 |
| Православие.Ru | Митрополит Черногорско-Приморский Амфилохий (Радович) | 02.02.2006 |
Каковы основные свойства современной западной культуры? Она возникла как протест против акосмизма средневековья и юридизма в понимании спасения. Возвращаясь к эллинистическим критериям истины, она все больше строилась на вере в человека и его разум, все больше доверяла рациональным знаниям и науке, все больше ориентировалась на время и материю (природу), теряя ощущение реальности присутствия Бога и духовного мира, способность чувствовать истинные отношения Бога, природы и человека. Западный средневековый религиозный утилитаризм в современной культуре перерос в утилитарное отношение к природе, протестантский же утилитаристский индивидуализм стал исходной точкой идеологических и общественных движений и религиозных течений, утративших чувство истинного единства и неподдельной общности. Унаследовав древнеримскую идею универсализма в ее римо-христианской интерпретации с параллельным заимствованием принципов природного детерминизма, современная культура с самого начала стремилась к господству в мире путем насилия. Свойственная ей алчность и от нее рожденная технократическая цивилизация поставили человека перед серьезной опасностью — стать рабом собственного создания и рано или поздно оказаться в метафизическом одиночестве, отчужденным не только от своего Первоисточника, но и от других людей и от окружающего мира. Все это наполняет современного западного человека тревогой и жаждой спасения, избавления от неуравновешенности и беспокойства, толкает к поиску покоя и равновесия. Этот поиск заметен даже там, где, на первый взгляд, его не может быть, — в наркомании, сексе, возникновении сект. Через это и многое другое проявляется поиск тепла, единения, бегство от обезличивания и превращения человека в предмет среди таких же бездушных предметов. В этом поиске себя и внутреннего равновесия многие обращаются, и это не случайно, к восточным религиям и философии, удивленные и привлеченные их таинственностью и глубиной. Именно благодаря этим поискам и встрече с Древним Востоком, представители которого выступают на Западе в роли «просветителей» духовно обнищавшего человека западной цивилизации, произошло пересаживание восточных сотериологических учений на почву европейско-американской цивилизации.
Одним из основных свойств восточных учений является дух синкретизма1. Он был присущ Востоку и прежде и стал великим искушением для современного человека, вступившего в непосредственный контакт со всеми религиозными и философскими традициями прошлого и настоящего. Первое место среди носителей духа синкретизма занимает теософия. Ее целью, с момента возникновения, было изучение законов природы, сравнительное изучение всех наук, философий и религий, ради приобретения «целостного» восприятия мира и создания универсального братства людей, на основах «широкого сознания и мудрости, и новой религии мира» (Анни Безант, Елена Блаватская и др.). Космос в теософии понимается как нечто живое, мир управляется «высшим разумом», история развивается «циклично» согласно законам реинкарнации2 и эволюции от «чауры» до «адепта», от догматизма различных видов до «нового мышления». Древнее индийское учение об аватаре как о периодических инкарнациях божества — одна из основ теософской сотериологии и некоторых других восточных течений, претендующих на универсальность и развитие нового сознания. Принимая частично пантеистское, частично политеистическое видение действительности, основанное на учении об инкарнации божества (божеств) и реинкарнации, синкретические системы подобного рода включают в свою теорию и личность Господа Иисуса Христа («Иисуса из Назарета»), считая Его одним из воплощений Бога, отвергая его богочеловечность, всечеловечность и неповторимость как единственного Спасителя рода человеческого.
Сродни теософии и движение Кришнамурти. Упомянутая Анни Безант провозгласила «учителем мира» личность, которая, по ее мнению, послужит «вехикой» — сосудом для бога Майтреия, нового мессии. Этому духовному существу, о котором учил еще Будда и которое, вероятно, последний раз инкарнировалось в «Иисусе из Назарета», надлежит сойти с неба и даровать миру новую религию. Но сам Кришнамурти, этот «чудо-ребенок», покидает теософское общество (1929), отказывается от своего мессианства, оставляет свой дворец и сокровища, собранные его обожателями, и отправляется в скитания по свету как бродячий философ. С той поры он говорит об истине как о «земле, в которую нет пути», в которую нельзя попасть проторенной дорогой, в которую не может привести ни одна из религий. Он учит, что жажда богопознания и поиск истины — единственная потребность человека. Когда этот поиск прекращается, наступает распад всех форм жизни: общественной, религиозной, политической и экономической. Своим многочисленным приверженцам он говорит о жизни, истине, любви, добре, подчеркивая, что цель существования — в достижении реальности с иной стороны времени и пространства, с той, где свобода, любовь и истина. Для создания нового мира он призывает к тотальной революции, но революции на индивидуальном плане. Неприступную стену, отделяющую нас от истинной жизни, построенную из предрассудков — школьных, семейных, общественных, религиозных — можно разрушить только всеобъемлющей любовью, любовью ко всем и ко всему, любовью, без которой человек мертв. Тому, кто взрастил в себе такую любовь, истина открывается во всем существующем, без посредника. В 1968 году Кришнамурти создал в Англии фонд по распространению своих идей.
