 |
| Правая.Ru | Николай Бенедиктов | 09.03.2006 |
Не могли бы Вы вкратце пояснить суть иранской проблемы?
В свое время еще при шахе Реза-Пехлеви была договоренность с Францией и Германией об атомной программе, и немцы первыми начали строить в Бушере. Потом была исламская революция и после свержения шаха строительство, а это около 25−30 атомных электростанций, в Иране оборвалось. Потом через некоторое время началась война Ирака и Ирана. В конце концов, иранцы были вынуждены обратиться за помощью к нам. Весь вопрос в этих, так называемых, ТВЭЛах. Тепловыделяющих электрических стержнях, которые опускают в ядерное топливо для обогащения урана. Вот американцы с перепугом и кричат, что якобы там уже готовятся атомные бомбы. Но как я понимаю, главная проблема на сегодняшний день даже не в атоме, п.ч. о каком атомном оружие мог бы говорить Иран, даже если бы захотел, когда у него для этого нет самых минимальных технических возможностей, поскольку размер центрифуг, в которых можно вырабатывать Уран 235, почти в 20 раз меньше, чем необходимо. Любой профессионал скажет, что пока можно было бы вообще никакого внимания на этот вопрос не обращать. То есть за кадром стоит предельно политическая подоплека.
Америке выгодно задавить Иран, п.ч. он занял антиамериканскую и антиизраильскую позицию и претендует на то, чтобы объединить всех мусульман. Да плюс там нефть. Если про Саддама Хусейна еще можно было говорить, что он якобы где-то спрятал оружие массового химического поражения, то иранцы добровольно соблюдали все конвенции, но потом увидели, что американцы уже наглеют и прямо оскорбляют национальное достоинство и стали им отвечать. Ведь американцы хотят запретить даже научные исследования по мирному атому, а это уж совсем издевательство. В результате те и другие вышли на Россию. Запад, п.ч. с Ираном не может ни о чем говорить и Иран, в расчете на то, что у нас уже работает совместная атомная программа.
То есть Вы считаете нынешнюю ситуацию спровоцированной Штатами?
Налицо политика двойных стандартов. Пакистан и Израиль, например, уже имеют атомную бомбу, но никто про них ничего не говорит почему-то, хотя оба пострашнее, ведь и Израиль, и Пакистан уже заявили о себе как об агрессорах. Пакистан организатор афганского Талибана, автор нестабильности в целой стране. Почему бы к Пакистану не применить санкции? Где гарантия, что в Пакистане какой-нибудь аятола безумный к власти не придет и атомное оружие не применит? Но про них Америка ничего не говорит, потому что пока они выгодны, поскольку поддерживают проамериканский курс, а иранцы четко заняли антиамериканскую позицию. Ну как относиться к Ахмединежаду, который продолжает говорить, что Холокост это выдумки, что Израиль это острие копья американского империализма, а сама Америка — большой шайтан и всем нужно объединяться против него. Но Иран-то ни на кого напасть не может по определению, оборонная мощь Ирана не так велика, чтобы ее стали бояться сопредельные страны как агрессора даже чисто объективно, не говоря уже о том, что агрессивных планов в Иране нет. Если же речь об атомной программе, то тогда что — прекращать вообще все атомные исследования и проекты во всем мире? Или теперь надо на все испрашивать милостивого разрешения у американцев? Одним они разрешат (как Пакистану и Израилю), а другим нет?
Ахмединежад, нынешний президент Ирана, он из когорты тех студентов, которые в свое время брали американское посольство при Реза-шахе. Это было 27 лет назад, когда американцы хотели даже бросить туда войска. Чем дальше эти события, тем больший политический вес приобретали те студенты, и с некоторыми из них, ныне являющимися уже крупными политическими деятелями, мы и встречались.
Не могли бы Вы вкратце описать общую ситуацию в современном Иране?
