О монашестве

Мы попросили поделиться, по мере возможности, знанием монашеского делания, его законов священника с большим опытом монашества Архимандрита Гермогена (Муртазова), духовника Снетогорского монастыря Рождества Богородицы в Пскове:

«Монах, в переводе с греческого, одинокий человек; инок — человек, ведущий иной, духовный образ жизни, который не измеряется нашими человеческими понятиями, мирской человек и не может этого вместить. Отцом монашества и Матерью являются Иисус Христос и Божия Матерь. Богородицу называют Приснодева: она Дева до брака, Дева во время ношения Сына и после Его Рождества Дева. В иконографии это выражается на ее иконах тремя звездочками — на плечах Божией Матери и на челе. Она первая дала обет монашества. У Господа в Евангельском учении нет специальной заповеди, чтобы быть монахами, но Он дает это как совет, также и Святой Апостол Павел говорит: «лучше было бы, как я есть». В Евангелие передается беседа Апостолов со Спасителем, где Господь говорит о скопцах от чрева матери, об оскопленных людьми, «и есть скопцы, которые сделали сами себя скопцами Царства Небесного». Царство Божие — это Царство любви, Царство святости. Оно начинается с Таинств миропомазания, покаяния, бракосочетания и др. через эти тайны нам дается сила свыше, и задача наша пользоваться этими Таинствами, чтобы Дух Божий жил в нашем сердце, и умело беречь внутренний мир, в котором человек общается с Богом.

Первое монашество — это Апостолы, жены — мироносицы, преданные Господу, которые сопровождали Господа, Мария Магдалина. После смерти Господа, Апостолы, по Его слову, в котором Господь обещал ниспослать на них Духа Святаго: «Я вместо Себя пошлю Духа Святаго, Который будет в вас и будущее возвестит вам», не уходили из Иерусалима, молились в своей горнице десять дней, ожидая, после чего облеклись силой свыше и получили благодать Святаго Духа. После Святой Пятидесятницы они и пошли с проповедью Евангелия по Иерусалиму и всей земле. Апостолам Господь сказал: «вам дано знать тайны Царствия Небесного, а прочим — в притчах». Апостолы являлись носителями тайны Царствия Божия, этой благодати, а другим, обыкновенно спасающимся, достаточно соблюсти заповеди. Но всю полноту внутреннего делания благодати, как пользоваться ею, чтобы врачевать свои души — эти тайны дано знать Апостолам.

В период гонений проливалась мученическая кровь, а мученик есть свидетель страданий Господа, который своей кровью запечатлел свое вероисповедание, учение Христовой церкви. Первые христиане свидетельствовали о Христе и при истязаниях и пытках совершались чудеса, иначе невозможно было грубого язычника словесно убедить, только такими великими чудесами, которые проявлялись в пытках через твердость веры. И римское язычество приходило к вере Христовой. Поэтому историк Тертуллиан писал: Кровь мучеников была семенем христианства. Это был великий подвиг мученичества. Мы знаем, что от Вознесения Господа, от первого века и далее три века до Константина Великого был мученический период.

Христиан мучили, избивали, и кровь христианская рекой лилась, о монашестве не было речи, а когда Константин Великий издал Миланский эдикт о свободном вероисповедании христианской веры, и христианство стало государственной религией, в Церковь пошли люди с разными языческими и научными убеждениями, вследствие этого некоторые умы не ординарно воспринимали христианство. Начались недомыслия, несогласия, возникали вероучительные споры, что заставило собрать Вселенские Соборы и разрешить все недоразумения по вере, установив догматы — систематизированные истины вероучения, открытые навсегда всему человечеству, чтобы было единогласие в основах веры. Православное вероучение потому и называется так — правильно славящее Господа.

Мученический период, который длился три века, перешел в безкровное мученичество хранения истины монашеством. Монашеский род явился продолжателем тайного делания, и монашествующие продолжили апостольский подвиг. Монашество продолжило кровный подвиг мученичества безкровным подвигом, полностью отдаваясь исполнению воли Божией, чтобы очистить себя от всякой скверны, плоти и духа и стяжать в своем сердце Царство Божие. Для сохранения чистоты веры находились такие люди, подвижники, монашествующие как Антоний Великий, Макарий Великий, Евфимий Великий и др. которые уходили в пустыню, чтобы найти полное единение с Богом, исполнение воли Божией во всей чистоте первохристианской традиции, когда едино сердце, душа и един дух. Они уходили в пустыню, отдаваясь полностью на служение Богу, руководимые жертвенной любовью к Богу Господу нашему Иисусу Христу и Святым угодникам с Пречистой Божией Матерью, стараясь достигнуть духовных высот, и оставить по себе аскетический опыт, которым пользуется Церковь во все времена и доныне для нашего спасения и назидания.

