«Убеждённый, преданный и искренний слуга царский..»

Николай Евгеньевич Богданович (1870 — 1905): жизнь и мученическая кончина

Время жестоко и неумолимо… Вереницей пробегают бесчисленные события, живут и умирают люди. Проходят десятилетия, и о большинстве наших предков уже практически никто не помнит. И лишь единицам удаётся оставить о себе на Земле хотя бы какую-то память. Одним из таких людей был Тамбовский вице-губернатор Николай Евгеньевич Богданович, проживший очень короткую, но яркую жизнь. Память о нём так и не смогли до конца вытравить из сознания Русского народа большевики, и вот теперь, спустя почти сто лет забвения, мы вспоминаем героя-мученика, приявшего смерть за Веру, Царя и Отечество.

Николай Евгеньевич Богданович родился 6 декабря 1870 года. Первые годы своей жизни он провёл дома, в исключительно благоприятных для развития детской души и ума обстановке. Определённые обстоятельства с раннего детства формировали его нравственный облик и политические воззрения. В частности, особо следует отметить, что его отец, генерал от инфантерии Евгений Васильевич Богданович, убеждённый монархист и издатель многочисленных патриотических брошюр, расходившихся огромными тиражами по всей России, стойкий борец с революционной крамолой, организовал вместе со своей супругой, Александрой Викторовной, в своём особняке на Исаакиевской площади крупнейший политический салон Петербурга. Вследствие этого, юный Коля мог ежедневно наблюдать вереницу разнообразных людей, преимущественно правых по своим политическим взглядам — чиновников, министров, церковных деятелей, депутаций от различных сословий. Все они то и дело приходили к отцу. Родители разрешали присутствовать Николаю при разговорах взрослых. Автор заметки о Н.Е.Богдановиче в издававшейся В.М.Пуришкевичем «Книге русской скорби» отмечал, что Коля «слушал жадно, напряжённо, как умеют слушать только дети. Много, конечно, он не понимал, многое понимал инстинктивно, но того, что он успевал усвоить и переработать в своей маленькой головке, было достаточно, чтобы в душе ребёнка начали складываться определённые и твёрдые понятия о правде и зле, о чести, о долге, о любви к Богу и народу Русскому».

Когда Николаю исполнилось десять лет, он был зачислен в пажи Императором Александром III. Через год он поступил в подготовительный класс Пажеского корпуса. Особо отметим, что Н.Е.Богданович был первым пажом, пожалованным в это звание Государем. Глубоко свято чтя память в Бозе почившего Царя, он особенно этим дорожил и впоследствии неоднократно с любовью вспоминал. Окончив семь классов Пажеского корпуса с отличием, Николай затем за один год изучил латынь и поступил в университетские классы Императорского Александровского лицея.

В 1892 году он блистательно закончил лицей и был зачислен в Министерство внутренних дел. После этого Николай Евгеньевич занимал ряд разнообразных ответственных назначений, исполнял должность чиновника особых поручений при Черниговском и Ковенском губернаторах, затем являлся земским начальником в Красноуфимском уезде Пермской губернии. В 1895 году Н.Е.Богданович служил помощником Ковенского тюремного инспектора и пребывал в этом звании три года. Чуть позже он являлся Тургайским вице-губернатором. В 1904 году Н.Е.Богданович был назначен вице-губернатором Уфимской губернии, а в июне 1905 года — Тамбовским вице-губернатором. По «Табели о рангах» он имел чин статского советника.

«Ясно сознавая, что именно нужно для блага и процветания родной страны, он крепко стал на страже её исконных национальных начал и духа, стал на защиту Церкви, Царя самодержавного и Русского народа, и никто и ничто не могло сокрушить его убеждения, что он делает именно то, что нужно и что должно. И в своих многочисленных должностях, сталкиваясь с всевозможнейшими лицами, часто явно не искренними и порочными — он всегда старался в каждом человеке видеть одну хорошую сторону его характера, и был необыкновенно доброжелателен к людям», — особо отмечалось в «Книге Русской скорби».