После того как к власти пришли духовные шиитские лидеры, страна конечно, предельно трезвая. Выпивка — уголовное преступление. Население за последние тридцать лет правления аятоллов выросло в два раза. Что и не удивительно. У нас нефти в два раза больше добывается, чем в Иране, а в бюджет идет всего 11 миллиардов долларов! Да еще — наверное, каждый понимает — половину раскрадут, и почти ничего не дойдет до учителей и врачей. Иран же добывает нефти в два раза меньше, чем Россия, но в бюджет у них с этого идет 60 млрд. долларов, потому что отрасль эта — государственная. Отсюда зарплата преподавателям минимальная — полторы тысячи долларов. Понятно поэтому, что утечки мозгов из Ирана практически никакой за последние годы. Напротив и наших, и европейских высококлассных специалистов приглашают за валюту свои кадры создавать, как и у нас в советское время это было. За бензин тоже платят смехотворно мало — 10 центов за литр. Качество дорог, соответствующее общей идейной установке, что в Иране все должно быть самое лучшее — прекрасное, да и на самих дорогах спокойнее, хотя населения и автомобилей в Тегеране значительно больше чем в Москве (соответственно на 12 и 10 миллионов жителей 6 и 4 миллиона авто). Вообще Тегеран очень безопасный город, там нет преступности, не говоря уже о терроризме. Сегодня их особенно вдохновляет победа ХАМАС, а также надежда на нашу помощь.
А на какую помощь они надеются?
Мы достраиваем атомную станцию в Бушере, и есть виды сделать совместное предприятие и отработанное ядерное топливо для атомных электростанций обрабатывать у нас. Кроме того, мы можем обеспечить их помощью в реанимации скважин, которые выключились в силу не правильной эксплуатации, ну или, скажем, сгоревших. В России есть технология позволяющая закачать туда воду, поднять эти нефтеносные пласты и тогда скважина начинает давать нефть заново и очень много. Это очень серьезно, со всеми миллиардами долларов из этого вытекающими. Параллельно наша делегация решала и другие вопросы — прямой транзит газа и подача его через Баку в Европу по нашим газопроводам.
Чтобы избежать экономической блокады?
Нет. В любом случае, если бы мы соединились с Ираном хотя бы по газу, то это было бы 50% всех мировых разведанных запасов, а, значит, мы бы могли выставлять условия в свою пользу — пусть Европа платит. На мой взгляд, для нас это стратегически важно. Если мы с Ираном не договоримся, то в Европу газ все равно пойдет, но уже через Турцию, которой и будут платить, а не нам. Не менее выгодно было бы нам и в отношении нефти договориться. У нас, как я уже сказал, есть специальные технологии по добычи нефти из заброшенных, или «выключенных» скважин, а Иран на втором месте после Саудовской Аравии по разведанным запасам нефти (мы на третьем). Но если мы соединяемся, то превращаемся в организацию, которая сама может всему миру диктовать цену на нефть. Если бы мы, Венесуэла и Иран договорились, то это было бы посерьезней, чем ОПЕК.
А какова сейчас позиция России?
Понятно, что под давлением Европы и США наша исполнительная власть в отношении к иранской проблеме заметно качается. И хотя совсем проамериканскую позицию она не занимает, но и договориться с Ираном мы пока не можем. За кадром стоит, конечно, и желание Ирана, чтобы мы более резкую позицию заняли. В принципе мне эта позиция понятна и приятна, но власть имущие до этого пока не дошли еще.
Вы считаете, что активная позиция была бы в интересах России?
Конечно, мы бы тогда вошли в Иран и… место было занято — другие бы туда просто не могли уже прийти. Это наша прямая выгода. Мы бы в обмен на заказы для нашей оборонки иранские нефтедоллары у себя бы получали, а сами по Волге в Иран через Каспий отправляли свою продукцию. Ведь Иран сегодня живет в полублокаде. А у нас, например, в Н. Новгороде локатор делается, который берет Стеллз-невидимку. Иранцы купили бы его с удовольствием. Не обязательно же продавать наступательную технику, но ведь система ПВО — она же вся оборонительная, и с точки зрения всех международных конвенций это разрешено. А у нас вместо того заводы без заказов дохнут.
А каково государственное устройство современного Ирана?
Во главе, согласно конституции, духовный лидер государства — аятолла Хаменеи. У него есть свое политбюро — пять человек аятоллов. А то, что называется президент, это своего рода, по-нашему — премьер-министр. То есть организационно перед нами чисто советская схема. Другое дело что там капитализм, не об этом речь.
