Воля Божия

Монахиня Амвросия (Оберучева). История одной старушки
М.: Изд-во храма свв. бесср. и чудотв. Космы и Дамиана на Маросейке, 2005.

По своему жанру это книга воспоминаний. Но ее нельзя было бы охарактеризовать коротко, обращая внимание лишь на какую-то одну, главную, сторону жизни мемуариста, например: «Воспоминания земского врача» или «Записки монахини». Это — «Очерки из многолетней жизни одной старушки, которую не по заслугам Господь не оставлял Своею милостью и которая считала себя счастливой всегда, даже среди самых тяжелых страданий».

У современного человека (практически у каждого из нас) сразу же возникает недоумение, вопрос: как же можно быть счастливым, страдая?

«Образ автора»

Монахиня Амвросия (Александра Дмитриевна Оберучева) родилась в 1870 году, отошла ко Господу в 1944. Книга составлена по ее дневниковым запискам, которые она вела всю жизнь и отобрала, привела в порядок, дополнила по просьбе близких незадолго до кончины.

Ее память живо сохранила подробности семейного, усадебного уклада, студенческого времени в столице, службы земского доктора в глубинке, монашества в обители и (вынужденно) в миру. Здесь же — страницы, посвященные работе врача в полевых лазаретах Первой мировой войны или в холерных и тифозных бараках ГПУ: страшные по сути — и спокойные в своей правдивости.

В литературоведении есть такое понятие — «образ автора». В «Истории одной старушки» этот образ, совершенно неповторимый, присутствует в каждом слове, и в то же время его… нет. Что это значит?

Читая эту книгу, мы постепенно знакомимся даже не с событиями чьей-то жизни, а с основополагающими, глубинными понятиями христианства, или — с простыми, ясными, чистыми, естественными человеческими чувствами, давно потерянными или никогда не испытанными нами, людьми ХХ века, времени разрушительной силы.

Так, например, нашего современника может удивить чувство собственного достоинства, которое было заметно всем даже у совсем юной студентки Саши Оберучевой, и ее уважение к каждому человеку, который встречался на ее жизненном пути. Но, пожалуй, основой ее характера можно назвать целомудрие — ту мудрую цельность личности, которую так трудно (а без Христа невозможно) понять и обрести.

Особенно теплы и трогательны воспоминания о семье, в которой детей растили, «как царевича Иоасафа», стараясь оградить от горя и боли; где мама «говорила тихо и мало, но каждое ее слово было непреложным законом», где отец с любовью внушал детям: «Мы все мамочку должны слушать». Иногда он пошутит или лишнее что-нибудь скажет; например, думает сказать о ком-нибудь, а мамочка посмотрит или только скажет: «Детям нельзя…». И он остановится". Любовь и тепло семьи все Оберучевы носили в своих сердцах всю жизнь.

Александра Оберучева могла «позволить» себе сорвать студенческую забастовку, из-за которой могли закрыть единственный в то время в России женский медицинский институт, отказаться от предложений престижных столичных клиник ради работы земского врача, могла в полном одиночестве отправиться на фронт помогать раненым — просто потому, что знала, что там нужна ее помощь. Она отказалась от замужества (а предложение сделал «хороший врач и замечательный человек») потому, что поняла, что профессия врача несовместима с семейной жизнью. Она готовила себя к этому пути с ранней юности, а затем всегда жила с полной самоотдачей: «Я сама забываю, что существую».

Опыт страдания и сострадания

«Монашество ее было выстрадано всей предыдущей жизнью в миру, опыт страдания и сострадания, обретенный на свободе, помог выстоять в заключении», — верно замечает автор предисловия к книге М. Кучерская.

В 1917 году по благословению старца Анатолия (Потапова) А. Оберучева поступает в Шамординскую обитель, в 1919 принимает монашеский постриг. После закрытия монастырей, Шамордина и Оптиной пустыни, и до волны арестов и ссылок (которую почти никто из них не миновал) часть иноков и инокинь жила в Козельске на частных квартирах. Небольшую общину шамординских монахинь, к которой принадлежала и матушка Амвросия, окормлял последний оптинский старец иеромонах Никон (Беляев), будущий преподобномученик Никон Оптинский.

Свою иноческую школу матушка проходила с такой же ответственностью и старанием, с каким делала все в своей жизни. Благодаря ее подробным записям для нас сохранились сведения о жизни отца Никона, содержание его бесед с духовными чадами, письма и наставления, его ответы на вопросы сестер.

«Как же поступать, чтобы легче переносить страдания?» — «Веру крепкую иметь, горячую любовь ко Господу, не привязываться ни к чему земному, вполне предаться воле Божией».

Закат
(послесловие)

Записки матушки Амвросии обрываются на полуслове: в 1941 году из-за болезни она уже не могла работать над ними. Однако всем читателям без исключения жаль расставаться с матушкой, поэтому издатели поместили в приложении сведения о последних годах ее трудной и светлой жизни, воспоминания людей, знавших ее. Только лишь здесь, наконец, все внимание сосредоточено на авторе.

«Сердце ее было переполнено какой-то особой жалостливой любовью к каждому человеку; изумительным было ее самоотвержение, даже жертвенность. Она не могла вынести чужого несчастья или беды. С удивительной легкостью, не задумываясь о последствиях для себя, она шла на жертву ради других».

«Матушка так гармонировала с тихим вечером! Ее жизнь клонилась к закату так же, как и солнце, испуская живительные лучи любви и милости ко всем, а душа дарила ближним последние минуты любовного общения».

Последнее письмо монахини Амвросии (Оберучевой): «Странная моя жизнь! К чему все это ведется? Видно, воля Божия. Да будет воля Божия во всем. Только с благоговейным трепетом ожидаю, что будет дальше. Все так удивительно сотворяется… Как бы исполнить волю Божию, чтобы не нарушить своим вмешательством».

http://www.eparhia-saratov.ru/txts/journal/articles/01church/111.html