Пустынножители получили в уединении богатый опыт в том, как правильно соединяться с Богом и опыт личного спасения души. Они ушли на молитву, на подвиги в пустыню и подвизались в посте и молитве, поэтому сподобились благодати Божией, как земные ангелы, в своих подвижнических трудах. Оставили после себя много сочинений, трудов, которыми мы до сих пор пользуемся, чтобы победить, или врачевать тот или иной грех, с которым мы боремся и который мешает нашим спасительным трудам.

Все монашество делится на два класса: пустынножители, отшельники и общежительное монашество. Антоний Великий — начальник восточного пустынножительства, на Западе не развилось пустынножительство в той степени, как, например, на Востоке, а потом на Руси. Общежительное монашество начинал Преподобный Пахомий. Все монастырское делание определялось не своей волей, а по указанию Божьему и Его Ангелов. И тот, и другой вид монашества оправдал себя в жизни, и оставил нам богатое наследство трудов аскетики.

Призвание к монашеству, на монашеский подвиг имеет три причины, признанные Церковью. Первая — горение, жертвенная любовь к Богу, когда человек отдается полностью служению Господу. Вторая — пример подвигов близких подвижников святой жизни, духовных старцев. Третья — через жизненные неудачи, семейные скорби. Монашествующие принимают три подвига, несут три обета: целомудрие, послушание и нестяжание.

Целомудрие — целостное состояние служения Господу, когда «возлюбиши Господа всем сердцем, всей душою, всем разумением своим, всей крепостию своею" — целостно, полностью возлюбить Бога. Обет безбрачия, целомудрия — не только физическое требование, но, что важнее, духовное состояние девства, которое не разрешает разжигания мысленных страстей. Грех прощается тогда, когда грех возненавидят, пока есть мысли о грехе есть и грех, значит, есть большая любовь к греху, чем ко Христу. Когда нас искушают помыслы, мы часто говорим: бес нас искушает, но надо и самому трезвиться.

Бесы явление не философское, а настоящее, реальное, и единственный способ борьбы с ними смирение, как было с Макарием Великим, которому бес сказал: «я не имею до тебя доступа, потому что у тебя есть смирение». Когда начинается духовная жизнь в монашестве, надо начинать ее с исповедания помыслов. В Оптиной пустыни старцами было заведено не только исповедовать проявляющиеся, заметные помыслы: гнев, страсть блуда и т. п., а исповедовать все, и тогда духовный руководитель, старец определял навязчивые помыслы, которые мешают ясности мысли, мешают молитве. Навязчивые помыслы отгонять молитвой, не вступая с ними в спор, другой помысел придет и доведет до тупика. Собственными силами бесовскую силу не победить, и помыслы необходимо исповедовать, есть испециальные молитовки против хульных помыслов. При этом не отчаиваться, молиться и продолжать поклоны, не останавливаться на помыслах, они как ветер, и ты их не остановишь, против них и дуть нельзя.

В монастырях только с Божией помощью и духовной силой возможно очищение, при исповедании помыслов, воздержании и поста языка, воздержания чрева. Ходить в целомудрие, уметь хранить и зрение, через которое приходит много искушений, и чувства. У монаха есть не только молитвенное правило, а сам монах есть правило: правило, сколько отдыхать, правило, сколько есть, сколько молиться, как трезвиться в чувствах и помыслах, но все дело за благословением. И даже молитвы только с благословения читать, не принимать на себя никакого молитвенного подвига без благословения. Благословение — нам во спасение, а особенно в монастыре. Человек ведет естественный образ жизни, а монах сверхъестественный, который не укладывается в обычные человеческие представления.

Послушание — преданность исполнения воли Божией. Мы знаем, что первый человек был изгнан из рая через ослушание. Через послушание Господь нам дал пример, как восстановить утраченную природу человеческую, Сам Спаситель сказал нам, что пришел исполнить не Свою волю, а волю Отца Небесного — Сам Спаситель был послушен Отцу Своему, и показал нам, как правильно нести послушание. Исполнять послушание, значит, не творить свою волю, потому что воля своя есть исполнение воли бесовской. Человек склонен более к греху, нежели к добру, о чем писал Апостол Павел в своих посланиях, что «я хочу делать доброе, то я не делаю, а что не хочу, то делаю… живет во мне человек противящийся закону ума моего». Наличие двух природ в человеке есть следствие греха, который стал привычкой, и чтобы очиститься от него, требуются усилия, но самому человеку этого не одолеть — только с Божией помощью, только с Божией благодатью, которая дается и при Таинстве крещения и при Таинствах пострига, покаяния, при молитве, когда мы общаемся с Богом.

