«Евангелие от Иуды»: человека создал Дурак

Апокрифическое «Евангелие от Иуды», считавшееся безвозвратно утраченным, опубликовано в преддверии Пасхи в США. Христианский мир от этого не перевернулся и не перевернется — хотя бы потому, что трактат, судя по тексту и комментариям к нему, имеет лишь отдаленное и весьма условное отношение к христианству.

Иуда превыше всех

Вопреки канонической традиции Иуда Искариот предстает в этом тексте в качестве самого достойного и доверенного ученика Христа, который предал Его на казнь по Его собственной воле ради грядущего спасения. В древнем документе приводятся слова Спасителя, обращенные к Иуде: «…ты станешь превыше всех их. Ибо ты предашь в жертву человека, в которого я был облачен». Суть этих слов, по словам специалистов, — в освобождении духовного существа Христа от оков человеческой плоти.

Такой подход соответствовал взглядам, царившим в ранние века нашей эры среди христиан-гностиков. Уже около 180 года от Рождества Христова он осуждался — как еретический — одним из ранних отцов церкви — епископом Иринеем Лионским, впоследствии канонизированным. Именно в его труде «Против ересей» содержится первое из известных исследователям упоминаний об «Евангелии от Иуды».

Само оно, по мнению специалистов, появилось на свет примерно 30 годами ранее. Скорее всего написано оно было по-гречески — во всяком случае, его коптский перевод, чудом доживший теперь до реставрации и сенсационной публикации, изобилует греческими заимствованиями. Манускрипт, выполненный на папирусе, датируется примерно 300 годом н.э. По словам экспертов, пять различных видов анализа подтверждают подлинность древнего документа. Это, разумеется, не означает исторической достоверности его содержания.

Во всем мире, наверное, немного найдется людей, которым была бы неизвестна драматичная и во многом загадочная история о том, как один из учеников Христа предал его на крестные муки за 30 сребреников. Само имя Иуды и его позорный поцелуй стали в современной истории человечества синонимами предельно низкого и омерзительного предательства.

Память о нем многие исследователи считают одним из корней антисемитизма. Из-за всего этого, а также из-за умело организованной Национальным географическим обществом США сенсационной «раскрутки» новообретенного апокрифа его нынешними хозяевами — швейцарским Фондом древних искусств им. Мецената (имеется в виду исторический Меценат — древнеримский государственный деятель, покровитель поэтов, включая Горация и Виргилия. — Прим. авт.) — фигура Иуды поначалу полностью заслонила собой содержание трактата, на котором начертано его имя.

Заблуждение апостолов

Между тем не может быть сомнений в том, что для составителей и древнеегипетских переводчиков и переписчиков «Евангелия» (кстати, в тексте использовано именно это греческое слово, в переводе означающее «благая весть») главным было прежде всего содержание того «откровения», которым Иисус, как сказано в первых строках манускрипта, поделился с Иудой Искариотом «на неделе за три дня до того, как отпраздновал Пасху» (иное возможное толкование — за три дня до начала Страстей Господних — представляется авторам нынешней публикации «гораздо менее вероятным»; в дальнейшем из контекста становится ясно, на чем основано это мнение; во всяком случае, речь идет о событиях, произошедших незадолго до предательства Иудой своего Учителя).

Гностики потому так и именуются (греческий корень этого слова означает «знание»), что они верили в возможность спасения посредством не веры, а эзотерического, т. е. доступного лишь посвященным знания об истинном устройстве как человеческого, так и божественного миров. Для тех из гностиков, которые примыкали к христианству, Христос был прежде всего носителем такого знания, спустившимся из горних сфер не для искупительной жертвы, а для просвещения достойных.

Однако суть принесенного им откровения раскрывается в «Евангелии» не сразу. Ему предшествует сцена насмешливого испытания апостолов Иисусом. Выдерживает проверку и оказывается способным «стать пред лицем» Господа один Иуда, хотя и ему приходится отвести в сторону глаза. При этом он говорит Учителю: «Знаю, кто ты и откуда пришел. Ты из бессмертного царства (т.е. по-гречески „эона“. — Прим. авт.) Барбело. И я не достоин произносить имя пославшего тебя».

