 |
| Русский вестник | Анатолий Корнеев | 31.05.2006 |
Интересно писал об Императоре Николае 2 Уинстон Черчилль: «Тот строй, который в нем воплощался, которым Он руководил, которому Своими личными свойствами Он придавал жизненную искру — к этому моменту (февраль 1917 г.) выиграл войну для России».
Привожу характерный отрывок воспоминаний об отношении русских людей к Николаю 2 в то время из мемуаров бывшего тогда полковником Генерального штаба, начальником службы связи Ставки Б. Н. Сергиевского. Он описывает запомнившееся ему прощание Царя с солдатами, узнавшими об отречении Государя.
«Я смотрел вслед и отчетливо видел совершенно неожиданную картину: дверь была закрыта, ее распахнули перед самим Государем, он сделал шаг через порог и… вдруг быстро шагнул назад: вся площадка лестницы и сама очень широкая лестница вверх и вниз были битком забиты солдатской массой. Но в следующий момент Государь решительно шагнул вперед и послышался Его очень громкий голос: „Здорово, братцы!“ И загрохотал такой ответ, какого я, кажется, никогда не слыхал — все окна дребезжали:
— Здравия желаем, Ваше Императорское Величество!
— Прощайте, братцы!
— Счастливого пути, Ваше Императорское Величество! — и вслед за этим многосотголосый рев рыданий…
Ничего подобного я никогда не слыхал. Мы стояли на своих местах, повернувшись к дверям. Фигура Императора Николая 2 постепенно исчезала, спускаясь по лестнице среди с трудом расступавшихся и стихийно рыдавших солдат… Наконец, скрылась и голова Монарха… Стихли и рыдания…
— И это называется революцией?! — раздался чей-то голос около меня…»
То был масонский антироссийский переворот…
В предыдущей части я писал о генерале от инфантерии, члене Государственного Совета в Царской России Селиванове Андрее Николаевиче, проявившем себя верным Царю, отказавшемся признать Временное правительство. Необходимо рассказать о нем.
Выдающийся русский военачальник и государственный деятель, кавалер двух орденов св. Георгия и золотого оружия А. Н. Селиванов родился 5 августа 1847 г. Из дворян. Учился он в Михайловском артиллерийском училище и Николаевской академии Генштаба. Участник трех войн. Вначале — русско-турецкой войны 1877−1878 годов. С 1893 — командир 111-го пехотного Донского полка, с 10.3.1899 г. — начальник штаба Приамурского военного округа. С 4.7.1901 г. — начальник ряда дивизий. Участник русско-японской войны 1904−1905 годов. За боевые отличия награжден орденом св. Георгия 4-й ст. и золотым оружием. С 18.8.05 г. — командующий 2-м сводным стрелковым корпусом. Участвовал в подавлении боксерского восстания. С 25.4.1906 по 21.7.1910 г. — иркутский генерал-губернатор, командующий войсками Иркутского военного округа и войсковой наказной атаман Забайкальского казачьего войска. 26 июня 1906 г. Государь пожаловал ему орден св. Владимира 2 ст. с мечами за отличия в военных действиях с Японией. С 27 июля 1910 г. — член Государственного совета (ранее — 20 июля 1910 г. — назначен к присутствию там). Примыкал к группе правых. С 21.10.1914 г. назначен командующим Блокадной армией. В марте 1915 г. армия под его руководством взяла крепость Перемышль. За данный успех награжден 9.3.1915 г. орденом св. Георгия 3-й ст. Из-за болезни 5.4.1915 г. вынужден оставить должность командующего армией.
Остановлюсь более подробно на его деятельности в качестве иркутского генерал-губернатора и наказного атамана Забайкальского казачьего войска. 28 июля 1907 г. в его квартире состоялись торжества в честь прибывшего Георгиевского знамени, высочайше пожалованного 1-му Верхнеудинскому (казачьему) полку, а 29 июля на Тихвинской площади состоялся обряд его освящения. При этом присутствовал весь местный генералитет, а также все офицеры Верхнеудинского полка. 30 августа 1908 г. в Иркутске состоялось торжественное открытие памятника великому русскому Царю Александру 3, положившему начало строительства Транссибирской магистрали, в присутствии командированного по высочайшему повелению генерал-адъютанта Пантелеева, начальника Иркутского края А. Н. Селиванова и местных властей. Только благодаря полиции и активному вмешательству А. Н. Селиванова удалось хоть как-то наказать социал-демократов, пытавшихся сорвать проведение этого торжества. А. Н. Селиванов умел пользоваться своими немалыми полномочиями для пресечения вредоносной деятельности разлагавших в то время Россию либерально-масонской прессы и наиболее опасных бунтовщиков, которые занимались и активной террористической деятельностью. В октябре 1906 г. его постановлением, например, был запрещен выход газеты «Сибирская речь». В 1907—1908 гг. производились изыскательские работы по постройке железной дороги Иркутск-Бодайбо. А. Н. Селиванов принимал самое активное участие в защите этого проекта. Реализация его позволяла значительно увеличить добычу золота в России.
