 |
| КП-Ростов-на-Дону | Александр Северский | 02.03.2006 |
— Первую кампанию я и не понял, и не принял, — вспоминает отец Андрей. — Поговорив с офицерами, сделал вывод: людей посылали на убой. Ведь в то самое время, когда солдаты погибали пачками, кто-то занимался своими аферами: оружием, наркотиками, бензином. А вот когда началась вторая война, я уже ощутил необходимость что-то сделать. Так и стал армейским духовником.
Недавно Главное управление воспитательной работы Минобороны России сделало заявление, мгновенно ставшее очень популярным в армии: военное ведомство готово принять в штат священников. Однако, по неофициальным данным, уже сейчас около 200 духовников окормляют воинские части России.
— К сожалению, сегодня нет института военных психологов, которые помогали бы солдатам разбираться с их проблемами, — говорит военный священник Андрей Немыкин. — И люди, которые тщатся делать что-то такое, на самом деле ничего не понимают. Нужны те, кто знает, что такое армейская жизнь, которые прошли через боевые действия. В каких-то ситуациях читать проповеди, что-то говорить о вере, убеждать бесполезно, на это просто нет времени. Парни и сами все прекрасно понимают. Помню, сидим мы однажды в окопе — я и еще два бойца, боевики молотят страшно. И тут прямо над нами пролетает граната. Ну, все, думаю, конец. Взрывается в метрах трех, отскочив от крыши. И никого из нас даже не зацепило! Бойцы потом говорили, что это Бог отвел.
Однако на войне еще и стреляют. И что делает в это время священник? Молится о здравии, путаясь в рясе, или рубит извергов направо и налево, как Пересвет? На этот счет у отца Андрея есть устойчивое мнение:
— Нужно всегда действовать по обстановке, но обязательно молиться! Это непременное правило. Что касается внешнего вида, то иногда рясу просто не уместно надевать. Когда, например, служишь на территории, где грязь и лужи. Для этого есть камуфляж. Оружие тоже приходилось в руки брать. До сих пор помню март 2000 года. Село Комсомольское в Чечне. Я был в отряде спецназа, и мы попали в окружение. Бойня завязалась жуткая, боевиков в три раза больше. У меня был автомат, но стрелять из него я не собирался. В такой ситуации человек без оружия — обуза. А когда каждый боец на счету, боевикам пришлось бы отвлекаться на меня. Когда бой утих, я отправился к раненым и погибшим. Единственное оружие, которое может и должен применять священник, в том числе и на войне, — вера, молитва и крест.
КОММЕНТАРИЙ СКО ВВ
Владимир ВЛАСЕНКО, зам начальника пресс-службы:
— Да, священники в войсках нужны. И они должны быть такие, как отец Андрей — реально оценивающие происходящее и способные правильно понять бойца. И если будет так, они ни коим образом не станут мешать в боевой обстановке.