Барбело для гностиков — это первая эманация высшей небесной силы — Великого незримого духа. Убедившись в том, что Иуда единственный из всех учеников правильно его понимает, Иисус при очередных встречах посвящает его в ту космологию, которая, надо полагать, была привычна для составителей апокрифа, но которая не могла и не может восприниматься иначе как ересь с точки зрения канонического христианства. Не случайно один из переводчиков и основных комментаторов «Евангелия» — директор Центра им. Альберта Швейцера при Чапмэновском университете в Калифорнии Марвин Майер характеризует его как лишь «слегка христианизированное» изложение некоторых «новаторских трактовок» древнего иудейского гностицизма со следами платонического влияния.

Христиане, как известно, веруют в «Святую, Единосущную, Животворную и Нераздельную Троицу — Отца и Сына и Святого Духа». Для них «Бог Отец — Вседержитель, Творец небу и земли, видимым же всем и невидимым». Гностики же исходили из того, что земной мир пребывает во зле и, следовательно, никак не мог быть сотворен истинным Богом. По их представлениям, в мире правят демиурги, никакими добродетелями не отличающиеся. Достаточно сказать, что, согласно новому апокрифу, человека «по образу и подобию» (надо полагать, собственному) сотворил с подручными ангелами некий Саклас, чье имя по-арамейски означало «Дурак». Другой владыка материального мира — Небро — предстает в тексте «окровавленным».

Люди в этом мире, как поясняется в тексте, делятся на тех, кто обладает лишь «духом», т. е., очевидно, «дыханием жизни», временно «одолженным» им архангелом Михаилом, и иных, которым архангел Гавриил «дарует» не только «дух», но и бессмертную «душу». Иуда вопрошает Учителя о судьбе тех и других и слышит в ответ, что души избранных по их телесной кончине вознесутся на небо. Что касается остальных, о них сказано: «Невозможно сеять на [камне] и пожинать плоды» (квадратными скобками в тексте публикаторы обозначали пропуски, часть которых они заполняли по контексту).

Правда, есть среди людей еще и «особый род», под которым, согласно комментариям, понимаются потомки Сифа. Это «предсущий», предвечно угодный Богу и сотворенный Им род людей. Согласно Книге Бытия, Сиф был третьим сыном Адама и Евы — «новым семенем», положенным Еве Богом «вместо Авеля, которого убил Каин». В новом апокрифе, как и в ряде других гностических трактатов, говорится, что Христос — это и есть Сиф. В комментариях указывается также, что изложенная точка зрения хотя бы отчасти гуманистична, поскольку подразумевает исконное превосходство людей, носящих в себе «искру Божию», над властителями их мира.

Естественно, волнует Иуду и собственная судьба. Он жалуется, что ему было видение, как двенадцать апостолов побивают его камнями. Иисус подтверждает, что его ждут «страдания» и что ему суждено быть «тринадцатым» (согласно Деяниям Святых апостолов, после «отпадения» Иуды Искариота к одиннадцати остававшимся апостолам ради сохранения изначальной дюжины был сопричислен еще один — Матфей). Вместе с тем Иуда слышит и заверения в том, что ему «возможно достичь» царствия небесного, и что он «станет властвовать» над проклинавшими его, и что среди звезд на небе его звезда — «путеводная». Кстати, поднимая очи горе, чтобы узреть эту звезду, Иуда видит облако света и вступает в него, т. е. по сути удостоверяется в грядущем преображении. Из облака доносится до земли глас, но в этом месте текст настолько испорчен, что сохранились лишь разрозненные слова.

