 |
| Фома | 24.03.2006 |
На сайт нашего журнала пришло письмо: молодой человек откровенно рассказал о своей первой влюбленности и о постигшем его горьком разочаровании. Его искреннее письмо не оставило равнодушными ни читателей, которые увидели это письмо в Интернете, ни священников, которых мы попросили его прокомментировать. Получилась дискуссия, которую мы предлагаем Вашему вниманию.
Долго, целых пять лет я к ней присматривался. А однажды вдруг заметил, что у неё улыбка, как у ангела, и растаял. Две недели ходил как в раю, всё во мне цвело, радовалось и благодарило Бога за Его милость ко мне, грешному. Впервые в жизни стал писать стихи. Я прямо преобразился. Во мне стали исчезать гнев, гордыня, зависть. Захотелось деятельно помогать людям. Я тогда ради неё готов был сделать ВСЁ. Всё, что не преступает заповеди Божии. Я понял, что влюблён и был счастлив. Захотелось жить с ней, иметь детей и вместе с ней состариться. А потом предстать с ней перед Богом и сказать: Господи, вот мы и дети, которых Ты дал нам. Впервые я стал понимать, что такое брак — не умом, а сердцем.
Через две недели я решил сказать ей о своих чувствах. И она… меня отвергла. Не скажу, что грубо, но… без особого сочувствия. Сказала, что уже занята, и шансов у меня нет. Оказалось, что у неё есть молодой человек. Я тогда чудом выжил. Первые несколько дней только о ней и думал, каждую секунду, каждый миг. Всё разрывалось внутри. Но я молился и благодарил Бога за всё, просил дать ей счастья. Этим летом, 15 июля, она вышла замуж. Венчалась в нашем храме. И все вспыхнуло снова, и страдание вернулось. В монастырь пойти не могу — не монах я по устроению, не вынесу. На других девушек смотреть не могу, хотя их вокруг множество — красивых и благочестивых, и многие из них даже хотят стать матушками. Что мне делать? Пишу, а у самого слёзы текут, и сердце разрывается.
Батюшка, помогите, хоть словом поддержите. Я почти сломался, вот только Христос меня держит и вера. Если бы не это, одним подонком на земле стало бы больше — искушения начались, лукавый не дремлет. Если долго её не вижу, вроде бы успокаиваюсь. Но чтобы не видеть ее в храме, нужно уходить с работы, но тогда вылечу из семинарии, а хотелось бы ее закончить, а там уж как Бог даст. Как быть, скажите? Я знаю, что Бог силен в один миг прекратить мои мучения. Его судьбы неисповедимы, и домостроительство жизни отдельного человека промыслительно, я это сознаю и принимаю всей душой, но от этого не легче. Я по-прежнему люблю её.
Простите, батюшка, за столь откровенное письмо, но я говорю всё, как есть, предельно искренно.
И ещё вопрос. Батюшка, не знаете ли Вы, как можно рукоположиться целибатом? Ведь по-другому в моей ситуации не получится…
Аnonymous author
А теперь давайте подумаем вместе, совершенна ли эта радость? Переросла ли Ваша влюблённость в Любовь?
Вы пишете, что Ваше чувство безответно, и Вы не можете соединить свою жизнь с любимой… Что ж, описано немало подобных ситуаций, порой поистине замечательных: Данте и Беатриче, Петрарка и Лаура, Абеляр и Элоиза, Тристан и Изольда… И обратите внимание: никто из них не отчаялся, не изнемог, не пал духом! Наоборот, именно благодаря безответной любви у нас есть и Божественная Комедия, и Vita nuova, и прекрасные сонеты Петрарки, и переписка Абеляра с Элоизой, и ещё великое множество других шедевров.
А что же случилось с Вашим чувством? Пока в сердце витала надежда на взаимную влюблённость, Вы ходили по райскому саду, были счастливы, писали стихи; Вы даже пережили преображение, с радостью отмечая благодатные перемены в себе… Но вот Вы узнали, что девушка любит другого. И что же?.. — Вдруг, в одно мгновение всё ЭТО исчезло. Дивный огонь, согревавший сердце и освещавший путь, угас, и всё вокруг погрузилось для Вас в глухую, кромешную тьму… «Я тогда чудом выжил… Я почти сломался… Если бы не было Христа, одним подонком на земле стало бы больше…»
Что же это означает? Только одно: Ваша влюблённость не выросла в Любовь. И даже Ваша фраза — «Я молился и благодарил Бога за всё, просил дать ей счастья» — не выглядит убедительной, потому что сразу за ней следуют другие: «Страдание вернулось… Начались искушения… Сердце разрывается». Значит, Ваша искренняя и правильная с христианской точки зрения попытка преодолеть внутреннее зло (чувство досады, обиды, тоски) добром (молитвой о счастье любимой) не удалась.