В послушании необходим подвиг, и послушание есть прямое внушение, особенно к монаху, который оставил мир и хочет созидать Царство Божие в истине, что возможно только при послушании. Есть дисциплина и есть послушание, и для мира внешне это одинаковые понятия. Как говорил Суворов, без дисциплины армия превращается в сброд. Но в духовном значении эти понятия разные: дисциплина основывается на силе, а послушание основывается на любви ко Христу, на вере, и если не будет послушания, то будем держать перед Господом ответ за непослушание. В монастыре непослушание — грех, и на исповеди в этом грехе необходимо исповедоваться.

Нестяжание — по этому обету монах отказывается от всего. И находясь в монастыре, все имеет за благословение. В монастыре строятся, что — то созидают, находятся в материальном мире, но только за послушание. И не является стяжанием то, что не себе и не для себя делается. Стяжательный человек не тот, кто много имеет, а тот, кто над рублем трясятся. Стяжательный человек не будет иметь чистоту молитвы, его ум занят другим. А отшельники полностью отказались от мира и отдались на волю Божию, и даже, вращаясь среди этого мира, они к нему не привязываются, они ему непричастны. Как нам говорит Святое Евангелие «пецитись прежде о Царствие Божием, а остальное приложатся вам». Мысль монаха должна быть проникнута угождением Богу, и куда бы ни пошли, должны брать благословение Божие: Господи благослови! И все, что я делаю, молюсь, выполняю послушание — все я делаю перед лицем Божиим.

И отшельничество, и общежительные монастыри сыграли свою роль в жизни Церкви, в жизни верующего народа. Общежительные монастыри имеют свою цену. В общежительных монастырях обычные искушения переживают от людей. И в общежитии живущие монахи испытывают искушения от людей, говорят, сначала нужно научиться среди людей жить, а потом только можно научиться жить среди ангелов. Как Преподобный Серафим Саровский, сначала он жил в общежительном монастыре на послушании, самоотречении, духовном руководстве, а потом по благословению ушел на пустынножитие. Отшельниками, данная им тайна Царства Божия, сохранялась во всей полноте и чистоте, для чего они находились в единении с Богом, предались воле Божией и отказались от мира в полном смысле. Они были как земные ангелы, и оставили нам богатый опыт работы над иссечением греха: чистые сердцем Бога узрят.

Те монахи, которые уходят в пустыню, испытывают борьбу непосредственно с бесами лицом к лицу. Пустынножители вступали с самой бесовской силой, не какой — то мысленной, а она непосредственно являлись им в разных видах со страхованиями. Макарий Великий прошел большую школу пустынной жизни, и когда ушел в пустыню поселился в гробнице, как в келье, в ней подвизался, молился в посте, к нему только еду приносил один из братьев. Там и напали на него бесы, избили его, чуть не умер, был мертв. И брат принес его для погребения, а Макарий сказал: «Неси меня туда, где был». Бесы снова стали стращать Преподобного, но Господь его утешил и голосом сказал ему, что видел его подвиги.

Макарий спросил: Господи, где же ты был, когда меня били? Господь сказал: Я видел тебя, и ты получишь большую силу над ними, особую благодать, потому что претерпел. И в вечерних молитвах и в молитвах отчитывания злых духов есть молитвы Макария Великого, получившего от Господа силу благодати врачевания в изгнании духов зла. Там, в пустыни, он был с ними лицом к лицу, и однажды бес приступил и сказал ему: «ты плачешь — и я плачу, ты не спишь, я вообще не сплю, бодрствую и разница между тобой и мной — у меня гордость, а у тебя, Макарий, смирение».

