 |
| Интерфакс-Религия | Арсений Голицын | 12.05.2006 |
По-видимому, бури человеческих страстей вокруг алтарей Господних, о которых с тревогой поведал в своем вступительном слове первоиерарх Зарубежной церкви митрополит Лавр, продолжаются и на самом соборе, которому предстоит решить, что же теперь делать обособившейся после революции и гражданской войны «неразрывной части поместной Российской православной церкви», в собственном уставе которой говорится, что ее временное самоуправление должно прекратиться после «упразднения в России безбожной власти».
Наиболее ярким и содержательным из прозвучавших на соборе докладов стало выступление главы переговорной комиссии архиепископа Берлинского и Германского Марка (Арндта). По его убеждению, время для восстановления единства настало: «Если мы часть Русской церкви, как мы всегда утверждали, то нам следует действовать в соответствии с нашим же Положением (уставом — «ИФ»).
Более того, многие благоприятные возможности уже оказались упущенными: когда началось свободное возрождение Церкви в России, РПЦЗ вместо помощи в этом деле принялась создавать там свои приходы. В результате — «подали руку авантюристу», нанесли «огромную рану телу Русской церкви, и особенно Владимиро-Суздальской епархии». «Я ясно почувствовал, что это — абсурд», — признался владыка Марк, который был участником описываемых печальных событий 1990-х годов в России.
Ныне Германский архиепископ счел уместным поставить свой принципиальный вопрос в самой драматической форме: «Распинать ли нам и дальше Христа, разделять ли Его нешвенный хитон, или же принести жертву живую ради единства Его Тела? Способны ли мы и готовы ли мы ответить перед всей полнотой Русской церкви, русского народа, перед лицом русской церковной истории и, в конечном итоге, перед страшным и нелицеприятным судом Господним?»
«Жертвой» со стороны РПЦЗ, по мнению ее главного переговорщика, должен стать отказ от роли «единственной носительницы церковной правды и истины», имеющей право всех других считать «отступниками»; отказ от «страха и недоверия», которые внушаются греховной неприязнью.
Такая позиция поддерживается многими членами собора. Так, протоиерей Пимен Саймон, настоятель единоверческого прихода РПЦЗ в Пенсильвании, заявил: «Не пора ли простить и примириться? Мы примирились: старообрядцы и никониане — кто бы мог подумать? Проявите ли вы то же упрямство, за которое вы так долго порицали нас, старообрядцев? Упрямство и нежелание следовать здравому смыслу?»
Едва ли можно сомневаться, что стремление к примирению разделяет большинство клира и паствы РПЦЗ. Однако среди множества выступавших членов собора (в среду лишь при обсуждении проекта акта о каноническом общении Московского патриархата и Русской зарубежной церкви выступили в прениях сорок делегатов) были, конечно, и те, кто считает преждевременным восстановление единства. Главный мотив — опасения, что часть зарубежной паствы не примет такое решение и уйдет в раскол.
Однако ведь и недвижное стояние на месте вовсе не гарантирует Зарубежной церкви сохранение ее целостности. Можно предвидеть, что отказ пойти по пути единства тоже может обернуться потерей паствы, потерей нравственного авторитета, а в конечном итоге — и потерей части приходов Русской зарубежной церкви. О неизбежной в этом случае утрате русского характера РПЦЗ не раз говорилось на соборе — вполне в духе предпасхального предостережения патриарха Алексия II.
Думается, одиннадцать иерархов во главе с митрополитом Лавром, составляющие не самую разговорчивую часть участников собора, но наделенную правом принимать окончательные решения, хорошо все это сознают.
Арсений ГОЛИЦЫН,кандидат исторических наук