Н.Е.Богданович старался прощать лично ему нанесённое зло, но тех, кто выступал против Церкви или против слабого и беззащитного, того карал без малейшего колебания. Будучи тюремным инспектором, он следил, чтобы тюремная администрация относилась к заключённым с беспристрастной справедливостью. Часто он опрашивал арестованных и в случаях, когда это было возможно, всегда охотно облегчал их участь в границах закона. В Уфе Н.Е.Богданович плодотворно работал с генералом И.Н.Соколовским, уфимским губернатором, который, обладая прямым, смелым и непоколебимым характером, являлся грозою для всевозможных врагов Русского народа.

В своей деятельности Н.Е.Богданович с большим успехом применял принципы русской доблести и горячего патриотизма. Когда ему было всего 21 год, он образовал вокруг себя центр энергичных, честных, верных России лиц, которые потом, в 1905 году, помогали ему осуществлять усмирение революционного бунта в Уфе. Много времени Н.Е.Богданович посвящал работе с уфимским населением; его деятельность отличалась здесь особым усердием. Он самоотверженно верил в лучшие силы России, которые надо было только пробудить и вызвать к жизни. Вера сообщалась окружающим его, высоко ценившим душевную прямоту молодого администратора и его откровенность. Однако, как следствие, его постоянно преследовали злобные нападки, клеветы революционной печати. Продажные журналисты из либеральных газетёнок широко распространяли вымыслы, сплетни и слухи о якобы имевших место тяжких грехах Н.Е.Богдановича (блуд с молодыми крестьянками и пр.). На всю эту мерзость он отвечал неизменным хладнокровием и презрением, продолжая твёрдо идти по намеченному пути.

Весной 1905 года в Уфе произошли следующие драматические события. И.Н.Соколовский был ранен пулей крамольника и был вынужден уехать лечиться за границу. С 3 мая 1905 года Н.Е.Богданович временно «вступил… в управление губернией». Вскоре губернатором был назначен поляк Б.П.Цехановецкий, при котором буйным цветом расцвела в губернии революционная крамола. Перед прибытием в Уфу нового губернатора Н.Е.Богданович по личной просьбе перевёлся в Тамбов к тамошнему губернатору В.Ф. фон-дер Лауницу. Уфимские патриоты тепло провожали своего бывшего начальника. Так, в субботу, 16 июля 1905 года, служащие и рабочие Уфимской губернской типографии, собравшись в приемной комнате Губернскаго правления, во главе со смотрителем типографии С.И.Масловым, в присутствии и. д. вице-губернатора действительного статского советника Архангельского и советника Губернского правления Надеждинского, поднесли Н.Е.Богдановичу «собственноручного изделия художественно-исполненную из малинового бархата подставку для визитных карточек, на лицевой стороне которой помещен портрет его превосходительства, ниже фотографический снимок губернской типографии со всеми служащими, а по бокам изображение символа „Веры, Надежды и Любви“, окаймленного роскошными искусственными цветами».

При этом смотрителем губернской типографии Масловым был прочитан адрес следующего содержания: «Ваше Превосходительство Николай Евгеньевич! Служащие Уфимской губернской типографии, тронутые чувством сердечной благодарности Вашему Превосходительству, за все благодеяния, оказанные нам за время службы Вашей в Уфимском Губернском правлении, во главе которого Вы стояли, — скорбят в настоящее время о Вашем отъезде. Примите же, Ваше Превосходительство, на добрую память о тружениках печатного дела сей, сооруженный собственноручным нашим трудом, подарок, правда, не ценный в материальном отношении, но дорогой тем, что подносится от всего сердца, как незабвенному нашему Начальнику-благодетелю». После этого бывший вице-губернатор, простившись со служащими и рабочими и поблагодарив их за внимание, отбыл.

В Тамбове ещё шире развернулась деятельность Н.Е.Богдановича. Горячо и сердечно он принялся за возложенную на него работу. В частности, вице-губернатор участвовал в усмирении аграрных бунтов в Козлове. Волнения были прекращены быстро, практически без малейшего пролития крови. Крестьяне, ещё совсем недавно бунтарски настроенные, успокоились. Вскоре Лауниц вызвал Н.Е.Богдановича в Тамбов, где вспыхнул очередной мятеж. Совместными мерами губернатора и вице-губернатора в городе было введено военное положение, ликвидировано чёрное дело революции. После того, как усилиями Н.Е.Богдановича были захвачены агитаторы в Козлове, Тамбове и Грязях, в губернии, в отличие от других регионов, стало тихо и спокойно.

