 |
| Фома | Екатерина Прогнимак | 23.05.2006 |
Но откуда мог знать пророк Захария о готовящемся предательстве, если жил задолго до описываемых в Евангелии событий?
Возвращение домой
В VI веке до Р.Х. еврейский народ постигло одно из самых тяжких испытаний за всю его историю. Вавилонский царь Навуходоносор II завоевал Иудейское царство, разрушил его столицу — Иерусалим и переселил тысячи евреев в Вавилон. Там они вынуждены были жить несколько десятилетий, ожидая царского указа, позволившего бы им вернуться домой, на землю Обетованную.Когда такой указ наконец появился, радости народа не было границ — «мы были как бы видящие во сне», говорит об этом, ликуя, псалмопевец. Евреи начали возвращаться в Иерусалим целыми семьями. Но вся Иудея лежала в руинах и за годы, прошедшие со времен нашествия вавилонян, почти обезлюдела. Иерусалимский Храм был разрушен, а хранившийся в нем ковчег Завета, величайшая святыня еврейского народа — утрачен навсегда. И несмотря на то, что теперь можно было приниматься за восстановление не только города и страны, но и Храма, народ не мог достойно отблагодарить Бога за чудесное спасение из плена. Уныние, охватившее иудеев при виде разоренной страны, было столь велико, что остановило работы по строительству второго Храма. И тогда Бог послал к Своему народу сразу двух пророков, призванных утешить и вдохновить — Аггея и Захарию.
По преданию, Захария был родственником Аггея и происходил из весьма знатного рода. Книга его пророчеств полна сложных образов. Она состоит из двух частей. Первая начинается с того, что Захария видит ангелов, которых Бог посылает обойти землю; ангелы возвращаются и говорят о том, что «вся земля населена и спокойна» (Зах. 1, 11), и лишь один Иерусалим в запустении. Тогда Бог дает обещание утешить Свой народ и явить ему милосердие. Города Иудеи будут восстановлены, и вскоре «Иерусалим заселит окрестности по причине множества людей и скота в нем» (Зах. 2, 4). Затем Захария видит, как современный ему священник Иисус, сын Иоседека, предстает пред Богом в запятнанных одеждах, которые означают грех всего народа. Но по воле Бога ангелы переоблачают Иисуса, тем самым очищая весь народ от грехов и открывая новую, чистую страницу его истории. Далее пророк описывает свое видение о светильнике и двух маслинах, соединяющее слово Божие к князю Зоровавелю, современнику Захарии, и пророчество о восстановлении обеих ветвей власти, бывших у иудеев до плена — царской и священнической. Казалось бы, речь идет исключительно о современных Захарии событиях, где же тут пророчества о Мессии? Однако, не все так просто.
Первая часть книги пророка Захарии завершается видением ангелов, снова посланных в мир, и на этот раз нашедших повсюду мир и покой. Но на голову священника Иисуса, которому предстояло восстановить Иерусалимский Храм, почему-то возлагаются сразу два венца, после чего Захария видит уже будто бы совершенно иное по своему значению видение. Пророк начинает возвещать то, что трудно ожидать от исторического пророчества — он называет Иисуса Отраслью (евр. Цем), и говорит, что «Он примет славу, и воссядет, и будет владычествовать на престоле Своем; будет и священником на престоле Своем, и совет мира будет между тем и другим» (Зах. 6, 13). Но разве может один человек соединить в себе и царскую и священническую власть? Такое было лишь во времена Авраама и царя Мелхиседека, но в устах Захарии звучало, мягко говоря, странно, если относить эти слова именно к сыну Иоседека Иисусу, да еще при живом Зоровавеле. Складывается впечатление, что пророк увидел нечто, настолько его поразившее, что увиденное требовало долгого переосмысления.
Наступает день Господень
Вторая часть книги пророка Захарии написана спустя целых два года, и на этот раз в стихах, а не в прозе. Она настолько отличается от первой как по форме, так и по содержанию (Захария больше не пишет о современных ему событиях), что некоторые исследователи даже считают ее автором так называемого Второзахарию — неизвестного и более позднего пророка.Серьезных доводов в пользу версии о существовании Второзахарии нет. В обеих частях книги пророка Захарии сохраняется лексическое единство; к тому же и там, и там встречаются характерные для Захарии выражения и образы. Поэтому логичнее всего предположить, что разница в форме изложения пророчеств может быть связана с тем, что пророчества во второй части — иные.