Государственный капитализм…
Да, но и сама схема позволяет объединить народ в гораздо большей степени, чем при обыкновенной демократии. В каждой провинции есть обязательно вице-губернатор по политическим вопросам и это позволяет контролировать крайне сложную конфессиональную и национальную ситуацию. Айзербайджанцев, например, больше живет в Иране, чем в Азербайджане. Кроме этого там и евреи, христиане, зороастрийцы, туркмены, таджики, кого только нет. Аятолла шиит и шиизм в Иране в отличие от всего мира, где доминирует суннизм, правящая конфессия. И все остальные шиитов в Иране терпят, поскольку своих полномочных представителей по религиозному и национальному признаку они имеют в парламенте и, как мне представляется на сегодня расколоть иранское общество по этой части вряд ли удастся.
А не могли бы Вы сделать небольшой экскурс в предысторию наших взаимоотношений с Ираном?
Когда-то, сотни лет назад при Каджарах отношения были напряженные. Последний шах Реза, как известно, состоял на Царской Казачьей службе и не без помощи казаков совершил переворот и скинул предыдущую династию. При Каджарах были русско-иранские войны, закончившиеся все печально для Ирана и счастливо для нас, п.ч. влияние Ирана на Кавказе уменьшилось, а Баку со всем Азербайжаном вошел в состав Российской Империи. К тому же к самим Каджарам у современных иранцев отношение плохое. Сейчас все эти спорные вопросы взаимоотношений с Россией не поднимают, наоборот, празднование Тегеранской конференции в русском посольстве проходит на самом высоком уровне и с соответствующим освещением в прессе, то есть, очевидно желание пропаганды положительно настроить по отношению к России и весь народ.
Дело в том, что до революции существовал договор 1905 г., по которому наша линия влияния была поделена с англичанами. Именно по этому договору в 1941 г. войска были туда введены с русской (с советской) стороны, и с английской, поэтому и конференция именно в Тегеране состоялась. Когда Реза был, то хотя устремления Ирана были проамериканские и капиталистические, но отношения наши были все равно добрососедские, торговали оружием в том числе. Конечно, на всякий случай войска на границе у нас стояли, у меня лично много знакомых там служило из Нижнего. Ну, а когда переворот произошел, то некоторые в Иране говорили, что два безбожных волка в мире — Америка и Россия (атеисты). Но с течением времени это съелось — сейчас вообще ничего не вспоминается. Да и не та ситуация, чтобы что-то вспоминать. Все же понимают, что главный шайтан (дьявол) в мире — это Штаты.
А как в Иране воспринимают Россию?
Как дружественную страну. Ведь мы не имеем с ними вообще никаких противоречий. Тегеран все эти годы очень аккуратно вел себя и по отношению к России. Никаких иранцев не было замечено среди боевиков, воевавших в Чечне, в отличие от многих арабских стран здесь это совершенно исключено. У нас нету с Ираном никаких пограничных конфликтов, взаимный же интерес колоссальный, так из-за чего спорить-то? Ну, полных интересов никогда не может быть, нации-то все-таки разные, но 97% на сближение и 3% на разницу — о большем, я считаю, трудно и мечтать.
Как Вы оцениваете итоги визита? Как прореагировали иранцы?
Я бы сказал спокойно. Как на очередную ступеньку на пути в будущее. Они ведь тоже опытные. Цивилизации-то пять тысяч лет все-таки. Соображают, как можно многоходовые комбинации делать. У них сегодня позиция — стой на своем. Они это и делают. Ну, уж запахнет порохом, тоже будут находить какие-то решения. Войны они не боятся, у них жива память о войне с Ираком и по всем городам развешаны патриотические плакаты с изображениями героев, погибших в этой войне — наглядная агитация на том месте, которое у нас сегодня занимает реклама.
А как сейчас они относятся к Ираку, после его оккупации Америкой?
Ну, Америка это для всего мусульманского востока самый большой шайтан — это понятно.
По мнению генерала Леонида Ивашова с Ираном войну Штаты не развяжут.