Слава Богу, Вы всё же не озлобились и не отчаялись! Вы искренне надеетесь на силу Божию, творящую чудеса. Но, дорогой Аnonymous, не Вам, богословски образованному человеку, объяснять, ЧТО такое чудо Божье… Вспомните Евангельские чудеса, перечитайте свидетельства о них, и Вы поймете: всякое подлинное Чудо совершается в сотворчестве Бога и человека! Мало просить о чуде, нужно сделать всё от нас зависящее, «приготовив путь Господу» в своём сердце для чудотворения. И ведь Вы пытались: Вы молились за неё, но… почему же Вы изнемогли? Конечно, это был не единственный путь к Чуду, но, выбрав один из них, надо идти по нему до конца! Только тогда мы сможем предъявить Богу нечто в надежде на Его ответ на наши собственные свободные усилия. Из этого нашего неустанного делания и вырастает то, что Вы ищете — Любовь.
Влюблённость — это цветок, из которого мы можем вырастить плод Любви. Вместе с тем она — словно дикая яблоня, которая лишь при надлежащем и кропотливом уходе сможет принести сладкие плоды вместо кислиц. Влюблённость — это болезнь, лихорадка. Она порой нападает на нас внезапно, не спрашивая нашего согласия. Она подобна молнии: явилась, поразила, ослепила… и исчезла…
Любовь же не насилует, не парализует нашу волю. Её, эту птицу неземную, легко прогнать — она уважает наш свободный выбор и ни за что ни на чём не будет настаивать, она «не ищет своего». Предчувствуя её возможность (в той же влюблённости), нужно смиренно пригласить её войти в сердце, и в сердце приготовленное («поставленное», как писал Аристотель).
Вспомните свою влюблённость, прислушайтесь к её требованиям, и Вы поймёте, что, в сущности, она есть вариант эгоизма. «Я влюбил-ся», — говорим мы, а ведь это означает: «Я влюбил себя!» На первом месте — наше «Я». Вот почему отказ предмета нашей влюблённости от взаимного чувства так нас огорчает: МЕНЯ не поняли, МОЁ чувство не оценили, не захотели разделить… Больно и обидно!
Не стану напоминать Вам гимн Любви апостола Павла (1 Кор 12: 31- 14: 1) — отмечу только сущность и главнейшее выражение Истинной Любви: самопожертвование в самоотречении, предел и высшее проявление которого — Христос, распятый за Свою Любовь.
И ни целибат, ни монашество, ни брак, ни безбрачие не помогут и не спасут нас от самих себя, если мы не научимся (не научим себя!) так любить. А любящему сердцу везде и во всём рай. Да поможет Вам Христос!
Люда
Сейчас я понимаю, что та боль — это незначительный аванс за то, что я осознала и глубже прочувствовала впоследствии. Моя вера стала чище и «доверчивее» Богу. С прошествием времени я поняла, насколько промыслительна была для меня та ситуация, сколько я приобрела, потеряв почти все…
Елена П.
А на самом деле, во что может превратиться такая «клиросная» влюбленность? Чистый, искренне верующий юноша готовится стать священником. К нему будут приходить взрослые люди, которые будут ждать от него помощи и совета. А чтобы помогать и советовать — мало книжки читать. Может, Господь ему промыслительно такую школу чувств посылает.
Я, например, знала одного такого батюшку, рукоположенного целибатом после того, как в 70-е годы он чуть было не женился по большой любви на англичанке. К нему в деревню в Ивановскую область такие тяжелые московские андеграундные люди ездили! Такие взрослые, такие изломанные… Многим он в жизни помог. И его советы слушали. Он имел право их давать. И слова находил такие, что до печенок доставали. И молился потом за чадушек своих непутевых. И многие говорили, что его молитвами только и держатся.
И потом, с чего это все решили, что все это — так, юношеское увлечение, блажь, влюбленность? А вот потрудился бы да помолился… И что? Выросла бы любовь? По апостолу Павлу?…Ну что это… за бред! И чего тогда Федор Михайлович Достоевский трудился, романы свои писал? Тоже, видно, блажь была…
Вот после таких советов и шарахаются люди от Церкви.
Мария Б.
К сожалению, ответить адекватно на письмо, ставшее темой этой небольшой дискуссии, просто невозможно. Такие вопросы не решаются ни в книгах, ни в «школьных проповедях», ни в журналах. Они решаются только с настоящим духовником. Поэтому мне очень понятен и в чем-то близок пафос Марии Б., которая назвала все ответы участников обсуждения «розовыми слюнями».
