О романе и фильме «Мастер и Маргарита»

В конце Рождественского поста телевизионный канал «Россия» показал десятисерийный фильм, снятый режиссером Владимиром Бортко по роману М.А. Булгакова «Мастер и Маргарита». Время для показа выбрано, на наш взгляд, не совсем удачно. Такой фильм, наверное, больше подошел бы для святок. Но не об этом пойдет речь, а об экранизации-интерпретации столь неоднозначного романа.

О романе

Сначала несколько слов о самом романе «Мастер и Маргарита». Это произведение давно стало объектом пристального изучения литературоведов. Специфика сюжета и героев, конечно, не оставила в стороне и православных исследователей. Можно назвать имена Н. Гаврюшина, М. Дунаева, диакона Андрея Кураева, диакона Михаила Першина, священника Андрея Дерягина и др. Эти исследования позволяют сделать определенные выводы. «Мастер и Маргарита» — это роман о дьяволе (одно из черновых названий романа именно таково — «Роман о дьяволе»), который является в советской России «во плоти». В процессе работы над книгой Булгаков постепенно прятал, скрывал, вуалировал, эстетизировал подлинную сущность главного героя — Воланда. Происходило это под воздействием изменений собственных представлений о сущности и природе добра и зла. Мировоззрение Булгакова на момент окончания романа (окончания условного, так как писатель работал над ним до последних дней своей жизни) можно охарактеризовать как дуализм. Для дуализма добро и зло суть две равновеликие силы, одинаково необходимые для существования мироздания. В романе эти мысли вложены в уста Воланда и находятся в скрытой истории Коровьева, который в «земной» своей жизни был рыцарем-альбигойцем, а альбигойцы как раз и стояли на позициях дуалистической ереси.

Центральным местом романа является бал у сатаны. Это — черная месса, сатанинская «литургия», которая представляет собой перевернутое христианское богослужение. Вместо церковных песнопений звучит дикая джазовая композиция «Аллилуйя», в качестве Священного Писания используется роман Мастера, продиктованный ему самим сатаной. В «классической» черной мессе роль престола играет обнаженная блудница. Маргарита, хотя и в вертикальном положении, исполняет именно эту роль. Чашей для «причастия», потиром служит череп Берлиоза. В таинстве Евхаристии вино и хлеб претворяются в Тело и Кровь Господа нашего Иисуса Христа. Здесь же мы видим, что кровь барона Магеля, собранная в означенный потир, «пресуществляется» в вино. Талант писателя позволил изобразить все это красочно и романтично. Перед нами великолепный образец эстетизации зла, несущий соблазн для читателя. Если посмотреть черновые варианты и наброски романа, то можно заметить, как зло и носитель зла — Воланд — становится все более привлекательным, обаятельным и масштабным по сравнению с противоположным началом, которое в романе, в сущности, и не показано, оно отсутствует в мире. Иешуа Га Ноцри — это… Иешуа Га Ноцри, и ничего более, хотя диавол-Воланд и пытается выдать его за Иисуса Христа, но на то он и обманщик от века, чтобы возводить клевету на Бога.

Но, несмотря на спрятанность и завуалированность истинной сущности Воланда и его свиты, Булгаков все же оставил в романе определенные знаки, сигналы, символы, выводящие, так сказать, на чистую воду его героев. Все действия свиты Воланда — обман: одежда исчезает, деньги — это бумажки и фантики. Что-либо создать диавол не может, ибо он не Творец, а обманщик и «обезьяна» Творца. Он может убивать, разрушать, жечь, отрывать головы. Голова конферансье, кстати, возвращается на место после того, как из зала раздался крик-молитва: «Верните ему голову, Бога ради». Упоминание Бога, равно и как крестное знамение, действует на нечистую силу соответствующим образом, и в романе есть эти моменты, которые для читателя остаются почти незамеченными в общем повествовании. Покой же, обещанный Мастеру и Маргарите, есть покой, но не во блаженном успении, а «покой» в аду. Кто желает покоя в аду? Врагу такого не пожелаешь. А что же в фильме?

