Известия | Максим Соколов | 17.07.2009 |
Будь увлечение мотоциклистами малообъяснимой и временной странностью, про соблазн можно было бы и забыть — мало ли глупостей случается. Но это не странность, а выстраданная позиция. Православие не должно замыкаться в церковной ограде, существуя в качестве этнографического заповедника, а должно нести свой свет миру. Врач нужен не здоровым, а больным, и просвещение Христовой истиной самых мирских мирян, включая и экзотических неформалов, — дело самое насущное. Реально языческая Россия нуждается в христианском просвещении, а Христос принес Свою искупительную жертву за всех нас, в том числе и за мотоциклистов. Такой завет нести свет миру был нарочито актуализирован католиками в ходе провозглашенного Римом во второй половине XX в. aggiornamento, т. е. обновления, сообразования с текущим днем, и пример Церкви-сестры явно вдохновлял нынешнее священноначалие.
Сам завет «Идите и научите все народы» не может не вдохновлять, а картины из современной римской жизни, когда на улице можно увидеть монаха во власянице и сандалиях, который общается с юношеством, каковое юношество смотрит на него с почтением, как на безусловно авторитетного собеседника, порождают у православных естественное желание «Вот и нам бы так».
Вопрос лишь в том, что считать научением и обращением. Казус с мотоциклистами огорчителен тем, что чувства новообращенного «И от сладостных слез не успею ответить, к милосердным коленам припав» плохо сообразуются с голыми сиськами. Просто потому, что у блудного сына, вернувшегося в Отчий дом, мысли несколько о другом, а грудей он уже довольно навидался, будучи изгнанником в стране чужой. Если же особого возвращения не было, а была всего лишь модная тусовка и движуха, то это очень хорошо, но к душеспасению отношения не имеет — и тогда зачем оно вообще?
Католики уже имеют сходный опыт предыдущего Папы, который скорее настораживает. Массовые съезды католической молодежи на встречу с Папой, стотысячные мессы на стадионах, понтифик не сидящий, как встарь, в Ватикане, но объездивший весь мир — и что осталось от всего этого? Тусовка и движуха были колоссальной силы, при похоронах Папы тусовочная молодежь требовала: «Santo subito!», т. е. «Канонизировать немедленно!»; по прошествии четырех лет о том уже никто не вспоминает, а Католическая Церковь так и остается со своими тяжкими проблемами. Церкви пустуют, священства негде взять, лишенная искусственного подогрева молодежь куда-то делась. Приведенные в «Деяниях» слова еврейского законоучителя Гамалиила «Если это предприятие и это дело — от человеков, то оно разрушится, а если от Бога, то вы не можете разрушить его (5, 38−39)» тут приходят на память самым неприятным образом.
Ино дело, если севастопольский соблазн был простой накладкой — не ошибается тот, кто ничего не делает. Ино дело, если он был следствием общей установки на движуху, а православное aggiornamento выстраивается на той же линии, что и прелестная миссия Папы Иоанна Павла II. Тут и нагота может оказаться грозным признаком.