 |
| Русский дом | Сергей Пыхтин | 26.04.2006 |
Что мы знаем о нём? Он назвал себя белорусским мужиком, так как происходил из гродненской крестьянской семьи. Правда, его отец, сын священника, был учителем, затем чиновником, издавал в Минске газету, которую финансировал Столыпин. Окончив экстерном гимназию в Вильне, Солоневич в 1916 году получает диплом юриста Петроградского университета. Работает в суворинской газете «Новое время». В 1917 его мобилизуют в лейб-гвардии Кексгольмский полк, и он видит, что происходило тогда в столице. Не приняв революции, в гражданскую войну Солоневич занимается разведкой и пропагандой в Добровольческой армии Деникина. Её поражение застаёт его в Одессе.
Советская Россия, однако, ему невыносима, и он решается на побег из страны. В нём участвовали сын и младший брат Борис (служил в Москве в штабе ВМФ, в 1926 году осужден на 5 лет за антисоветскую агитацию). Захваченные с оружием в руках, беглецы получают 8 лет лагерей. Оказавшись в Белбалтлаге, став инструкторами по физкультуре и имея возможность передвигаться свободно, они смогли бежать и, пройдя 250 вёрст за 16 дней, перешли финскую границу в августе 1934. В Финляндии семья Солоневичей воссоединяется.
Побег становится мировой сенсацией. Бывший министр Временного правительства Гучков специально приезжает в Гельсингфорс, чтобы познакомиться с Солоневичем. Затем в Париже — встречи с Милюковым. Несколько месяцев Солоневич опять в Финляндии, работает грузчиком. Пишет книгу «Россия в концлагере»; её издание почти на 20 языках даёт средства к существованию. Солоневич получает вид на жительство в Болгарии. С 1936 года он издаёт газету «Голос России»; через два года она — крупнейшая в Русском Зарубежье, тираж 10−12 тысяч, пункты распространения в 52 странах мира. Тогда же создаёт вместе с братом Борисом в среде русских эмигрантов монархическое движение «штабс-капитанов».
Но с эмиграцией отношения рвутся. Разногласия носят принципиальный характер. Лидеры эмиграции прогрессисты, либералы, республиканцы и демократы. Они ориентируются на Францию и Англию. Солоневич — консерватор, монархист, националист и империалист. Его привлекает Германия. Газета Солоневича обрушивается на масонов, «керенщину», организаторов заговора против Николая II и упразднение монархии; не щадятся эмигрантские организации, в том числе РОВС. Во всех бедах России обвиняются старые правящие классы и либеральная интеллигенция. Страсти накалены. В ответ распускаются сплетни, что Солоневичи — провокаторы и агенты ОГПУ. 3 февраля 1938 года в софийской редакции «Голоса России» взрывом убиты жена Солоневича и секретарь редакции. Через месяц власти запрещают издание газеты, и Солоневич уезжает из Болгарии в Германию.
Находясь в Берлине, он затевает в Софии издание «Нашей газеты» и журнала «Родина». В 1940 г. Солоневич в Гельсингфорсе, по приглашению финского генштаба, организует антисоветскую пропаганду.
В 1947 году Солоневич переезжает в Аргентину, издаёт газету «Наша страна». В 1952 — выходит главная его книга «Народная монархия», первоначально называвшаяся «Белой империей». Но в Аргентине Солоневича вновь преследуют доносами. Теперь т.н. «солидаристы». Власти предписывают ему покинуть страну. Он умирает в Уругвае 24 апреля 1953 года в госпитале, на 63-м году жизни.
Главные свои идеи Солоневич изложил в двух работах. Развернуто — в трактате «Народная монархия», кратко — в «Политических тезисах российского народно-имперского (штабс-капитанского) движения». В них его взгляд на русскую историю, русское предназначение и русскую судьбу, итоги его 40-летней работы журналиста и публициста.
Солоневич утверждал: «Российская империя, даже в её нынешнем, изуродованном и залитом русской кровью лике, есть результат самой высокой государственной культуры, какая только была на земле со времени падения Римской империи». В духовно-нравственном отношении это проистекает из православия — самой оптимистической религии мира. «Православие исходит из предположения, что человек по своей природе добр, а если и делает зло, то потому, что — «соблазны». Если мы удалим «соблазны», то останется, так сказать, химически чистое добро. По крайней мере, в земном смысле этого слова. Православие является не только и не столько «религией большинства русского народа», сколько религиозно-нравственной основой русского национального государственного творчества. Политической организацией Русского народа на его низах, является самоуправление, а политической организацией народа в его целом — Самодержавие. Не диктатура аристократии под вывеской «просвещённого абсолютизма», не диктатура капитала, подаваемая под соусом «демократии», не диктатура бюрократии, реализуемая в форме социализма, а «диктатура православной совести».
Отказ от монархии равен отказу от русской истории, поэтому монархия есть предпосылка нормальной, спокойной, тихой и налаженной жизни, когда каждый занимается своим делом, а не все сразу всем, да еще и с катастрофическим энтузиазмом. Царь есть прежде всего общественное равновесие. При его нарушении промышленники создадут плутократию, военные — милитаризм, духовные — клерикализм, а интеллигенция — любой «изм», какой только будет в книжной моде в данный исторический момент.
Мы были самыми бедными людьми Европы. И в то же время мы были самыми сильными людьми мира и самым сильным народом истории. Мы были бедны потому, что нас раз в лет сто — жгли дотла, и мы были сильны только потому, что моральные соображения у нас всегда перевешивали всякие иные. И если люди в течение одиннадцати веков обломали всех кандидатов в гениальные и гениальнейшие — от обров до немцев и от Батыя до Гитлера, то только потому, что в России они видели моральную ценность, стоящую выше их жизни.
Предвидя падение коммунизма в России, Солоневич еще в начале 50-х прошлого века писал, что сгниёт он изнутри, утонет «в своём же собственном шпионаже, предательстве и измене», что в первый послесоветский период не избежать «атомизации общественного сознания и быта». Единственную же внутреннюю угрозу в будущем он видел в тех «последышах ВКП (б)» (позже — КПСС), которые под всякими «национальными» и даже «демократическими» восклицательными знаками продолжат её традицию.
Творчество Солоневича является талантливой политической публицистикой. В его статьях и книгах, наполненных страстной полемикой, строго говоря, нет ни богословия, ни философии, ни науки. Зато они пронизаны главным — знанием предмета и чувством любви к России. К тому же ныне они актуальны для нас, русских, как никогда прежде. Жизнь и произведения Солоневича, как и любого яркого и энергичного, а потому противоречивого человека, доказывают: не бытие определяет сознание, а наоборот. Особенно в эпоху революций, тиранов, деспотов и диктатур.