Вообще для всех движений, вдохновленных идеями Востока, характерен космологический аспект, жажда растворения в безличной космической энергии, достижения целостного переживания реальности. Это не что иное, как реакция на рационализм западной науки и ее прагматичный материализм, лишающий природу души даже тогда, когда он обожествляет ее, воспринимая как единственную реальность. Далекий Восток несет ощущение таинственности, возвращая вселенной душу; во всех, кто оказался под влиянием восточных культов и учений, пробудился интерес к тайнам духовного мира и вера в то, что он влияет на человеческие судьбы. Отсюда почти всем движениям, вдохновленным Востоком, свойственно пробуждение интереса и увлечение спиритизмом. Вызывание духов стало сейчас любимым развлечением в Европе и Америке. В спиритизме произошел некий странный симбиоз античного и христианского гностицизма и восточного магизма, укорененного в политеизме Древнего Востока. То, что более всего свойственно спиритизму, это потеря способности различения духов1, некий род магического насилия над духовным миром, вымогательство открытия сокровенных тайн и объяснения загадочных событий своей повседневной жизни, предсказаний будущего. От духов требуют новых знаний, избавления и спасения от жизненных невзгод. Типично в этом отношении шведское движение «Община финдхорна» (основоположник Дэвид Спенглер), созданное, как они утверждают, по вдохновению «тихого голоса» некоего духовного существа. Его основатель, вдохновленный духами, пришел к убеждению, что человеческая земная жизнь должна стать всеобъемлющим единством. Финдхорский университет света, созданный в 1974 году, пояставил своей целью с помощью своих «цветников», то есть объединений, которые устанавливают правильные отношения с природой и таким образом становятся «центрами света» — помочь человеку стать «частью гармонии Нового времени (Нью эйдж)». Лихорадочная активность западного человека, проистекающая от чрезмерной алчности к материальным благам и приобретению знаний, а также неестественный для человека темп жизни, навязанный ему технократической цивилизацией, стали причиной глубочайшего стресса, усталости и болезненности, физической и душевной. В силу того, что рационализированное западное христианство, со своим морализмом и социальным утилитаризмом, не в состоянии предложить противовес экзистенциальному смятению и поиску мистического опыта, которые все более характерны для опустошенного, уставшего человека западного потребительского общества, он все более охотно и легко увлекается восточными методами освоения внутреннего душевного пространства и помощью погружается в ту мнимобожественную и космическую реальность, которую они предлагают.
Одно из движений такого рода, нашедшее многочисленных приверженцев в Европе и Америке — движение Харе Кришна. Его духовный вождь, Свами Прабхупада, прибыл в Нью-Йорк в 1966 году, где начал проповедовать свое учение хиппи. Цель его учения — развитие «сознания Кришны», которое бы спасло человека от ослепленности современного мира. Он учит, что это сознание развивается от повторения имени Кришны: «Харе Кришна, Кришна Кришна, харе харе, харе рама…» Непрестанное пение и произнесение «святого» имени, помогает человеку освободиться от беспокойства и мрака и устремиться душой к богу. Чтобы приблизиться к нему, нужно отправиться дорогой преданности (бхакти-йога), то есть отказаться от четырех земных элементов, пленяющих душу, делающих ее рабой низших страстей и мрака неведения (майя) — перестать есть мясо, рыбу и яйца; исключить наркотики, алкоголь, чай и кофе; не вступать в близкие отношения, не имеющие целью рождение детей; не играть в азартные игры. Кроме того, необходимо ежедневно читать «святое писание» — «Бхагават-гиту». Вегетарианство и воздержание приверженцев Кришны заимствованы из древнеиндийских традиций, и нужно признать, что они спасли многих наркоманов от верной гибели. Между тем открывается что-то неестественное и леденящее душу в том, каким образом группы Кришны выражают ему свою абсолютную преданность: многие бывшие кришнаиты рассказывали о чудовищном насилии над членами этих групп на собраниях, доступных только посвященным.
Еще более широко распространено в мире, и в особенности в Америке, так называемое движение трансцендентальной медитации. Во главе его стоит Махариши Махеш Йоги, дипломированный физик, ученик известного индийского мудреца Свами Брахаманда Сарасвати, признанного гуру деви -божественным учителем. Мировой славе Махариши способствовала группа «Битлз», которая долгое время считала его своим духовным учителем. Когда «Битлз» покинула его, он уединился в тишине Гималаев; однако его центры трансцендентальной медитации существуют и по сей день, вызывая большой интерес психиатров, социологов в силу определенного психосоматического воздействия медитации.
