Некоторые случаи помощи преподобного Сергия

«Ты здоров!»

Однажды вечером, перед закрытием Троицкого собора в Лавре, когда все богомольцы идут на службу в Успенский собор или Трапезную церковь, группа военных просила разрешения осмотреть древний собор. Отец Николай разрешил и сам рассказал о Лавре, о ее основателе — преподобном Сергие, о многочисленных чудесах при его жизни и после кончины. Военные слушали, удивляясь больше тому, что есть еще на свете странные люди, которые могут жить в этих древних стенах, интересоваться давно минувшим, верить в чудеса, уходить в молитвы… Все это такое далекое от жизни, почти нереальное.

Послушали, вежливо поблагодарили и направились к выходу. Один их них, Евгений, на мгновение задержался и, не отдавая себе отчета, вдруг мысленно обратился к преподобному Сергию: «Если ты есть и меня слышишь, то устрой так, чтобы мне годика на два заболеть. Все просят исцеления, а мне бы — заболеть».

Вернувшись к своим делам, он забыл о командировке и об экскурсии в Лавру: сколько всяких музеев повидал он на своем веку! Однако через несколько дней он почувствовал недомогание. Решил, что в дороге немного простудился, пройдет. Других болезней не знал и в своем здоровье не сомневался. Вскоре его нашли на полу в своем кабинете без сознания. Очнулся он в больничной палате, увидел испуганные глаза жены и никак не мог понять, что же с ним случилось — тела будто не было. Не только встать—даже пошевелиться не мог. Осознав свое положение, решил: «Бороться!». Как умел, пробовал утешить жену, которую очень любил. Он совершенно не представлял себе, что его ожидает, и потому не испытывал ни страха, ни подавленности. Его переводили из больницы в клинику, из госпиталя в «центр», и не в один. Полтора года он менял места, и нигде ему не могли помочь. Наконец, исчерпав все возможности, привезли домой. Друзья, родные делали все, что где-то кому-то чудесно помогало, но здесь все было бесполезно. Евгений мог лишь полулежа читать. Он изучил все восточные и народные методы лечения, занимался гимнастикой, которую рекомендовал мудрый Восток, делал дыхательные упражнения, но ничего не менялось. Жена объездила всех знахарей и целителей — без толку.

В одно весеннее утро он проснулся спокойным, почти радостным… и вскоре вдруг почувствовал такое отвращение и ко всем упражнениям, и ко всем книжкам-лечебникам — ко всему. Он понял, что надежды нет. Захотелось умереть. Жена была рядом, пробовала уговорить, отвлечь, утешить. У Евгения приступы тоски сменялись равнодушием. Как-то жена сказала, что хочет пойти в церковь.

— Иди, — безучастно отпустил больной.

Когда жены не было, он плакал от горечи, от тоски, от своей обреченности. Жена стала спокойнее. Он удивлялся, но не расспрашивал. Заметил только, что у жены появились книги с крестиками на обложках. Евгений их не читал. Один только раз взял одну в руки, прочитал: «Житие преподобного Сергия Радонежского, чудотворца». Полистал, положил на место.

— Евгений, вставай. Сегодня исполнилось ровно два года. Ты помнишь?

Рядом с кроватью стоял незнакомый человек, пожилой. Кто он? Как вошел? Наверное, жена, уходя, забыла закрыть дверь. Но странно: от звуков этого голоса тело как бы стало наливаться теплом, оживать. Захотелось двигаться! Евгений встал.

— Теперь ты здоров, — слышит Евгений, но никого уже не видит.

Бросился к дверям — заперты. Когда вернулась жена, то увидела его на коленях перед раскрытой книгой. Он встал, обнял ее, и они оба опустились снова на колени перед книгой, с раскрытой страницы смотрел на них тот, кто совсем недавно был тут, кто сказал такие чудесные слова: «Ты здоров!».

Евгений действительно стал здоровым, обрел веру и приезжал к преподобному Сергию благодарить за исцеление. Он и рассказал это все архимандриту Никодиму, от которого мы узнали о случившемся в древнем соборе Святой Троицы в наши дни.

Скорее в Лавру

Однажды в проповеди в самый праздник Преподобного отец Н. нам сказал о том, что ему поведал один из посетителей Лавры. Вечером, думая о всенощной под праздник, он колебался — ехать в Лавру из Москвы или пойти в храм где-нибудь здесь, благо, что есть храмы с пределами, посвященными преподобному Сергию. Пошел, постоял всенощную, а ночью увидел во сне Лавру Преподобного, заполненную народом. Огромная очередь выстроилась в Троицкий собор поклониться Преподобному основателю, и он сам благословляет каждого. Проснулся — и скорее на Ярославский вокзал, чтобы на литургию успеть в Лавру.

Рассказ ямщика

Ямщик, которого отец Кронид[1] нанял на Ярославском вокзале, рассказал о себе.

Воинскую службу он проходил в гвардейском полку под Царским Селом. Однажды на маневрах он лег в палатке на холодную мокрую постель и утром почувствовал, что руки и ноги стали как бы деревянными. Положили его в лазарет, где он пролежал год, не получив облегчения. Как-то при осмотре главный военврач спросил его, сколько времени он здесь. Узнав, что год, рассердился на лечащих врачей и приказал принять меры и вылечить. Палатный врач предложил ему выписаться и ехать домой, говоря, что он будет получать пенсию. Но кому он, беспомощный, нужен? Решил остаться. Разговор этот навел на грустные размышления. Вспомнилось, как ходили в детстве с мамой на богомолье к преподобному Сергию, как мама его, стоя на коленях перед ракой, молилась вполголоса: «Услышь меня, Преподобный, и сыну моему в его нуждах и испытаниях помоги! Посети его, подаждь ему руку помощи в тяжких болезнях и будь заступником в сей и будущей жизни!». Больной, одинокий, он, вспомнив молитву матери, заплакал и обратился к преподобному Сергию: «Угодник Божий, помоги мне ради молитв усопшей матери, которая при жизни своей просила тебя о милостивом предста-тельстве за грешную мою душу!». От слез подушка намокла. Вдруг ему показалось, что руки и ноги обрели чувствительность. Он попытался пошевелить ими — двигаются! Осторожно встал, чуть-чуть прошел по палате. Странная мысль вдруг возникла: «Уж не умер ли я?». Решил пройти к двери. Часовой говорит: «Нельзя». Больной спрашивает: «Скажи, я живой?». Часовой, естественно, удивился и ответил вопросом: «Ты что, с ума сошел, что ли? Конечно, живой!». Вернулся тот, сел на койку, потом опустился на колени, горячо благодаря Бога и угодника Его преподобного Сергия. «Прошло с тех пор уже десять лет!» — закончил ямщик.

Вразумление свыше

Архимандрит Кронид рассказал о своем искушении, которого не мог одолеть, оставшись после смерти отца Никодима без руководства и вразумления. Дело в том, что в 1879 году, когда скончался духовник, отец Кронид стал мучиться расслаблением воли: не хотелось читать правило. Совесть обличала, но воля ослабла, и он не находил в себе сил преодолеть свое нежелание. И вот однажды он видит себя в Троицком соборе. Он полон народа, который стремится приложиться к раке мощей преподобного Сергия. Волной народной и его прибило почти к самой раке. Его охватил страх: вдруг преподобный Сергий при всех обличит его в нерадении? Подходя, он услышал тихий голос самого Аввы: «Чадо! Что же ты перестал молиться? Если наступит время испытания, откуда ты будешь черпать утешение, силы и крепость душе своей?». Проснулся он в слезах и на всю жизнь запомнил это обращение своего небесного Игумена.

__________________________________