Вначале Захария описывает, как Бог укоряет иудеев — они не вняли Его заповедям, «и сердце свое окаменили, чтобы не слышать закона и слов, которые посылал Господь Саваоф Духом Своим через прежних пророков» (Зах. 7, 12). И тогда Иудея была разорена и опустела. Но Бог смилостивился: «Я спасу народ Мой от страны востока и из страны захождения солнца; и приведу их, и будут они жить в Иерусалиме, и будут Моим народом, и Я буду их Богом, в истине и правде», — говорит Он через пророка (Зах. 8, 8). Мало того, Захария предрекает, что и язычники узнают истинного Бога: «Будет в те дни, возьмутся десять человек из всех разноязычных народов, возьмутся за полу иудея и будут говорить: мы пойдем с тобою, ибо мы слышали, что с вами Бог» (Зах. 8, 23). Разве всё это не напоминает евангельские события, когда в буквальном смысле одно прикосновение к одежде Христа исцеляло, а язычники приходили, чтобы послушать Его учеников или хотя бы дотронуться до них?
Да, пророк Захария и вправду уже говорит о далеком будущем. Увиденное потрясает его, и он восклицает: «Ликуй от радости, дщерь Сиона, торжествуй, дщерь Иерусалима: се Царь твой грядет к тебе, праведный и спасающий, кроткий, сидящий на ослице и на молодом осле, сыне подъяремной» (Зах. 9, 9). Странно, но не на боевом коне, а на скромном осле въезжает долгожданный Царь в Свой город. Любой, кто читал Евангелие от Матфея, помнит, что ученики Христа перед Его торжественным входом в Иерусалим пошли в указанное Учителем место, и действительно «привели ослицу и молодого осла и положили на них одежды свои, и Он сел поверх их» (Мф. 21, 7). Остается только удивляться тому, с какой точностью Захария предсказал это событие.
У нас нет оснований подозревать, что въезд Иисуса в Иерусалим на осле был подстроен специально, чтобы вызвать ассоциацию с пророчеством Захарии. Опровергая подобные обвинения, апостол Иоанн пишет: «Ученики Его сперва не поняли этого [совпадения — Е.П.]; но когда прославился Иисус, тогда вспомнили, что так было о Нем написано, и это сделали Ему» (Ин. 12, 16).
Время, в которое все это должно произойти, сам пророк называет «днем Господним». Он говорит о евреях: «И спасет их Господь Бог их в тот день, как овец, народ Свой» (Зах. 9, 16). Как изумительно перекликается эта фраза с притчей Христа о Добром Пастыре и заблудшей овце! Но далее события развиваются очень странно — вместо радостной встречи Мессии наступает день гнева, а «истинные овцы» обречены на заклание… И, наконец, звучат страшные слова о тридцати сребрениках, сказанные будто от лица Иуды. Причем пророк продолжает: «И сказал мне Господь: брось их в церковное хранилище, — высокая цена, в какую они оценили Меня! И взял Я тридцать сребреников и бросил их в дом Господень для горшечника». Сравните с евангельским текстом, повествующим об Иуде: «Бросив сребреники в храме, он вышел, пошел и удавился. Первосвященники, взяв сребреники, сказали: непозволительно положить их в сокровищницу церковную, потому что это цена крови. Сделав же совещание, купили на них землю горшечника» (Мф. 27, 5−7). Захария символически пишет от своего лица, но не может быть сомнений, что пророчество его сбылось именно во времена Христа.
Затем Захария пишет о том, что в будущем народ раскается в своих грехах, но непоправимое уже совершится: «и они воззрят на Него, Которого пронзили, и будут рыдать о Нем, как рыдают об единородном сыне, и скорбеть, как скорбят о первенце» (Зах. 12, 10). Это пророчество все исследователи единогласно относят ко Христу, грудь Которого пронзили на Кресте копьем, чтобы удостовериться в Его смерти.
