 |
| Нескучный сад | Валентин Янин | 10.03.2006 |
Валентин Лаврентьевич Янин, выдающийся российский археолог, историк, родился в 1929 году. В 1951 году окончил с отличием исторический факультет МГУ им. М.В. Ломоносова. В 1954-м защитил кандидатскую диссертацию «Денежно-весовые системы домонгольской Руси». С 1954-го и по настоящее время работает на кафедре археологии исторического факультета. В 1963 году за книгу «Новгородские посадники» присуждена ученая степень доктора исторических наук. С 2001 года — советник президиума РАН
— Мне уже 76 лет. Я пережил разные эпохи, хорошо еще помню своих дедов и бабок. Их мировоззрение формировалось очень простым путем, потому что тогда Закон Божий преподавался в гимназиях. Уже в детстве люди начинали задумываться о вопросах веры. А вот в мое время церковь уже была закрыта, христианство было под запретом. Но должен сказать, что первое слово, которое я в своей жизни произнес, еще не зная слов «мама» и «папа», было слово «Бог». Сидели у бабушки за столом. Моя мама со мной, грудным младенцем, на руках. Вдруг я показываю пальчиком на икону и говорю: «Бог, Бог!» Бабушка радуется: «Вот, устами младенца глаголет истина!» А нянька старая у нас была, она уже членом семьи стала, говорит: «Это я его научила». Она же меня и тайно крестила тогда.
Я все время слышал, как молились бабушка, нянька. Дед у меня был церковным старостой. Я с раннего детства запомнил слова «Отче наш» и «Богородице Дево, радуйся». И Символ веры с детства знаю. Но по-настоящему о вопросах веры я задумался тогда, когда та же бабушка мне рассказала о Моисеевых скрижалях, и я воспринял все эти заветы Моисея как моральный кодекс человека.
Для меня как преподавателя не важно, носит ли студент крест, ходит ли в церковь. Но мы работаем в окружении памятников Средневековья. В Новгороде, например, это древнейший каменный собор на территории России — София Новгородская. И мы стараемся, чтобы студенты, которые «воспитываются» на раскопках, почувствовали, что изображено на иконах, на фресках. Знали, какими идеями веры вдохновлялись наши средневековые предки. Так что мы не вероучители, но очень хотим, чтобы студенты понимали, во что верили наши предки, и гордились бы их верой. Потому что неверие — это цинизм, а веровать — это быть порядочным человеком.
Задача университета — воспитать ученых. Мы сейчас живем в таких условиях, когда не хватает энциклопедистов. Вся наука разделилась по полочкам. Даже история: нумизматы занимаются своими делами, специалисты по исторической географии — своими, историкам, которые работают в архивах, совершенно безразлично, что происходит на раскопках под окнами этого архива. Важно воспитать в студенте понимание того, что нельзя взять какой-то один вид источника и только на его основании сделать выводы. И поэтому я горжусь, что в Новгороде, где я работаю, нам удалось за одним столом сидеть с лингвистами, изучать берестяные грамоты таким образом, что лингвисты без историков не обходятся, а мы не обходимся без лингвистов.
Разные поколения студентов у нас на кафедре не сильно отличаются друг от друга. Дело в том, что студенты исторических факультетов после окончания 1-го курса обязательно должны побывать на раскопках. А распределение по кафедрам начинается только на 3-м курсе. Так что к нам приходят только те студенты, которые уже для себя решили, что без археологии они обходиться не могут. У нас учатся одни энтузиасты.
Сейчас идет много разговоров о преобразовании системы обучения студентов. Но я думаю, что все зависит не от того, как будет организовано высшее образование, а от того, какие будут учителя.