Н.Е.Богданович в тяжёлые дни революции ездил по деревням Тамбовщины, собирал сельские сходы и служил молебны за Царя. После этого успокоенные крестьяне на коленях провожали его, подносили вице-губернатору хлеб-соль. Кроме того, в короткие сроки Н.Е.Богданович заставил администрацию Рязано-Уральской железной дороги, которая объявила себя Временным правительством, возобновить движение и вернуться к порядку. Народ зачастую сам помогал Н.Е.Богдановичу бороться с крамолой, охранял его. 6-го декабря, в день его ангела, депутация от г. Козлова и Козловского отделения Союза Русского Народа поднесла ему благодарственный адрес в шапке, на которой был изображён Ангел мира.

Н.Е.Богданович ревностно поддерживал зарождавшееся в 1905 году монархическое движение. Он вместе с советником Тамбовского губернского правления Гавриилом Николаевичем Луженовским вошёл в состав Тамбовского Союза Русских Людей. По словам современного исследователя правомонархического движения А.А.Иванова, В.Ф. фон-дер Лауниц, Г. Н.Луженовский и Н.Е.Богданович составляли «контрреволюционный триумвират верных Царю слуг, энергично взявшийся за искоренение революции».

Активность Н.Е.Богдановича сразу же вызвала неистовую ярость врагов Русского народа. Эсеры приговорили вице-губернатора к смерти. 15-го декабря 1905 года в губернаторском доме в два часа дня было назначено важное заседание. Без пяти два Н.Е.Богданович подъехал к подъезду. Внезапно в дверях его остановил человек в крестьянской одежде, как предполагали, проситель. Он был одет в тулуп с подтянутым воротником, в баранью шапку, и держал в руке бумагу. Н.Е.Богданович, не успев взять её в руки, получил пулю в грудь из револьвера. Убийца, сделав своё чёрное дело, бросился бежать. Не теряя сознания, вице-губернатор быстро вошёл в дом, поднялся по лестнице, прошёл в кабинет Лауница, опустился на диван. Там уже был губернский предводитель дворянства князь Н.Н.Челокаев, который подошёл к Николаю Евгеньевичу, узнал, что он ранен.

Н.Е.Богданович был немедленно уложен в постель. Вскоре пришли врачи, но их помощь оказалась уже бесполезной. Рана могла быть и не смертельной, хотя и тяжкой, но пуля оказалась надрезанной крестообразно на манер пуль, известных под названием «дум-дум», вследствие чего быстро началось заражение крови. Вскоре последовали тяжкие страдания, при почти полном сознании несчастного. Терпеливо, без жалоб и упрёка, медленно умирал Николай Евгеньевич.

17 декабря днём на предложение преосвященного Иннокентия (Беляева), епископа Тамбовского, принять Святых Таин Н.Е.Богданович ответил: «Счастлив буду». Он причастился, соборовался (это таинство также совершил владыка Иннокентий), продиктовал предсмертную телеграмму родителям в Петербург, а около десяти вечера в полном сознании тихо скончался.

Необычно торжественными были похороны вице-губернатора. Присутствовали оба тамбовских архиерея и всё городское духовенство. Лица и депутации от различных учреждений почти непрерывно служили панихиды у гроба. Множество венков, количеством около сорока, с трогательными и прочувственными надписями были положены вокруг гроба. В день похорон, 20-го декабря, преосвященный Иннокентий произнёс пламенное слово, очертил облик покойного как рыцаря долга и чести и истинно верующего православного христианина. Процитируем наиболее яркий фрагмент речи владыки:

«Говоря, что война просит своих искупительных жертв, этой необходимостью жертвы на войне хотят успокоить наше чувство, возмущенное настоящим убийством. Но — различайте врагов, — скажем мы, — и отдайте каждому из них свою дань, или уважение, или сожаление. На войне внешний враг идёт открыто, прямо и грозно. Здесь начинается и разгорается честный, отважный бой. В нём противники могут смело глядеть друг другу в глаза. Каждый из них исполняет свой долг и обязанность перед Отечеством. Они — рабы и вместе с тем — герои. Но всмотритесь в врага внутреннего, переживаемой нами междоусобной брани. Он прячется за спиною мирных граждан, он ползёт незаметно, как змея, крадётся, прибегает к обману и бьёт из-за угла. Он поднял шум, забил тревогу, кричит о свободе, а сам действует насилием всех родов и видов. Он вопиет о неприкосновенности каждой личности, а сам грозит всем убийством и страхом убийства; он, этот враг, требует прощения преступникам, а сам становится в ряды преступников, совершая возмутительные насилия, одну из жертв которого мы видим в этом гробу.

Но тем выше, тем ценнее и дороже те жертвы, которые избирает этот коварный враг. Почивший раб Божий Николай был убеждённым, преданным и искренним слугой Царским. Высота, величие и святость Царской власти была святыней его души. Служба ей, честная, открытая, прямая по долгу и совести, воодушевляла и вдохновляла его. Он отдавался ей с увлечением, не щадя ни здоровья, ни спокойствия совести.

Первым словом, которое сказал он мне, приехавшему навестить его раненого, было признание, что он никогда не изменял данной присяге и долгу службы. И мне судил Господь быть свидетелем глубокой веры почившего. С умилением вспоминаю, с какой радостью он принимал Святое Тело и Кровь Христову, как трогательно повторяли его холодеющие уста святые слова: «Верую, Господи, и исповедую, яко Ты еси воистину Христос…». Какою лучезарною радостью заискрились глаза его по принятии Святых Таин. Угасавший постепенно, он как бы ожил, просиял.

Покойся же мирно, вечный слуга Царский! Спи до радостного утра, страдалец и мученик, исполнивший долг свой до конца! Ты пал, как добрый воин на страже своей службы и обязанностей.

Веруем, что увенчает Господь душу Твою в селениях Своих венцом мученичества, что примет Он смерть твою в жертву искупления за Русскую землю, объятую смутой. Исповедуем, что скажет Он тебе: «Раб добрый и верный, войди в радость Господа Твоего»!

А вот другой отзыв светского человека, который нарисовал короткими, яркими штрихами нравственный облик покойного:

«Это была чистая, хорошая, русская душа: русская вполне — пылкая, смелая, чуткая к добру, приветливая, незлобивая, глубоко и горячо верующая, беззаветно преданная Царю.
В Тамбове он пробыл всего несколько месяцев и в такое короткое время приобрёл много друзей, сердечно к нему расположенных. Срок слишком незначительный, чтобы ознакомиться со всяким другим человеком, но, чтобы узнать Н<иколая> Е<вгеньевича>, — совершенно достаточный: он был весь наружи, как на ладони; никаких задних мыслей, ничего скрытого. Собеседник сразу понимал его всего и совершенно невольно поддавался его чарующему обаянию.
И такого человека убили. Подло, из-за угла — накрест перерезанной пулей, чтобы вернее был удар, чтобы причинить побольше страданий.
За что его убили? За то, что он был русский — до мозга костей? Или не за то ли, что русскому теперь нет места на Руси?»

«Н<иколай> Е<вгеньевич> был одним из героев всё редеющей и редеющей цепи. Он вместе с другими боролся с наступающей на Россию тёмной ратью, наносил ей жестокие удары — и погиб, как славный воин», — отмечал автор статьи о покойном в «Книге Русской скорби».

Родители Н.Е.Богдановича, Евгений Васильевич и Александра Викторовна, в тяжёлые для них дни скорби получили множество телеграмм с сочувствиями и соболезнованиями. В них говорилось о том, что покойный был их единственным сыном, в котором они полагали всю радость, весь смысл своей жизни. В одной из телеграмм, адресованной супругам Богдановичам, особо отмечалось, что «высокое и светлое поднятие духа превыше земной юдоли, им <Н.Е.Богдановичем – Д.С.> покидаемой…».