Конечно, для тех, кто покается, еще возможно спасение. Но последние главы книги пророка Захарии говорят уже о совсем страшных вещах. Раньше он возвещал, что Иерусалим будет отстроен и станет великим городом, но лишь только это пророчество начинает сбываться, пишет: «Вот наступает день Господень, и разделят награбленное у тебя среди тебя. И соберу все народы на войну против Иерусалима, и взят будет город, и разграблены будут домы, и обесчещены будут жены, и половина города пойдет в плен» (Зах. 14, 1, 2).
Как и пророчество о разрушении Иерусалима, изреченное Самим Христом, предсказание Захарии явно имеет два уровня толкования: один из них относится к теперь уже свершившимся историческим событиям, другой — к ожидающим нас судьбам мира. Фактически, здесь мы чуть ли не впервые встречаемся с апокалиптическими пророчествами.
Однако, «день Господень» — это не только день гнева, но и день долгожданного освобождения и радости, потому что когда сбудется все, чему предстоит сбыться, Сам «Господь будет Царем над всею землею» (Зах. 14, 9).
Да сбудется Писание
Книга, будто оставленная пророком Захарией на полных надежды словах «в тот день», была сразу же включена в канон Ветхого Завета, окончательно оформленный священником Ездрой буквально через несколько десятилетий. Доверие к пророческому дару и служению Захарии уже при его жизни было непоколебимым. Сбылось все, о чем говорилось в первой части его книги: Иерусалим был отстроен заново, Храм был восстановлен. Милосердие Божие по отношению к еврейскому народу проявлялось во всем: и в том, как быстро возрождались разрушенные города, и в том, как росли население и богатство страны, поднимаемой почти из руин. И книга Захарии стала для иудейского народа пророчеством о дне Господнем, дне прихода Мессии.Спустя пять веков после смерти пророка иудеи все еще ждали Спасителя. Но слова Захарии о том, что Он соединит в Себе и царское, и священническое служение, трансформировались в сознании угнетенных римлянами иудеев в образ великого Вождя, Царя, который освободит Свой народ не столько от грехов, сколько от оккупантов. Поэтому, когда однажды весной на пыльной дороге, ведущей в Иерусалим, появился Человек верхом на молодом осле, Ему кричали «Осанна!» в надежде, что римскому владычеству пришел конец. Но Он почему-то советовал по-прежнему платить подати кесарю, да и никакого войска с ним не было — только горстка учеников… И иудеи не смогли простить Ему своих несбывшихся надежд. Мало кого люди могут ненавидеть, если ранее не любили, и вот настал момент, когда Иуда, думая, что ошибся в Учителе, пришел в Храм, построенный в том числе и руками Захарии, и сказал первосвященникам: «Если угодно вам, то дайте мне плату мою"… Впрочем, мы не знаем, что действительно говорил Иуда, может быть, и это. Если он и мог цитировать Захарию наизусть в момент предательства, то чуть позже, описывая данные события, евангелист Матфей — вполне возможно, от волнения — ошибается, и приписывает эти слова Иеремии. Однако, то, что все мессианские пророчества Захарии исполнились на Иисусе из Назарета, апостол Матфей в своем повествовании неоднократно подчеркивает.
Тот, кто не принимает Христа, потому что не совсем согласен с новозаветным учением, может принять Его, склонившись под тяжестью авторитета многих пророков, на протяжении столетий предсказывавших в подробностях жизненный путь и страдания Помазанника Божия. На Иисусе из Назарета исполнились вообще все пророчества — и Захарии, и Исайи, и Моисея, и множества других пророков. Поэтому Матфею, писавшему Евангелие для иудеев (то есть для людей, знакомых с текстами Ветхого Завета), казалось совершенно естественным апеллировать к авторитету пророков, чтобы помочь людям принять долгожданного Спасителя — не военного вождя, а Доброго Пастыря, за жизнь которого заплатили всего тридцать сребреников, которые Сам Бог еще устами Захарии назвал «высокой ценой».
Во времена Моисея столько платили за погибшего случайно раба.
Автор благодарит иерея Димитрия ЮРЕВИЧА за помощь в написании статьи.
Материал опубликован в «Фоме"N4 за 2006 год
http://www.fomacenter.ru/index.php?issue=1§ion=64&article=1706