В первой части статьи я писал о провидческом письме Царю председателя Астраханской народно-монархической партии Нестора Николаевича Тихановича-Савицкого. Н. Н. Тиханович-Савицкий родился в 1866 году. Он был владельцем музыкального магазина в Астрахани, а также одним из наиболее активных руководителей русского патриотического движения. С конца 1908 г. он стал применять очень эффективный метод борьбы в защите русских интересов — публичное обращение в прессе к Царю. Приведу отрывки из всеподданнейшего адреса в ноябре 1908 года. «…Кто-то роет могилу Царству Русскому, недавно еще великому своим православием и патриотизмом. И боимся мы, что люди эти стоят около Тебя. Тучи висят над Россией. Не успокоилась она, а затихла перед грозой. И это убивает последнюю энергию в патриотической части населения. Даже у самых стойких людей и руководителей опускаются руки».
20-го февраля 1917 года, перед переворотом, Н. Н. Тиханович-Савицкий послал телеграмму Николаю 2, в которой обратил его внимание на следующее: «Здесь слышно: принимаются решительные шаги, чтобы воздействовать на Тебя и влиянием высоких кругов, и лестью, и запугиванием, чтобы Ты поступился Своей Верховной Властью в пользу Думы. Лести не верь. Государь, запугиваний не бойся, осуществить их не удастся; простой народ и Армия останутся с тобою и поплатятся сами запугиватели, лишь окружи себя верными людьми и верными, любимыми войсками, военачальниками и в ставке и доме, и в дороге.
Твой верноподданный, председатель Астраханской Народной Монархической партии Нестор Тиханович-Савицкий. Астрахань, 20-го февраля 1917 года».
Он полагал, что Протопопов предаст монархическую Россию. За неделю до начала переворота он сообщал об этом руководителю Союза Русского Народа А. И. Дубровину.
В телеграмме, посланной Протопопову перед самым началом переворота — 21 февраля, он откровенно возмущался попустительством руководимого Протопоповым министерства.
«Военно-промышленный комитет и его председатель Гучков открыто высказывают свою солидарность с арестованными вожаками рабочей группы этого комитета. Почему Гучков не арестован?…Главари Земгора, готовившие Временное правительство, не арестованы. Кравченко и Долгополов, оскорбившие в Астраханской думе Царя и Царицу, суду до сих пор не преданы. Высланные саратовским губернатором адвокаты по ходатайству Родзянки возвращены в осмеяние губернатора и для внушения другим губернаторам.
Позорящие Царственных особ картины свободно распространяются.
Революционизирование населения и Армии синематографами в самой столице Царя допускается безвозбранно».
В конце письма Нестор Николаевич справедливо предъявляет претензии к правительству.
«Где правительство? — Что оно делает? — Дел нет, — слова одни. Надежд не оправдываете. Почему не просите у Царя увольнения, если чувствуете себе неспособными справиться с развалом и мятежом».
Продолжим перечень патриотов, не принявших масонский государственный переворот в феврале-марте 1917 года. Либеральный историк Мельгунов С. П. в воспоминаниях, изданных в Париже, привел ряд примеров отрицательного отношения в Армии к данному событию. «В одном собрании школы прапорщиков, где собралось 250 человек, депутаты встретились с особо ярким настроением контрреволюционным — совершенно против переворота». Мельгунов писал, что один командир дивизии 1-й армии в беседе с либеральными депутатами Госдумы «слишком иронически смотрел на революционное правительство». Он же сообщил, что письменным постановлением депутатов был арестован командир 68-го Сибирского полка полковник Стопчевский, проявивший «несочувственное отношение к государственному перевороту». У ряда авторов встречаются сведения, что после переворота в некоторых частях демонстративно висели портреты Царя.
В протесте солдат 6-й роты 2-го Кронштадтского крепостного артиллерийского полка Кронштадтской следственной комиссии содержалось следующее: «Штабс-капитан Калашников, уже зная, что гарнизон г. Кронштадта перешел на сторону нового правительства, разобрал аппарат радиотелеграфа, приведя его тем в бездействие, перерезал главные телеграфные провода, имея в виду удержать солдат от присоединения к новому правительству, всецело поддерживая сторону подполковника Егупова». А вот отрывок из протокола заседания комитета запасного батальона гвардии Егерского полка о расследовании действий полковника Усова во время Февральской революции. Батальонный комитет обвинил полковника Усова в следующем:
«а) В 6 час. вечера 27 февраля по приказанию полковника Усова были поставлены пулеметы в 3-х местах двора для сопротивления шедшим к егерям манифестациям.
б) Когда пулеметы были сняты восставшим батальоном, полковник Усов покинул батальон, не сдавши его никому, и находился в неизвестной отлучке до того времени, пока его не арестовали в Рыбинске.
в) Уйдя из батальона, полковник Усов не отдал распоряжений о снятии всех караулов, находящихся на охране участков, вследствие чего некоторые караулы снялись только к 6−8 час. утра 28-го февраля…»
Выражаю благодарность Новикову П. А. за предоставленные им материалы по деятельности генерала Селиванова в Иркутске.
(Продолжение следует).
Анатолий КОРНЕЕВ, член Русского исторического общества
