональной нации» (бредовейшее словосочетание!) по образцу американской, будь то участие или даже руководящая роль в неком общепланетарном «проекте». Иными словами, русских опять отвлекают от решения собственных внутринациональных проблем. Именно это-то и заставляет насторожиться в связи с близящейся реализацией путинских предложений. Мы очень хорошо помним, чем обернулась для русского народа интернационалистическая политика советской власти, уродливо копированная режимом либеральным.

Упомянутый Президентом в Послании-2006 А.И.Солженицын ещё в 1990-м году, в работе «Как нам обустроить Россию» писал: «Надо теперь жестко выбрать: между Империей, губящей прежде всего нас самих, и духовным и телесным спасением нашего же народа. Все знают: растет наша смертность, и превышает рождения, мы так исчезнем с Земли! Держать великую Империю — значит вымертвлять свой собственный народ. Зачем этот разнопестрый сплав? чтобы русским потерять свое неповторимое лицо? Не к широте Державы мы должны стремиться, а к ясности нашего духа в остатке её». В той же работе Солженицын цитировал упоминавшегося Путиным И.А.Ильина, писавшего, что «духовная жизнь народа важней охвата его территории или даже хозяйственного богатства; выздоровление и благоденствие народа несравненно дороже всяких внешних престижных целей».

Итак, вопрос стоит необычайно просто: являются ли предложенные Путиным и его окружением меры по выходу из демографической ямы обычным популистским «пиаром» или будут всерьёз реализованы? Первый вариант вообще лишает смысла всякую политическую дискуссию. Второй вариант ставит другой вопрос: будет ли на практике реализован интернационалистский подход (как его ни называй: «советским», «демократическим» или «евразийским») или власть возьмёт на себя защиту объективных интересов русского большинства в России и за её пределами. Не будет лишним напомнить, что именно русский народ является титульным на всей территории исторической России, а также единственной государствообразующей («структурообразующей» по определению идеологов «Единой России») нацией страны. Защита её интересов автоматически означает защиту интересов всего населения России, но хватит ли у власти смелости поставить благополучие русских выше любых других задач? Главной угрозой наметившегося русского возрождения является печально известный принцип «советской тарелки», когда за счёт искусственного занижения доходов и потребления русского большинства создавалось благополучие в «национальных» республиках.

Этот принцип и сегодня реализуется в некоторых субъектах федерации, что признают даже либеральнейшие «правозащитники». В докладе Московского бюро по правам человека «О русофобии явной и мнимой» приводятся цифры и факты ущемления русских даже в тех республиках РФ, где их большинство. Где гарантия, что на местах и в целом по стране средства, выделенные на стимулирование рождаемости, не будут распределены дискриминационно по отношению к русским семьям? И не приведёт ли механическое «сбережение» численности населения России к вытеснению русских, во-первых, иммигрантами, а во-вторых, размножившимися неславянскими коренными народами нашей страны? При радикальном изменении этнополитического баланса в пользу нерусских, территориальная целостность страны и её этнокультурная субъектность будет сломлена. Именно это и только это вызывает тревогу в связи со своевременными инициативами нашего Президента.

[3] Ведомости, 12 мая 2006

http://www.pravaya.ru/look/7829