Трансцендентальная медитация в поиске «четвертого измерения» сознания, то есть состояния, в котором сознание не отягощено ничем, кроме самого себя, и почивает на вечном существе, которое составляет сущность и основание всего существующего. Такое проникновение в вечное пространство абсолюта переживается как новое рождение. По словам Махариши, глубочайшая мудрость заключается в том, чтобы одновременно созерцать и цельность, единство абсолюта, и многообразие видимого мира. Согласно его учению, цель ТМ — стать мостом между разъединившимися наукой и религией. Так же как и у кришнаитов, в ТМ придается огромное значение полученной от гуру мантре (Ом — «святое имя»), которая непрестанно повторяется и медитируется в самоконцентрации и самосозерцании. Практически ТМ придает технике медитации магическое значение; отождествлением человеческой и космической энергии с энергией божества, в сущности, исповедует своего рода пантеизм.
И многие другие гуру, находящие своих приверженцев в Европе и Америке, также говорят об одной божественной силе, которая изливается в мир через «великих учителей»: Кришну, Будду, Иисуса, Мухаммеда. Согласно их теориям, когда ложь полностью помрачает человеческие души, тогда божественная энергия воплощается и миру является Сам Творец. Некоторые гуру считают воплощением божественной энергии и самих себя. «Я пришел, — говорит один из них, — чтобы в эту эпоху тьмы явить свет». Тот же гуру, Махараджи Джи, называет себя совершенным учителем. Его отец, Шри Ханс Джии Махарай, также признанный своими приверженцами великим учителем, поклонился своему сыну, как спасителю мира, господину вселенной, воплощению света, любви, мира, единства и вечности. Тот, кто примет его знание, войдет в вечное блаженство, это знание растворяет наслоения ложного «я», нашего низшего, эгоистичного, смертного «я», и дает познание собственной изначальной природы — природы вечного существа и той изначальной энергии, которая лежит в основе всего сотворенного, которая была, есть и будет в вечности, вне времени и пространства. Гуру Махараджи Джи считает себя спасителем от «майи», ему надлежит положить конец мрачным временам «калиюги» и открыть новую, золотую эпоху «сатиюги». Этот гуру требует абсолютного подчинения и преданности, без которых не может быть совершенной просвещенности. Он призывает к борьбе с разумом, этим монстром, которого необходимо укротить. «Слушай меня, и ты услышишь Бога… Я всегда с тобой, а ты тот, кто должен быть со мной». «Вы в своем западном мире, — говорит он, — закоснели в материализме. Придите ко мне, и я исцелю вас от вашей болезни. Ваши глаза слепы и не могут увидеть духовное. Придите ко мне, я просвещу вас».
Западным ученым и профессорам-теоретикам все эти восточные просветители кажутся едва ли не святыми, воспевающими славу Божию. «Люби бога, — вторит им один из них, — ибо он — любовь. Воспевай словом славу его, ибо он — слово. Слушай небесную гармонию, ибо он — гармония, от которой произошла вселенная». Всем им свойственно ощущение святыни жизни и мироздания, сознание изменчивости внешнего и печали о нем. Необходимо открыть, призывают они, сокровенный свет — ту неизменную силу Божию, о которой учили святые всех времен.
В наше время появился интерес и к исламской мистике, особенно к суфизму, в контексте теософии и других восточных учений. То, что этот интерес не только теоретического, но и практического характера, свидетельствует возникновение так называемого суфи-танца, танца «универсального мира». Приверженцы такого рода мистики утверждают, что родоначальником суфи-танца был известный с XIII века Джалал ад-дин Руми; новая волна этого движения появилась уже в наше время, благодаря некоему Луису — «вестнику нового времени». Суфизм, согласно теории этого «вестника», существовал всегда, появился он в Аравии, развивался в Персии и духовно оформился в Индии. Духовный танец исполняется во имя бога, священное слово «Вазиф» (мантра) ритмично повторяется под музыку, и она вызывает присутствие Аллаха. Танцор (дервиш, суфи) становится идентичен богу, соединяя в танце все элементы человеческого существа, от видимых до невидимых. Конечная цель этого мистического движения — создать танцы всех религий и перейти к «ангельским танцам», ведущим к совершенству.
Для всех восточных движений, предлагающих материалистичному Западу свои пути спасения, характерна интеграция всех человеческих способностей, физических и духовных, но на более углубленном онтологическом уровне. Так, даже то, что для западного человека является просто физической гимнастикой, для восточного имеет глубокий антропологическо-космологический и сотериологический смысл. В качестве примера может служить движение айкидо, которое выросло на почве дзэн-буддизма и восточных боевых искусств и распространилось после 1945 года по всему миру. Основатель его — мастер Морихай Весхиба. Цель этой «благородной» оборонительной дисциплины — достижение гармонии духа и тела, соединение с душой мира, то есть с космической энергией, превращение всего мира в единую семью. Само слово «айкидо» означает метод (до), или путь, постижения гармонии (ай), ментальной энергии (ки), или гармонии духа.