Пока я тоже такой перспективы не вижу. Ну, шумят, ну риторика военная, я имею в виду Америку — не нападет же Иран на Америку! Да и у американцев на военную операцию дыхалки уже нет, поэтому все, что они могут — это пытаться пугать, давить. Совет безопасности — что он может принять? Экономические санкции — так иранцы уже давно в полублокаде, их не напугаешь — деньги они все равно как-то находят, в стране идет крупнейшее строительство. Турция не поддержала США, когда им надо было вползать в Ирак. Наверняка и теперь, случись что, реакция будет той же — не дадут американцам использовать базы на своей территории. Тогда откуда же забираться? Со стороны Ирака? Так там сегодня и без того трудновато, там Хамас уже во всю зашевелился, так что заохала вся округа. Американцы в Ираке уже тысячи солдат положили, у них же от этого национальный шок. Последнюю цифру я смотрел — в семь раз (!) количество призывников упало, несмотря на все те баснословные выгоды, которые сулят тем, кто идет служить особенно в горячие точки. Деньги большие, возможности карьерного роста тоже, а желающих не найдешь. Зачем ходить? Чтобы тебя там убили? Таким образом, иранская операция делается сегодня жутко дорогостоящей. Вот американцам только и остается что блефовать и требовать от России кран на Иран завинтить. Что же касается нас, то нам нужно бы больше заниматься своими конкретными интересами, а не туманными договоренностями с Европой и с Америкой.
А потом Иран чем дальше, тем больше привлекает симпатии всего мусульманского мира. В этом смысле, конечно, если мы оттуда уйдем, то вместо нас туда придут китайцы, они уже пытаются наладить контакты, и японцы, да и европейцы готовы любой хиджаб одеть, лишь бы только начать с Ираном хоть какой-нибудь бизнес — так это выгодно от перепада цен. Поэтому нам нет никакого резона уходить, не то чтобы из интересов чести, а и из интересов самой прямой государственной выгоды. В Иране просто шкурный интерес России. Тем более, что именно сейчас мы им нужны, а поддержать в трудный момент стоит очень многого!
Как вы думаете, насколько плодотворно будут использованы властью наработки Вашей группы? Ведь она в основном состояла из оппозиции?
Нет — ничего оппозиционного. Это официальная группа парламентов России и Ирана и в этом смысле с нашей стороны возглавлял ее человек из «Единой России» — Юрий Николаевич Волков. И в этом смысле идейных различий в самой делегации не было, все единодушно понимают необходимость сближения с Ираном. Другое дело, что воплощать на практике должна исполнительная власть, поэтому нами будет представлена официальная записка с тем, чтобы решать те вопросы, которые пока висят. Это и атомная проблема, это и скважины, это и транспортные артерии, это и газопровод, все эти вещи будут рассмотрены уже на Комиссии Парламента с точки зрения выводов нашей группы.
То есть люди из оппозиции присутствовали в группе в силу того, что они являются специалистами по данному направлению?
Я уже говорил, что группа была очень сильная: Савельев, зампред Комитета ГД РФ по наукоемким технологиям, Шамиль Султанов, координатор межпарламентской группы «Ислам — диалог с миром», занимающийся улучшением отношений исламского мира с Россией — люди знающие и понимающие суть проблемы и их мнение нельзя объяснить любовью к Ирану. Нет это попытка четко выразить наши российские интересы на иранском направлении.
Готовится ли следующий визит?
И в Москве постоянно идут переговоры, и в Иране. Прилетев в Тегеран, в аэропорту нам встретился кортеж С.В.Кириенко, который только что посетил Бушер, где занимался вопросами атомной энергетики. Мы уехали, а на наше место тут же прикатил представитель Совета Безопасности, то есть с разных сторон идут разные рабочие потоки, которые все вкладываются в одно русло. Понятно, что в силу особенностей современной ситуации позиция российского государства не будет столь отчетливой как позиция нашей Группы. Но у нас и делегация была более отчетлива, поскольку по связям с Ираном каждый хорошо представляет себе эту проблему, а многим ведь все это объяснять еще нужно, вводить в курс дела.
Кстати, иранцы нам и по крови очень близки.
А сами они этот момент ощущают?
