 |
| К IV Всезарубежному Собору | Епископ Домодедовский Евтихий (Курочкин) | 12.04.2006 |
Например. Священнослужителям известно, что самое великое из церковных Таинств — Евхаристия — требует максимально возможного благоговейного к нему отношения. Это касается и качества веществ, употребляемых в этом Таинстве, вина, и просфор, и евхаристических сосудов, и уставного обустройства алтаря, где Таинство совершается, и облачений священнослужителей, и чтений, и пения — всё должно строго соответствовать Уставу совершения Таинства. Грубые нарушения этого Устава именуются смертным грехом и наказываются строго — вплоть до лишения священного сана. Пренебрежительное отношение к условиям Таинства создают дурную славу священнослужителю и роняют его авторитет среди сослужителей и прихожан.
Но вот история, имеющая множество сходных историй, происходивших во время разгула атеистического террора клики узурпаторов власти, именовавшей себя «советской властью». Эта история — крупица святого подвига Новомучеников и исповедников российских.
Мой дедушка, схимонах Павел (Желтышев Павел Николаевич, 1889−1980), прошедший Воркутинский лагерь (1937−1943) и пожизненную ссылку в Закавказье «по актировке», рассказал мне этот эпизод собственной лагерной жизни. В их барак (или камеру) конвоиры внесли избитого в пытке священнослужителя (возможно, епископа). Я прошу прощения за неточности, ведь дедушка мне рассказывал, когда я был еще молоденьким послушником. Я не вел записей, не знал, что когда-то будет возможным об этом кому-то рассказать. Тем более дедушка (в то время монах Прохор) был почти абсолютно глухой и переспросить что-то было совершенно невозможно: тихо спросишь — не слышит, громко спросишь — ругается, чего кричишь, соседи грузины (стало быть, «сталинисты») подслушают — донесут.
Так вот. В бараке или камере избитый исповедник вечером скончался. Ночью же, соблюдая предосторожность от охраны и стукачей-сокамерников, несколько священнослужителей сползлись вокруг мертвого тела и, припав к его груди, накрытые несколькими одеялами, чтобы не выдать себя звуком, шепотом наизусть совершили Евхаристию. Антиминсом и престолом, и жертвенником была грудь новомученика. Не помню, что заменяло вино (известно, что в подобных случаях использовали свежевыжатый сок северных ягод), но просфоры заменили кусочки лагерного хлеба. Мой дед был в числе причастников Тела и Крови Христовой той воистину святейшей Литургии.
Несмотря на явные нарушения предписаний о Литургии, никто из верующих не усомнится, что-то было не пренебрежение достойное наказания, а подвиг веры достойный святых.
Политика митр. Сергия не находит ли такого же оправдания? Ведь обстоятельства страшные. Чем выше в политические круги, тем страшнее давление, угрозы, шантаж, полный коварства. Кто мог не согнуться, не пойти на спасительный компромисс с кровожадной безбожной властью?… Увы, пример Евхаристии в тюрьме не в силах помочь «сергианству», т. к. само сергианство выставляет всё в другом свете: политические преступники упорствуют в противодействии законной, «от Бога» власти и совершают кощунственное действие на груди политического преступника и т. п. в таком же вероломном духе, называющем белое — черным, горькое — сладким, вот это и есть «свет» сергианского принципа. Разве вы не знаете, что будучи последовательно верным духу Декларации 1927 г., митр. Сергий на весь мiр заявил: «В России нет узников за веру — есть политические преступники»? Нет, не выйдет у нас оправдания сергианству по аналогии со святой Литургией, совершенной в тюрьме. Есть выход. Есть основание утверждать, что как Декларация 1927 г., так и вся церковная политика сергианства является ничем иным, как навязанным насильно под страхом смерти и смертей безбожной властью большевиков позорным ярмом надетым на Церковь. Но вот та власть пала, с нею упраздняется и ярмо. Клятва, вынужденная у человека под страхом смерти — незаконна, недействительна, человек свободен от неё и юридически, и морально. Это общечеловеческий цивилизованный закон. Нет, нам говорят, никакое не ярмо, никакого освобождения от него нам не нужно. Речь идет о «богомудрой» и «честной» церковной политике. «Ваше ополчение, — говорят нам, из-за вашей кровожадности, — стремления выкопать несчастного Сергия и запинать труп ногами». Не согласен. Если грех, начатый им живет и после смерти, то он мучает душу покойного и надо его прекратить для облегчения страдающей души. Не мною сказаны слова: «Упорство в сергианстве — есть ересь», — но и я скажу: «Истинно так и есть», — и подпишусь под этими словами.
+ епископ Евтихий
PS:
Хоть и забывают что-то сегодня, но однако знают о Катакомбной Церкви в России многие. Много написано, много издано. Но есть еще одна — «Церковь исстрадавшаяся», которая была не в катакомбах, ни за рубежом; она была внутри Московского Патриархата. Так мало она известна. Это молчаливое большинство прихожан и рядового духовенства, которым никто не давал голоса, но от имени их вещали, которых обманывали и гоняли, которых восхваляли такими, какими они страшились быть, которых презирали и предавали их интересы. Абсолютное их большинство уже сошло в могилу. На место их пришли другие миллионы, которым нужно что полегче, не обременяющее их совесть и ответственность. Но есть и наследники совестливой «исстрадавшейся Церкви». И они, как отцы их и деды несут в себе молчаливую надежду: «Когда-то скажут правду вслух и освободят нас от клейма неправды». Что ж были они на панихиде по Сталину и Брежневу, были на молебнах в честь годовщин проклятого «октября» и пели многолетия властям и воинству безбожных, но не соглашались с этим и ждали правды. И вот она рядом, но вдруг говорят о ней: «она не нужна». И что же, «невеста, бежавшая от красного дракона в пустыню» — РПЦЗ поддакнет: «Да уж, действительно, кому она нужна, эта правда, забудем ради нашего объятья…»?! Объятья с теми, перед кем в бессилии молчит «исстрадавшаяся» миллионная Русская Православная Церковь. Вгляжусь попристальней — Она ли это, «непорочная ли дева» идет из пустыни? Или это кто другой под именем её, никогда небывавший здесь и чуждый России? Господи, помоги мне не ошибиться; Господи, да не лобзания Ти дам, яко Иуда…
27 февр./12 марта 2006, преп. Прокопия
http://path.russian-church.de/?p=122
