 |
| Правая.Ru | Вадим Нифонтов | 27.03.2006 |
Теперь нам, пожалуй, ясно, что искать в истории причины и следствия бессмысленно, а единственное заслуживающее внимания занятие — это попытка анализа повторяющихся ситуаций, «исторических прецедентов». И, конечно, последующая оценка того, насколько изменились параметры «вызовов» и «ответов».
Очевидно также, что с накоплением исторического опыта совсем уж новых ситуаций-«вызовов» возникает всё меньше, да и возможность создания нового «ответа» тоже уменьшается. Но это происходит лишь в обществах, которые склонны анализировать своё прошлое, а не предавать его анафеме по любому, самому ничтожному, поводу. В этом случае общества обречены на повторение одного и того же пути до тех пор, пока ситуация не будет осмыслена и изжита.
Нечто подобное происходило и происходит в России с понятием «революция». Казалось бы, самый элементарный взгляд на русскую историю показывает — повторяемость ситуаций просто потрясающая. Разыгрывается бесконечный спектакль на вечную тему «хотели как лучше, а получилось как всегда». Каждый раз разыгрывается какая-то четырёхходовка: 1) начинаем что-то «радикально улучшать»; 2) в результате на свободу вырываются некие непонятные хаотические силы, которые всё «улучшают» по-своему, самым диким образом и с огромными потерями; 3) путём невероятных усилий всего населения России результат действия сил хаоса минимизируется, и новая общественная конструкция даже приобретает некоторые полезные черты, которые хотели ей придать «радикальные улучшатели»; 4) затем население, спасшее ситуацию, успокаивается, засыпает, и новые «радикалы» начинают призывать к переменам.
Увы, очень давно, с конца 16 в. Россия существует в этих странных круговых координатах. «Реформатор Годунов — Смута — коронация Михаила Романова»; «раскол — реформы Петра — екатерининская эпоха»; «Февраль — Октябрь — сталинизм» и так далее (и это ещё не считая подавленных попыток «радикальных перемен», вроде разгрома декабристского путча). В некотором смысле это, конечно, такой прогресс, движение по спирали. Однако почему-то никому не приходит в голову, что такого развития событий необходимо избегать. Лучше двигаться как-нибудь более спокойно. Россию уже обзывали «догоняющей цивилизацией» — и, в принципе, это правильно. Технологически она всё время отстаёт от Запада и пытается догонять его рывками. Беда только в том, что каждый такой рывок оказывается неподготовленным, его результатом становится какой-то «перекос» (в одном догнали, в другом отстали), при этом даже до такой «кривой» стабилизации приходится ещё продираться через период полного хаоса.
Казалось бы, уже после второго раза нации следовало бы сесть и задуматься о том, что же делать и как избежать традиционного открытия «ящика Пандоры», которое следует сразу за попытками что-то менять… Но этого почему-то не происходит. Поскольку мы с вами решили, что никаких причин в истории нет, будем считать, что вращение в этом кругу — попросту характерная черта русского народа, который не задумывается об исторических прецедентах. То есть это нечто врождённое, но вовсе не фатально заданное. Это попросту отсутствие знаний. Примерно, как человек, не умеющий читать указатели, постоянно вынужден спрашивать у прохожих дорогу, а прохожие время от времени его посылают не туда. Выход тут один — надо научиться читать самому.
Более того, «революционаризм», по сей день не изжитый в России, — едва ли не главное препятствие для того, чтобы перестать крутиться в вечном водовороте. Многие и сегодня всерьёз убеждены, что русские проблемы можно решить одним махом, за ночь — надо лишь «издать правильный закон», «заставить работать рыночные механизмы» или, в более радикальных вариантах, всего-навсего «всех убить». Когда после попытки решить проблему наскоком на сцену начинают лезть совсем уж хтонические персонажи, те же люди разбегаются, как клоуны на пожаре, и голосят, что они, мол, «совсем не этого хотели». А восстанавливает разрушенное — то самое несчастное «быдло», на которое при удобном случае любители быстрых перемен вешают все грехи.
Иными словами, модели всего две, и обе восторга не вызывают. Либо «революция» с последующими непредсказуемыми последствиями и «кривой стабилизацией». Либо «реакция» с закручиванием всех возможных гаек при полном непонимании того, что поверженные смутьяны бунтовали всё же не на пустом месте, а выражали некие внутренние тенденции, которые надо бы, как минимум, обдумать. Нет, российская «реакция» на протяжении всей истории предпочитала наложить на них табу, загнать в подполье, где эти тенденции порождали невероятных мутантов.
В общем, правильное решение в нашей истории круговоротов наблюдалось ровно один раз: это был пресловутый «третьеиюньский переворот», осуществлённый Столыпиным в 1907 г. Конечно, спустя почти сто лет можно и в действиях царского премьер-министра найти массу ошибок, следствий непонимания ситуации и просто глупостей. Но, надо сказать, вектор был тогда выбран правильный. И что же? Вмешался «исторический иррационализм» в виде мировой войны. Но это уж, как теперь говорят, было форс-мажорным обстоятельством. Жалко только, что в результате навсегда забыли об опыте правильных решений, превратив эту тему в идеологическое табу. Между тем первая мировая война не есть следствие «столыпинской реакции»: это были явления разного порядка. О чём следует помнить.
