 |
| НГ-Религии | Александр Петров | 16.02.2006 |
Президент России Владимир Путин поручил Министерству обороны и Генпрокуратуре разработать план «по улучшению воспитательной работы в армии и на флоте». Во время экстренного заседания генпрокурор России Владимир Устинов заявил, что одними силовыми мерами с неуставными отношениями не справиться. Он предложил своим коллегам «подумать о восстановлении должности полковых священников», отметив, что подобная практика успешно действует во многих странах мира.
Несмотря на отсутствие необходимой законодательной базы, священники РПЦ де-факто работают в различных частях армии и флота и других силовых структурах. Поэтому Патриарх Московский и всея Руси Алексий II призвал духовенство эффективнее работать в армии, чтобы исключить дедовщину.
Выступая на открытии ХIV Рождественских образовательных чтений, Алексий II отметил, что «деятельность духовенства в воинских подразделениях должна стать залогом ответственности внутреннего мира и взаимопонимания в армейских коллективах, дабы сама возможность повторения случаев, подобных тому, что произошли в Челябинске, была совершенно исключена из жизни военнослужащих».
В этой связи заявление начальника Главного управления воспитательной работы ВС генерал-полковника Николая Резника прозвучало достаточно неожиданно. Резник сообщил Интерфаксу 7 февраля, что Патриарх Алексий II уже дал свое согласие на подготовку священников для службы в армии.
«Руководство Минобороны РФ признательно Алексию II за его согласие организовать подготовку группы военных священников для выполнения пастырского служения в войсках», — отметил генерал-полковник. Однако он признался, что вопрос о введении института военного духовенства в армии все же требует «тщательной проработки». Николай Резник сообщил журналистам, что в одном из армейских соединений будет проведен эксперимент «для всестороннего изучения проблем, связанных с созданием института военного духовенства».
За учреждение в ВС института полковых священников стоит и главный военный прокурор РФ генерал-полковник юстиции Александр Савенков. По его мнению, «опыт показывает, что сотрудничество с Русской Православной Церковью и ее представителями заметно снижает уровень преступности в ВС».
В Главной военной прокуратуре (ГВП) уже приступили к юридической стадии реализации этого плана. Как известно, ГВП уже направила свои предложения по данному вопросу в Министерство обороны. Проект предполагает, что полковым священникам будут присваиваться звания старших офицеров, а их помощникам — звания сержантов. Священники будут совместно финансироваться религиозными организациями и Министерством обороны. При этом в Минобороны будет создана специальная структура (управление военных священников), координирующая деятельность священнослужителей, а также появится должность Главного военного священника России.
Согласно проекту ГВП, кандидатуры на эту должность смогут предлагать Министру обороны руководители традиционных религиозных организаций страны. Таким образом, встает вопрос: будут ли православные, мусульмане, буддисты и иудеи предлагать кандидатуры независимо друг от друга или же решение о представлении единой кандидатуры будет принимать Межрелигиозный совет России?
В Государственную Думу РФ никаких законодательных проектов из ГВП не поступало. Более того, по словам сотрудника комитета Госдумы по делам общественных объединений и религиозных организаций Степана Медведко, ГВП вообще не может выступать в качестве субъекта законодательных инициатив, а законопроекты на рассмотрение в Думу должны вноситься либо кем-то из депутатов нижней палаты парламента, либо Советом Федерации. Инициатива, конечно, может исходить и от Министерства обороны.
Даже в том случае, если такой законопроект поступит в Государственную Думу, он неизбежно вызовет споры относительно своего соответствия Основному закону страны. Как известно, Конституция РФ утверждает принцип отделения религиозных организаций от государства. Став офицерами ВС РФ, священнослужители становятся де-факто чиновниками военного ведомства и тем самым возлагают на себя функции светской власти. Согласно федеральному закону о свободе совести и религиозных объединениях, государство «не возлагает на религиозные объединения выполнение функций органов государственной власти, других государственных органов, государственных учреждений и органов местного самоуправления».
Это положение закона фактически подтверждается в «Социальной концепции РПЦ». В этом документе говорится, что «Церковь не должна брать на себя функции, принадлежащие государству: противостояние греху путем насилия, использование мирских властных полномочий, принятие на себя функций государственной власти, предполагающих принуждение или ограничение». Противоречит ли создание института военного духовенства этому положению?
Первым официальным документом, закрепляющим отношения РПЦ и ВС РФ, стало совместное заявление Алексия II и министра обороны России Павла Грачева, подписанное 2 марта 1994 года. После этого был сформирован Координационный комитет по взаимодействию между ВС и РПЦ. Сам вопрос о введении института военного духовенства был впервые поставлен в октябре 1994 года на конференции «Православие и Российская армия» в Москве. При этом инициатива создания такого института исходила от военного руководства.
Известно, что на данный момент на постоянной основе работают в тех или иных местах дислокации войск около 2 тыс. священнослужителей. Больше всего представителей РПЦ работает в сухопутных войсках, ракетных войсках стратегического назначения и ВДВ. Тем не менее практика взаимодействия Церкви и ВС до сих пор не имеет общих законных оснований. Она носит «стихийный» характер: договоры о сотрудничестве подписываются на уровне епархий и расквартированных на их территории воинских частей, соглашения подписываются между Московской Патриархией и отдельными силовыми ведомствами.
Вопрос о введении полковых священников в Минобороны обсуждается уже достаточно давно. Однако окончательное решение этого вопроса все время откладывалось. По-видимому, в войсках не все убеждены в том, что присутствие в армии духовенства сможет решить все ее проблемы, включая неуставные отношения, т. е. дедовщину.
«Введение института полковых священников едва ли поможет искоренению неуставных отношений в ВС, — считает эксперт по взаимоотношениям религиозных организаций и ВС капитан I ранга Алексей Рябцев. — Дисциплина в армии достигается системой наказаний и поощрений. Священнослужители в армии уже были до революции, но в вопросы дисциплины они никогда не вмешивались».
Пока идет следствие и вся страна внимательно следит за судьбой Андрея Сычева, споры о том, что станет панацеей от неуставных отношений в ВС — Церковь или военная полиция, — скорее всего продолжатся. Но уже сейчас можно с уверенностью сказать, что после челябинской трагедии у РПЦ появились реальные шансы законодательно оформить свое присутствие в армии.
