 |
| Вера-Эском | Священник Константин Ильчевский | 26.05.2006 |
Отец Константин Ильчевский является старейшим клириком Костромской епархии, ему 82 года. В этом году он отмечает 60-летие (!) своего служения. Служит он благочестиво и торжественно, хорошо поставленным голосом четко произносит слова молитв. Батюшку горячо любят не только прихожане, но и священнослужители, а также монашествующие и учащиеся Костромской семинарии. Многие у него исповедуются. Сестры Богоявленско-Анастасьиного монастыря говорят, что к ним в кафедральный собор, где находится чудотворная Феодоровская икона Божией Матери, Сама Пречистая собрала лучших священнослужителей. К отцу Константину всегда стоит очередь исповедников. И после службы к батюшке постоянно подходят люди, задают разные вопросы. Как опытный духовник, он разрешает все духовные затруднения, давая короткие и лаконичные наставления. Отец Константин прошел большой жизненный путь. Родился 5 мая 1924 года в Западной Белоруссии, в то время принадлежавшей Польше. Родители с малых лет привили ему веру в Бога. Во время войны он был артиллерийским разведчиком на Первом Белорусском фронте. Принимал участие в боях при форсировании Вислы и дошел до Одера. За участие в боях и за свой ратный путь на ниве Христовой имеет множество наград. Лично получал награды из рук Святейшего Патриарха и Президента Путина. Среди высоких церковных наград имеет ордена: Князя Владимира — I и II степени, Сергия Радонежского — всех трех степеней, Даниила Московского, Дмитрия Донского. Среди правительственных наград — орден Дружбы народов, орден Почета, орден «За заслуги перед Отечеством IV степени».
В тот день, когда мне довелось побеседовать с о. Константином, он с раннего утра принимал исповедь, потом крестил, отпевал, но и после многочасового служения выглядел вполне бодрым.
Я спросил батюшку: «Помогал ли вам Господь на войне?»
— Господь меня только и хранил, — ответил он. — Были такие тяжелые моменты, когда смерть ходила по пятам. Как артиллерийский разведчик, я наблюдал в стереотрубу за передовой. Должен был выявлять вражеские огневые точки, и потом по моим данным корректировался огонь артиллерии. Однажды в наш наблюдательный пункт попал вражеский снаряд, который разорвался буквально в метре от меня. Весь наблюдательный пункт разлетелся по кирпичикам, нас разбросало в разные стороны, многих убило. А у меня только поцарапало лицо, даже не ранило.
Но в конце войны, 27 марта 1944 года, я все-таки получил осколочное ранение в бедро левой ноги. Это произошло под городом Кьюссер, когда мы были уже на прямом направлении на Берлин. После ранения я попал в госпиталь, перенес тяжелую операцию, которая прошла неудачно. Меня отвезли в глубокий тыл, в город Йошкар-Олу, где сделали повторную операцию. Три месяца я пролежал в госпитале. А после излечения меня комиссовали и направили в город Энгельс, там до конца войны я проработал плотником на военных объектах. В ноябре 45-го вернулся домой и через год устроился служить в храм. В то время я уже был женат, у меня был сыночек. В церкви меня вначале оформили псаломщиком. Через два года архиепископ Пинский Даниил рукоположил меня в сан дьякона, а на следующий год в сан священника. И вот, слава Богу, я уже 60 лет служу в Церкви Христовой.
— Батюшка, расскажите, где проходило ваше служение?
— Первые 15 лет — в пределах Минской епархии, а с 1963 года переехал в Костромскую. Вначале служил под Костромой, потом в Шарьинском районе, в Галиче, а в 1971-м владыка Кассиан перевел меня в Кострому. В этом кафедральном соборе я со времени его открытия — 1991 года. И до сих пор на равных со всеми клириками несу свои послушания.
— Батюшка, какие изменения вы замечаете в Церкви за время вашего служения?
— В советское время посещали церковь только старушки. Молодежи очень мало было. Их даже не пропускали в храмы Божии, специальные дежурные из комсомольцев и коммунистов стояли возле храмов. Особенно бесчинствовали на Пасху. Теперь, по милости Божией, начиная с горбачевского времени, сделано послабление для Церкви. С начала 90-х появилось много молодых людей. Теперь старшее поколение верующих уже отошло в жизнь вечную и в основном приходит одна молодежь. Слава Богу, у нас в соборе не только по праздникам, но и по будням собирается много народу. Прекрасный архиерейский хор, и вообще служба проходит очень торжественно, особенно когда служит сам владыка Александр. Правда, сейчас, в весенний период, народу поменьше, потому что огородный сезон.
— Как мне известно, вы были представителем от Костромской епархии на Соборе в честь Тысячелетия Крещения Руси?
— Свои ощущения трудно передать. После стольких лет гонений — и такие грандиозные церковные торжества. Все заседания Собора проходили в Сергиевом Посаде. Было полное единомыслие между участниками. Все выступления были проникнуты заботой о судьбах Церкви и нашего Отечества. Это было очень впечатлительно и благодатно. Было торжественное богослужение в патриаршем соборе в Москве. На Соборе состоялось прославление оптинских старцев.
— У священников кафедрального собора особая ответственность — служить около чудотворной Феодоровской иконы…
— Я всю свою жизнь испытываю на себе помощь Божию и заступничество Пресвятой Богородицы. Особенно помощь Пречистой ощущается, когда молюсь перед чудотворным образом Феодоровской Божьей Матери и служу ей акафисты. Эти службы отличаются. Чувствуется особая теплота и благодать.
— А кто из угодников Божиих на вас оказал самое большое влияние?
— Отец у меня был церковным старостой. Он читал много церковной литературы, особенно любил Житие Серафима Саровского. Я с детства полюбил этого угодника, с малых лет стал читать акафисты преподобному. Его поучения и изречения являются моей настольной книгой. Особо почитаю также и святого благоверного Иоанна Кронштадтского.
— Кто из современников, с кем вы непосредственно встречались в жизни, повлиял на вас?
— Очень много таких людей. Конечно, в первую очередь, это мои наставники в Духовной академии. Профессура у нас была прекраснейшая. Особенно по догматическому богословию. Старые все профессора. Профессор Сарычев — замечательный человек, очень требовательный и такой высокой духовной настроенности. Митрополит Питирим, ныне покойный…
Вдруг во время нашего разговора к батюшке подошел дьякон и попросил срочно отпеть человека, которого в этот день должны были похоронить. Все остальные священники уже давно разошлись. Извинившись передо мной, о. Константин пошел к заупокойному кануну, где собрались родственники усопшего.
Немногословный, собранный, батюшка торжественно запел поминальные молитвы. В свои 82 года он пережил уже не только матушку, но и троих своих детей. Сейчас живет с внуком, отдавая всего себя служению Богу и ближним.
Уходя из собора, я еще раз приложился к Феодоровской иконе. Рядом с чудотворным образом Заступницы Российской постоянно стоит старая схимонахиня и вычитывает множество записок. И в этот момент я подумал, что молитвами монахинь Богоявленско-Анастасьиного монастыря, владыки Александра, всех священнослужителей, и в том числе батюшки о. Константина Ильчевского, над нашим Отечеством распростерся невидимый покров Пресвятой Богородицы, который хранит наше Отечество.
Е.СУВОРОВ