О фильме

Надо отметить, что режиссер Владимир Бортко с большой ответственностью подошел к созданию своей картины. Он изучил всю литературу о романе и, прежде всего, оценку его православными исследователями. Это было видно из его интервью и бесед и из самого фильма. Более того, актеры тоже знакомились с подобной литературой, а книга отца Андрея Кураева была чуть ли не своеобразным руководством в их творческом процессе. По поводу фильма было высказано немало критических замечаний. Как правило, они лежат в русле сугубо эстетико-кинематографического ракурса или в русле «нам представлялось все по-другому». Говорилось о неправильности выбора актеров, игравших Воланда и Пилата. Дело в том, что возраст актеров не соответствует возрасту персонажей, определенному автором романа и исторической действительностью. Да, у Булгакова Воланд выглядит внешне лет на сорок пять, но внутренне ему более шести тысяч в земном измерении, по крайней мере. О нем можно сказать, что он, в отличие от Бога, не «ветх денми», а «дряхл денми». Именно это и показывает режиссер, причем происходит деэстетизация этого образа. Что же касается историчности возраста Пилата, который был ровесником своего Подсудимого, то, во-первых, почему-то неисторичность образа Иисуса Христа в романе не вызывает возражений у этих критиков, а во-вторых, на наш взгляд, здесь режиссер, может, и сам того не замечая, в этом образе дает символ всего ветхого мира, который пришел к своему концу, не осознавая того. Были замечания по поводу Кота. Но именно неправдоподобность, кукольность и есть сущность марионеток дьявола, в них нет подлинной жизни, нет укорененности в бытии, поскольку они сделали свою ставку на небытие.

Не скроем, с большим опасением ожидались эпизоды, связанные с так называемыми «Ершалаимскими главами», точнее, с образом Иешуа Га Ноцри. И здесь, на наш взгляд, режиссер был на высоте. Во-первых, он показал, что Иешуа — это просто философ Иешуа, но не Мессия, не Иисус Христос. И актер Безруков отдавал себе отчет, что он играет не Спасителя, а простого человека, достойного жалости и сострадания, но не поклонения. Во-вторых, сцена распятия была снята с целомудрием, без натуралистического смакования подробностей страдания, без аффектации, свойственной неправославной духовности.

Прекрасно показана Москва — это метафизическая Москва тридцатых годов, готовая принять «консультанта». Собственно, им самим и подготовлено место для своего визита. Москва: мир без Бога, вернее, мир, отрицающий Бога. Преддверие ада — вот какова Москва в романе, а в фильме это подчеркнуто особо. Режиссер сумел передать тотальное одиночество человека, а это и есть ад.

Визуальный ряд сцен превращения Маргариты в ведьму (которая уже жила в ней), шабаша, бала у сатаны не оставляет никаких сомнений о сущности сил, представленных в них. Никакой эстетизации и романтизации нечистой силы нет. «Обнаженная натура» подана режиссером с тем тактом и чувством меры, которые практически исчезли сегодня из кинематографа.

Но, главное, на наш взгляд, Владимир Бортко сумел показать все то, что Булгаков прятал, и при этом не отойти от текста романа. Ему удалось показать, что перед нами зло, пусть и наряженное в карнавальную бутафорию. Карнавальное бутафорское зло как раз-то и нужно Воланду со свитой, чтобы за масками и личинами люди не разглядели подлинного зла.

Нет в фильме истинного образа добра. Но здесь режиссер не виноват. Нет его в самом материале, то есть в романе. Добру в книге отведено второстепенное место, оно выступает в нем в роли пассивного начала. Носитель добра скорее призрачен, чем реален. Он призрачен, как та лунная дорожка, по которой он идет с Понтием Пилатом. Странно, что лунный свет, традиционно связывающийся с темной, сатанинской мистикой, Булгаков соединяет с Иешуа-Иисусом (в конце романа происходит лукавое соединение двух, на самом деле несовместимых, образов).

Можно сказать, что Владимиру Бортко удалось экранизировать роман, полный соблазнов и прелести, избежав их воздействия, насколько это возможно, работая с таким материалом.

Еще о дуализме

В заключение хотелось бы вернуться к вопросу о дуализме. Его идея весьма соблазнительна. Если кто-то есть на стороне света, то значит, необходимо, чтобы кто-то выбрал тьму, иначе «нарушится равновесие мироздания». Появляется даже некая мессианская идея зла. А если добавить сюда постулат об относительности всякого деяния, то получим идеологию, присутствующую в современном культурном пространстве. Говоря о кино, можно в качестве примера привести фильмы «Ночной дозор» и «Дневной дозор». В этих российских (русскими их назвать трудно) фильмах с помощью голливудских технологий зрителю показан «зороастрийский» взгляд на мир. Зороастризм — религия Древнего Ирана. Она является образцом дуализма. Существует два верховных божества, равных по силе: добрый Ахура-Мазда и злой Ариман, находящиеся в постоянной борьбе. Впрочем, в зороастризме все же присутствовало чаяние, что когда-нибудь Ахура-Мазда победит Аримана. Современные же «зороастрийцы от культуры» не просто не надеются на подобную победу. Скорее, они всячески противятся ей и тем самым умножают зло, подтверждая, что невозможно оставаться нейтральным в борьбе между двумя противоположными силами. Главным же оценочным критерием в таком мировоззрении является кассовый сбор. Но золотой телец находится отнюдь не «по ту сторону добра и зла», а в очень конкретном месте — в том, из которого приходит Воланд-сатана.

http://www.eparhia-saratov.ru/txts/journal/articles/02society/101.html