Страх перед собственной тенью

Россия не должна отказываться от своих амбиций и уподобляться «твари дрожащей»

Более того, никто теперь не оспаривает, как десять или пятнадцать лет назад, нашего права на распространение влияния на львиную долю территории бывшего союзного государства. И никакой паники не возникает в мировых СМИ, когда вице-премьер Шувалов говорит о неиспользованном на 80% потенциале Содружества независимых государств. И когда Президент России усаживает за один стол глав Азербайджана и Армении, мы не слышим, как раньше, ревнивых упреков и разоблачительных заклинаний: если нам удастся сдвинуть с места отношения, о которые сломали зубы другие державы, остальные заинтересованные стороны только вздохнут с облегчением.

Но пока вице-премьер Шувалов ведет переговоры о расширении Таможенного союза и создании единой расчетной валюты для стран-участников, невероятно щедрый руководитель Института современного развития господин Юргенс предлагает Евросоюзу «забрать себе» Украину и Белоруссию «вместе с их проблемами» (будто они и впрямь идентичны), а заодно радуется, что Казахстан и Киргизия послужат для — дословно — «транзита США в Афганистан». А никому доселе неизвестный чиновник по фамилии Лякин-Фролов приходит в полное смятение от того, что власти непризнанного Приднестровья решили, подумать только, включить в число официальных символов республики российский флаг. И не потому, что на этот жест может болезненно отреагировать Молдова, что было бы еще дипломатически понятно, а из неких общих соображений «неудобства» перед неназванными, но куда более влиятельными силами в мире. И тот факт, что откровенный жест с флагом предприняло, по выражению господина Лякина, «недогосударство», признается особенно неуместным.

Британский флаг в верхнем левом углу государственных символов вполне самодостаточных Канады, Австралии и Новой Зеландии почему-то не вызывает у мирового сообщества никакого удивления. Между тем СНГ, как и эти самодостаточные государства, считаются членами равноправного альянса, именуемого ровно так же содружеством. Чего же так напугались наши «перезагрузчики»? Постороннего желания видеть нас империей — желания, исходящего от маленькой нации, более чем на треть единокровной?

Так есть у Москвы амбиции или нет? Мы берем на себя более серьезные функции или опасаемся, что вдруг обидится кто? Или один импульс в том же государственном аппарате сосуществует с другим? Если так, то не следует обижаться на язвительные реплики не только в собственной, но и в украинской прессе. Если так, то не следует даже пытаться создавать под эгидой государственной партии государственные молодежные организации, рассчитывая на преемственность.