Остальным апостолам, если судить по «Евангелию от Иуды», уготована куда менее завидная участь. Иисус в тексте смеется над ними, говорит, что никто из «их рода» не сможет Его познать. Особенно разительно толкование, которое Он дает их рассказу о видении во храме. Они говорят, что видели у алтаря людей, творящих всевозможные грехи и беспутства, а Он отвечает: «Те, кого вы видели приносящими жертвы у алтаря, — это вы и есть. Таков и бог ваш, которому вы служите, а вы — те двенадцать, кого вы зрели. Жертвенный же скот, который вы видели, — это множество людей, которых вы вводите в заблуждение». В комментариях к тексту этот и иные подобные пассажи трактуются как отражение ожесточенной полемики между различными течениями в раннем христианстве, яростных нападок на «лидеров нарождавшейся… церкви».

Ни слова о воскрешении!

Завершает свое повествование безымянный автор древнего апокрифа там, где канонические евангелисты только еще подступают к самому главному. При этом дело происходит не в Гефсиманском саду, а в некоей «гостевой комнате», куда Иисус удалился для молитвы и где его хотели арестовать, чтобы не смущать народ, поскольку «все видели в нем пророка». Далее следует лишь несколько фраз: «Они подошли к Иуде и сказали ему: „Что ты делаешь здесь? Ведь ты ученик Иисуса“. Иуда отвечал им по желанию их. И взял у них толику денег, и предал им Его».

Это все. Ни Страстей Господних, ни воскрешения из мертвых в этом тексте нет и быть не может. Гностикам они ни к чему: ведь в конце концов смысл спасения — в избавлении от жестокого и бессмысленного материального мира, а не в возвращении в него. Именно в этом суть чудовищной «услуги», которую оказал Спасителю его проклинаемый в веках ученик. В этом же — в отсутствии воскрешения — автор одного из комментариев, заведующий кафедрой религиозных исследований Северокаролинского университета в Чапел-Хилл специалист по раннему христианству Барт Эрман видит и вообще главный смысл «Евангелия от Иуды».

Просто ересь

Между прочим, само это наименование, которым завершается манускрипт, также таит в себе загадку. Грамматическая конструкция, использованная автором, несколько отличается от традиционных евангелических текстов и может трактоваться не только как «от Иуды» или «по /свидетельству/ Иуды», но и как «для Иуды» или «за Иуду». Может быть, автор хотел этим подчеркнуть, что его «благая весть» относится не только (или даже не столько) к Иисусу, сколько к «тринадцатому» апостолу?

Считается, что текст «Евангелия от Иуды» восстановлен более чем на 80 процентов.

На презентации всех интересовал вопрос об историчности версии, изложенной в новом «евангелии». Католический прелат-ученый Дональд Сениор серьезно сомневается в надежности этого источника. На его взгляд, он служит прежде всего свидетельством жизненной силы христианства как такового, порождавшего множество разнообразных толкований, особенно на заре своего существования. Вместе с тем, например, Крейг Эванс, профессор канадского духовного колледжа Акадия считает, что новый документ может, пусть хотя бы «в малой мере», способствовать переосмыслению традиционных представлений о личности и роли Иуды Искариота. Традиционные новозаветные евангелия подтверждают, что он входил в ближайшее окружение Христа и пользовался его доверием, но при этом не дают однозначного ответа, почему все-таки он предал Спасителя, напомнил канадский специалист.

Однако, как подчеркивали на презентации специалисты, новозаветные евангелия — самые древние. Они носят имена ближайших учеников Спасителя (Матфея и Иоанна) либо тех, кто записывал с их слов (Марк — спутник Петра, Лука — спутник Павла). Наконец, их долговечность объясняется еще и тем, что они просто пользовались наибольшим спросом у верующих: ведь в те времена заказать для себя или своей общины список с книги было весьма дорогим удовольствием. Так что за канон деньгами «голосовала» по существу вся ранняя церковь.

Более подробная версия материала Андрея Шитова на эту тему будет опубликована в номере журнала «Эхо планеты», который выходит 20 апреля.

http://www.izvestia.ru/culture/article3092043/