Нация образованная. Возьми американцев, они знать не знают, где Россия-то толком находится, а в Иране я как начинал говорить про Таджикистан, где я родился, то они сразу начинали мне названия вспоминать. Все знают — где, например, Улан-Уде, даже ребятишки, то есть грамотность носит массовый характер, как и у американцев — безграмотность.
Мы ведь с иранцами и по языку родственнички…
Да, русский язык принадлежит к индо-иранской языковой группе. Поэтому конечно дифтонгов почти нет, как и у нас, грамматика «ту чи» — «ты что», а «ту ки» — ты кто… Я, во всяком случае, с огрызками таджикского (родом из Таджикистана) достаточно быстро объяснялся с простыми иранцами, с учителем например одним.
Так, например, основателя Иранского государства, первого Ахеменида мы называем Кир, но на самом деле, по-ирански, это звучит очень неприлично, как и созвучное русское слово — корень-то один с нашим значением. По-ирански же основателя Персии правильно называть «Курош». Поэтому надо было додуматься — прислать туда нашего нижегородского Кириенко, у которого фамилия неприличная для иранцев, они, как слышали ее, сразу начинали улыбаться и посмеиваться.
Для Нижнего Новгорода это особо обидно, потому что в советское время по распределению Генштаба из Горького служить обычно на иранскую границу направляли. У меня лично на Памире тесть служил. Да и вообще в Н. Новгород путь для персов всегда был открытый — 400 лет ведь шарахались на нижегородскую ярмарку. И персидскую княжну тоже выкидывали не потому, что она единственная на всем стенькином корабле была.
Позволю себе с Вами не согласиться, поскольку скорее всего это было языческая жертва водной стихии самого лучшего и драгоценного, а значит княжон персидских на Руси ценили… У нас и в иконописи есть персидское течение, которое отличается особенной яркостью красок, что безусловно является еще доисламским влиянием. Интересно, чувствуется ли эта пестрота там сегодня или мусульманство сделало иранцев зашоренными?
Да, конечно, за употребление спиртного можно попасть под суд. Но не так уж и однозначно выдерживаются в стране все эти каноны. Вот лицо у девушек закрыто, волосы, правда, им можно открытыми оставлять, но закрывать все соблазняющее положено. Но при этом все в джинсах… Хотя, впрочем, и это у них в древней культуре — ходили-то ведь всегда в шароварах. Или, например, в исламе нельзя рисовать животных и людей. Но смотрю — сидит один, галок на пруду рисует. Подошел — а это художественная школа, детей учит. Не все так однозначно. А какое буйство красок в Исфагане, культурной столице в отличие от Тегерана, столицы политической и финансовой. Именно в Исфагане при шахе Аббасе архитектор Исмани тренировался, чтобы уже в Индии создать легендарный Тадж-Махал.
Какое у Вас осталось самое сильное впечатление от Ирана?
Самое главное, что удивило и за наших обидно стало. С рождаемостью у нас, в России, мягко говоря, напряженка… А там? Бесконечное число детей, которых там целыми классами водят показать то-то и то-то… Молодых тьма тьмущая… Строительство тоже бросается в глаза, поскольку ведется по всей стране. Иными словами это не просто кишлак цветущий, а реальная мощная держава на сегодня. Миллион двести тысяч служат в армии, еще восемьсот тысяч это так называемые стражи революции, иранская гвардия.
Многие послушают Вас и скажут, пусть Иран сам расхлебывает свои проблемы, раз у него все так хорошо.
Да. Сегодня Россия не так сильна, чтобы диктовать миру какие-то параметры. Но как я уже сказал выше, у нас в Иране свой собственный экономический интерес. Плюс наши границы должны быть прикрыты дружественными государством. Если же мы под давлением Америки сдадим Иран, то завтра у нас американские войска будут стоять прямо на границе — мы получим горячую территорию как в Ираке. Нужно нам это?
В интересах России, безусловно, поддержать национальное правительство Ирана и сдержать американскую агрессию. Кроме того, Иран это для нас на сегодняшний день та страна, которая объективно оттягивает натиск натовских полчищ, и ожидаемый удар американщины по самой России.
Сергей Чесноков
http://www.pravaya.ru/expertopinion/6886