В общих чертах смысл прочих соболезнований родителям покойного можно выразить следующими словами: «Жертва, принесённая вами на алтарь Отечества, велика. Дай Бог сил вынести тяжёлое испытание и да послужат вам утешением, что сын ваш, как истинный герой, погиб смертью героя, в первых рядах защитников дорогого Отечества».

Тяжело переживали супруги Богдановичи безвременную кончину единственного сына. Дневниковые записи Александры Викторовны, относящиеся непосредственно к декабрю 1905 года, до нас не дошли (или же она просто-напросто его не вела в эти тяжёлые для неё дни), однако о степени горечи утраты можно судить по позднейшим дневникам, в частности, относящимся к апрелю 1907 года: «…Дай, Господи, мне свидеться там, у Тебя, с моим дорогим Колюшкой, там радостно увидеть, что он блаженствует у Господа, и грустно ему только, что несчастная его мама так скорбит о своём сокровище» (запись датирована 21 апреля 1907 г.).

После трагической гибели Н.Е.Богдановича остались молодая жена и малолетний сын. Тамбовское дворянство, желая почтить память почившего, постановило приписать его сына, Кира, в число потомственного дворянства Тамбовской губернии.

Труды Н.Е.Богдановича оставили благодарную память в сердцах искренне преданных Отечеству тамбовцев и не пропали даром. К примеру, уже в январе 1906 года до четырёхсот рабочих железнодорожных мастерских вступили в члены Тамбовского Союза Русских Людей, который последовательно придерживался принципов Самодержавия, Православия и Русской народности. 21 января по просьбе рабочих преосвященным Нафанаилом в помещении мастерских было совершено торжественное молебствие. На нём присутствовало до тысячи рабочих с семействами. Затем состоялось открытие отдела. Ораторы из рабочих призывали товарищей к спокойному мирному труду. Собрание почтило память Н.Е.Богдановича, выразило благодарность губернатору Лауницу, жандармскому полковнику Эрнсту и жандармам за разумные распоряжения по прекращению и предупреждению забастовок и решило поднести им адресы. В те годы неуклонно росли ряды монархического движения, которое покойный вице-губернатор в своё время целиком и полностью поддерживал.

Вспоминая по прошествии свыше ста лет имя пламенного патриота — монархиста, верного слугу Царя и Отечества, Николая Евгеньевича Богдановича, мы не только чтим его прижизненные заслуги перед Родиной, но и надеемся, что он снискал благодать у Господа в селениях праведных. Вечная ему память!

ЛИТЕРАТУРА И ИСТОЧНИКИ:

1. Иванов A. А. «Непоколебимый воин великого русского дела». Гавриил Николаевич Луженовский (1871−1906) // Воинство святого Георгия. Жизнеописания русских монархистов начала ХХ века. Сост. и ред. А.Д.Степанов, А.А.Иванов. СПб., 2006;
2. Лебедев С. В. Богданович Евгений Васильевич //Святая Русь. Большая энциклопедия русского народа. Русский патриотизм. Гл. ред., сост. О.А.Платонов, сост. А.Д.Степанов. М., 2003.
3. Мещерский В. П. Дневники. Воскресенье, 18 декабря 1905 г. // Гражданин. 22 декабря 1905 г. N 96;
4. Н.Е.Богданович // Книга Русской скорби. Составлена Русским Народным Союзом имени Михаила Архангела. Вып. 3. СПб., 1911;
5. Пёстрая страница. Уфимские губернские ведомости за июль 1905 г. / Подготовила Анна Маслова // Уфимские ведомости. N 29 (82). 20 июля 2004 г.;
6. Сологуб В. Д. «Державной воли верный исполнитель». Владимир Фёдорович фон-дер Лауниц (1855−1906) // Воинство святого Георгия. Жизнеописания русских монархистов начала ХХ века. Сост. и ред. А.Д.Степанов, А.А.Иванов. СПб., 2006;
7. Российский государственный исторический архив (РГИА). Ф. 1620. Оп. 1. Д. 294. Л. 22; Ф. 1620. Оп. 1. Д. 295. Л. 2 об.; РГИА. Ф. 1620. Оп. 1. Д. 354. Л. 35 об.;
8. Русское Знамя. Орган Союза Русского Народа. N 20. 24 января 1906 г.