В то время как дзюдо, боевое искусство того же происхождения, имевшее целью, по словам его основателя, «процветание и добро, лучшее применение силы», превратилось со временем в жажду победы, демонстрацию силы, цель айкидо — «искоренение зла ради соединения с душой мира». Оно должно быть искусством, с помощью которого человек достигает симфонии с космическим духом, чтобы люди соединились между собой и с космосом. Во всем необходимо следовать закону космоса, потому что всякая тварь несет в себе один дух, одну энергию, которая правит миром. Все природные и человеческие феномены имеют один и тот же источник, поэтому разум человека должен быть в согласии с разумом вселенной. Приверженцы айкидо считают, что жажда материальных благ западной цивилизации вытеснила духовные ценности и этим вызвала ощущения страха и смятения — разрыв теории и практики, науки и религии, человека и природы, человека, природы и вечной духовной энергии. Это отчуждение от души вселенной породило расщепленность человеческого существа и оставило в нем глубокую рану, которая может быть исцелена только возвратом духа внутреннего единства, взаимопроникновения всего существующего.
Завершая обзор наиболее крупных духовных движений восточного происхождения, отметим, что Восток за последние полтора столетия оказал огромное духовное влияние на западную культуру. Переводы и изучение священных текстов Ближнего и Дальнего Востока, перенимание культов, идей и различных видов искусств, связанных с духовными традициями индуизма и буддизма, — все это оказало и оказывает значительное влияние на западные, по традиции христианские, народы. Этому влиянию поддались не только отдельные великие ученые, писатели и философы, как, например, Шопенгауэр и Толстой, Юнг и Гессе; с помощью рассмотренных выше и многих других религиозных движений, особенно боевых искусств, имеющих религиозную подоплеку, оно охватило и охватывает очень широкие слои общества. Это заметно в распространении спиритизма и учений о реинкарнации и понятий, связанных с восточными верованиями и сотериологией. Подведем же итог некоторых основных идей этих и других движений, нашедших отклик в душе западного человека и имеющих сотериологическое значение и характер.
1). Как уже было сказано, главным общим свойством всех этих движений является синкретизм — поиск единой универсальной истины во всех религиях.
2). Обещание и ожидание Новой эпохи (Нью эйдж) связано с учением о реинкарнации и явлениями божественного откровения в определенные исторические периоды ради пробуждения мира и освобождения его от власти тьмы.
3). Органическое переплетение космологии и антропологии, поиск всеобъемлющей вечной духовной энергии изменчивого мира как его сущности и души, как вечной полноты и всеобщего единства.
4). Этот поиск всеобщего единства в универсальной вечной энергии, преимущественно, но не исключительно, пантеистического характера, несмотря на некоторое сходство его с иудео-христианской монотеистической традицией. Как некогда в платоновской и плотиновской мистике, и здесь политеизм преобладает, смешиваются Творец и тварь, вечная Божественная энергия и космическая энергия.
5). Потеря ощущения Бога как личности и Христа как единственного Спасителя и единственного посредника между Богом и людьми. Следовательно, и спасение понимается как избавление от тьмы, зла и временности и как достижение единства или идентичности в одном и означает растворение в нем, тождественность ему как вечной безличной энергии. Поэтому стало возможным, что «сознание Кришны» (или, как его некоторые называют, «сознание Христа» — ясновидец Эдгар Койс), может пониматься и как сознание самого себя, и как сознание самого божества Кришны, так как энергия человека, космоса и божества — единая энергия.
Из всего сказанного следует вывод, что все учения, появляющиеся на почве восточной мистики, в принципе не отличаются от натуралистических религий с их учениями о космических ритмах и подвержены той же трагической безысходности, которой был смертельно болен абсолют Гегеля. Иными словами, в них все та же древняя печаль и стремление к «богочеловеческому состоянию Сына» (преподобный Григорий Синаит), Сына Божия Иисуса Христа, Который есть Альфа и Омега христианского учения о спасении и главная цель, к которой устремлен весь тварный мир.
Как же ответить на неизбежный вопрос о том, что же все-таки случилось с христоносной и духоносной Европой, страной чудес Божиих, отчего чада ее сегодня стали искать Духа, и утешения, и радости спасения во все еще исполненной неисцелимой печалью и магизмом пантеистической Индии? А случилось вот что: она отпала от Жизни, перестав исповедовать Христа как единственного Бога и Спасителя, — и вновь вселился в нее легион…
Митрополит Амфилохий (Радович) «Человек — носитель вечной жизни»