Смирение, в котором Господь показал свой образ, палит беса. Послушание есть самоотречение через исполнение заповедей Божиих. Евангельская заповедь говорит: «блаженны нищие духом, яко их есть Царство Божие». Что это значит? Смиренномудрые, которые понимают, что далеки от того духовного идеала, который нам предлагается. У нас не хватает духа исполнить то, что начертано Господом, поэтому мы нищие духом. Но смиренномудрие — смирение ума, только начало смирения. Смиренномудрием мы осознаем, но еще надо много потрудиться, чтобы очистить свое сердце. Осознав, увидев свою греховность, каемся, исповедуемся, молимся и тогда исполняем следующую заповедь: «блаженны плачущие, ибо тии утешатся». Мы плачем о грехах, видим грех, сокрушаемся в нем, каемся, и тогда рождается следующая заповедь «блажены кроции» — кроткие.

Кротость духа такое состояние, когда человек и при хвале, и при поругании остается в одинаковом спокойном духе: хочешь быть монахом, имей кротость духа. А это достигается через осознание своей духовной нищеты, покаянием, вот и появляется кротость. И тогда начинаем жить истиной, и алчем: «блаженны алчущие и жаждущие правды, яко они насытятся». Восхождение по этой лестнице продолжается, человек очищается сердцем, приближается Богу и хочет выразить и в себе, и во вне умиротворение со своей совестью, с Богом, потом с ближними: «блаженны миротворцы, яко тии наречены будут сынами Божиими». И далее делается милость, милость духовная — прощение, утешение, помощь, телесная — «алкал Я и накормили, жаждал Я и напоили, пришли ко Мне в темницу». Милость телесная — милость мирских людей, а монашеская милость — духовное делание.

К этому аскетическому понятию духовного делания относятся высокие требования, главное — требование самоотречения, и человек, живя высоким духом Евангельских заповедей, не живет как все прочие. Не вмещается среди мира, и начинаются гонения. Поэтому Господь говорит: «раб не больше Господина своего, и если Меня гнали, будут и вас гнать, но до конца претерпевший, спасется… радуйтесь и веселитесь, яко мзда ваша многа на небеси». Евангельские заповеди — внутренний мир монаха, который должен идти по этой своей лестнице внутри себя, а все остальное, что окружает его — посты, молитвы, Богослужения — это, как средство, как орудие, которое должно помогать очищать сердце и стяжать Дух Святый. Современное монашество не имеет такой высоты духа, как древнее восточное, египетское, палестинское, позже — греческое.

По учению св. Игнатия Брячинова, Господь явил свою милость и отставил богатый опыт трудов Церкви, духовных сочинений наших Святых Преподобных. Их сейчас мало осталось — «оскуде преподобные», и будет современное монашество спасаться скорбями и болезнями. От нас требуется искреннее стремление к Богу, без всякой фальши и утайки исповедание своих грехов, а уж само врачевание будет осуществлять Сам Господь, и, если кто претерпит до конца скорби и болезни, будет больше тех подвижников, которые подвизались в первые века христианства, — так говорил св. Игнатий Брячанинов.

Ныне пустынножителей нет явно, но есть тайно подвизающиеся, что Богу известно, и без них не может существовать мир. Святые есть друзья Божии, Он сказал Святым Апостолам: «вы — друзи мои, все, что Я мог, Я для вас открыл». Святые Преподобные были подражателями жизни нашего Господа, достигали святости и являлись друзьями Божиими и исполнителями воли Божией, сохраняя единство своего духа с Ним. И говорят Святые Отцы, если земля перестанет родить Святых, тогда и придет конец этого мира. А пока есть монастыри, есть Святые угодники Божии, за счет наших общих молитв Господь посылает Свою особую милость.

Все времена благодатны, все времена спасительны и Церковь созданная Христом Спасителем будет до скончания века. Если будет совершаться Таинство Евхаристии, будут и достойные служители этого Таинства. Если хочешь работать Господу, «приготовь душу твою во искушение» — этими путями шел Сам Господь и, претерпев эти искушения, вышел на общественное служение народу. Дьявол оставил Его «до времени», до Гефсиманского сада. Так и человек, когда начинает свой путь ко Господу, те же искушения приходят, но особенно они усиливаются в жизненном итоге. Это ожидает индивидуально каждого христианина, если он идет истинным путем, а монаха — особенно. Наша религия является религией Креста: у каждого есть свой крест, и наша земная жизнь заканчивается не Фавором, а Голгофой, крестом. Есть у Церкви те же страдания, как и у Спасителя. Вся Церковь идет этим же путем крестоношения, потому что наша Церковь есть Тело Христово, и проходит те же этапы земной жизни Христа: Крещение, Проповедь, Преображение, Вход в Иерусалим, Голгофа, Воскресение, Вознесение».

http://www.pskov-eparhia.ellink.ru/browse/show_news_type.php?r_id=1150