Главное, что я бы посоветовал автору письма — найти такого духовника, который помог бы ему разрешить действительно серьезную духовную проблему. Думаю, что проблема в некотором смысле даже шире, чем отвергнутая любовь. Автор письма — очень молодой человек, и уже готовится стать священником. Я сам, будучи рукоположен очень рано — в 22 года (при том, что канонический возраст — не менее тридцати, просто не представляю себе, как можно быть священником, если сам не имеешь духовника. Особенно, если ты молодой священник. Если же духовник есть, то думаю, что лучше пытаться обсуждать свои духовные проблемы с ним, а не на Интернет-форумах или с нами — участниками журнальной дискуссии. И не потому, что письмо какое-то плохое или неважное, а как раз наоборот, потому что оно слишком важное и личное. Рядом с ним любые самые замечательные советы могут оказаться вышеупомянутыми «розовыми слюнями».
Тем не менее, я бы хотел вступиться за участников разговора. Насколько мне известно из собственного небольшого опыта священнического служения, и, что гораздо важнее, из опыта старых и авторитетных духовников, подобные переживания испытывают очень многие. Чем человек чище, чем возвышеннее его идеалы и устремления, тем эти переживания бывают сильнее. И будущие священники в этом смысле не исключение.
Однако, я боюсь оказаться бестактным, и мне бы не хотелось, чтобы мои соображения воспринимались как советы автору письма. Он сам назвал себя — Аnonymous, и это дает некоторое право говорить о влюбленности вообще, а не о каком-то конкретном человеке, находящемся в трудном душевном состоянии. Если же ему самому все-таки удастся взглянуть на проблему немножко отвлеченно, как бы со стороны, то, я надеюсь, это только поможет.
Мне кажется, что каждый из участников обсуждения высказался в чем-то очень точно и верно. Отец Виталий абсолютно прав, когда говорит о некотором эгоистическом начале в чувстве влюбленности, которое необходимо преодолеть. Причем это бывает необходимо не только в ситуации, описанной в письме, когда влюбленность не может иметь развития, но и когда она благополучно перерастает в настоящую любовь! Совет, данный Людой, очень трудный и может показаться бессердечным: «главное — любой ценой постарайтесь вообще не общаться с этой девушкой, ничего о ней не знать и не стараться узнавать». Однако, и он не вызывает никаких сомнений. Опыт показывает, что настоящая любовь никогда не умирает, а влюбленность, напротив, проходит, если она ничем не «подпитывается» (только действительно ничем, вплоть до благочестивых размышлений о возлюбленной). Мне показались верными и наблюдения Елены П., которая пишет, что на своем опыте убедилась, что перенесенная боль потерянной влюбленности помогла научиться по-настоящему любить. Надо сказать, что таких примеров любой священник может привести множество. Главный оппонент остальных отвечавших Мария Б. сама приводит замечательный пример знакомого ей священника, который сумел преодолеть подобное испытание в молодости и не «сломаться», а обогатиться опытом, который помог ему состояться как пастырю.
Меня самого в письме удивила одна маленькая деталь. Автор пишет, что он пять лет назад начал присматриваться к девушке (т.е. ему самому тогда было — 14), а о своих чувствах сказал ей спустя четыре года, после двух недель захватывающих переживаний. У меня возникает вопрос, а были ли между ними дружеские отношения? Как могло получиться, что молодому человеку было неизвестно, что она «занята»? Мне самому посчастливилось вырасти в большом дружном приходе и знать свою будущую жену с детства. Но я могу с уверенностью сказать, что о взаимных симпатиях молодых людей друг к другу их общие друзья всегда начинают догадываться раньше, чем сами влюбленные! В условиях такой дружбы ситуация, когда молодой человек влюбляется и вдруг узнает, что он лишний — практически невозможна. Кроме того, дружба дает гораздо больше оснований для настоящей любви, чем влюбленность. Поэтому наш духовник всегда советовал нам общаться всем вместе юношам и девушкам в большом дружеском кругу, а не один на один.
Наконец, к одному очень простому совету, который прозвучал сразу в нескольких откликах, я просто готов присоединиться и хочу предложить его автору письма. Это совет не спешить и не торопиться. Почему он такой важный? Автор пишет, что монашества не вынесет, а на других девушек и смотреть не может и в конце письма задает вопрос о целибате (как рукоположиться неженатому). Во-первых, нужно сказать, что целибат в чем-то гораздо тяжелее монашества. Во-вторых, я знаю людей, переживших подобные ситуации в юности, а потом создавших прекрасные семьи и ставших хорошими священниками. И последнее, что уже касается не столько влюбленности, сколько Таинства священства. Нельзя становиться священником, не преодолев испытания душевной неустроенности. Такой священник как пастырь будет несостоятельным. Священник может быть и целибатом, и монахом, и семейным человеком, но какой бы он путь ни избрал, этот выбор должен быть окончательным и бесповоротным. Более того, он должен вытекать не из «безысходности» несложившейся жизни, а быть плодом положительного духовного опыта, т. е. какого-то реального жизненного результата.
Подготовила Анна ЕРШОВА
http://www.fomacenter.ru/index.php?issue=1§ion=95&article=1640
|
|
