 |
| Православие.Ru | Архимандрит Иоанникий (Балан) | 02.06.2009 |
Отцы монастыря Сихастрия (в Румынии) и верующие этой округи с большим благоговением вспоминают имя протосингела Иоиля (Георгиу). Он был опытным духовным отцом, мягким и снисходительным, с сердцем, чистым пред Богом и людьми. Он был также образцом беспрекословного послушания, смирения и молитвы. Лишь немногие из братии монастыря так любят церковные службы, устав и безмолвие, как возлюбил отец Иоиль. Но чтобы прийти к этому, понадобилось 50 лет аскетических трудов, послушания, терпения, отвержения всего временного. И другим путем невозможно стяжать дух мирный и надежду на спасение.
Я с радостью подошел к обиталищу отца Иоиля — уединенной келье в фруктовом саду, куда солнечный свет в избытке изливает мир и блаженство. Дверь его кельи никогда не запиралась, как знак того, что его ум был всегда во внимании, того, что он был в непрестанном ожидании Жениха-Христа и в то же время готов принять всякого в любое время, чтобы подать духовное утешение. Он сохранял традицию монахов древности: никогда не запирал ворота монастырские, двери церковные, кухню, трапезу и келью. (Отцы-пустынники ранней Церкви никогда не запирали своих келий, так как не имели пристрастия к вещам. Это всегда было идеалом монашества, но при разных стесненных обстоятельствах, таких как турецкое иго на Балканах или коммунистические режимы XX века, монахи были вынуждены запирать монастыри, чтобы избежать посягательств фанатиков и хулиганов.)
Старец коленопреклоненно молился по Часослову. Рядом с ним стояла горящая свеча в подсвечнике, и я почувствовал аромат ладана. Я стоял в сенях, пока старец творил молитву. Как прекрасны отцы, несущие нам благочестие ушедших поколений! Иеросхимонах Иоиль относится не к ученым монахам, он — смиренный, с великой любовью и чистотой сердца, а это перед Богом превыше всего.
— Благословите, отец Иоиль. Вы рады новому паломнику?
— Господь тебя благословит, отец Иоанникий! Я очень рад, что ты меня не забываешь. Господь воздаст за твою любовь. Пока наши тени касаются земли и Спаситель благословляет нас пребывать в теле, приходи в любое время для духовной беседы! Как сказано в Писании: «Спасение во мнозе совете»; и еще: «Те, у кого нет руководства, падают, как листва». Когда я покину это тело, никто более не отворит дверь моей кельи.
— В каком году вы пришли в монастырь, отец Иоиль?
— В мае 1932 года. Мне было 24 года. Моя мать была вдовой с четырьмя детьми с 1916 года, потому что отец погиб на Первой мировой. Мама была очень стойкой и благочестивой женщиной. Она много работала, чтобы прокормить и вырастить нас. Нашим утешением был Бог и деревенский священник. Его звали Георге Миронеску. Великой души был священник. Он построил каменную церковь в нашей деревне Кат, недалеко от Петро-Нямца. Я помогал ему в церкви, и он был очень ласков со мной.
— Кто повлиял на вас так, что вы пошли в монастырь?
— Внутреннее призвание, отец, вот что вело меня. Голос сердца был сильнее чего-либо еще. Мать была счастлива, что ее сын в монастыре. Поэтому она не препятствовала мне стать монахом.
— Какой была духовная жизнь в Сихастрии 50 лет назад?
— Было очень строго. Тогда настоятелем был отец Иоанникий (Морой), пришедший со Святой Горы. Порядок общежития хранился благоговейно. Благословение начать службу не давалось, если кто-то отсутствовал в храме из тех, если не был болен или не трудился на послушаниях. Тот, кто не приходил на утреню ночью, оставался без еды на следующий день. Трапеза предлагалась постная, в три часа пополудни во все дни, кроме воскресенья и субботы.
— Какими добродетелями обладал ваш духовный наставник отец Иоанникий?
— Он был строг к себе и любил аскетические труды. Он много постился, много молился, много читал Псалтирь, не пропускал церковные службы. Он имел великую любовь ко всем и во время трапезы всегда произносил поучение.
20 лет он ежедневно служил Божественную литургию, так как был единственным священником. Во время четырех постов он вкушал пищу только в субботние и воскресные дни, но благодать Божия укрепляла его.
Я знаю его жизнь лучше всех, потому что был его келейником со дня своего поступления в монастырь и до его смерти в 1945 году. Он всегда делал сто поклонов за ночь и хранил безмолвие: нерассеянно творил сердечную молитву «Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя грешного». Он носил обувь на босу ногу зимой и летом и давал пищу всем паломникам, приходившим в монастырь.
— А какие поучения произносил для вас отец Иоанникий?
— Более всего он советовал нам сохранять страх Божий, бодрость ума (хранить его чистым от злых помыслов и образов) и не забывать Иисусову молитву. Также он наказывал каждому из нас обязательно вычитывать наше молитвенное правило и творить поклоны в келье и избегать разговоров с женщинами, пития большого количества вина, стяжания денег и имущества.
Однажды я вошел в келью отца, когда он молился, и как только он меня заметил, он сказал: «Поклонись до земли, потому что Матерь Божия явилась мне и сказала, что будет заботиться о нашем монастыре от сего дня!». А когда я изнемогал от искушений и унывал, старец утешал меня такими вот словами: «Возлюбленный, имей терпение, будь в мире и не заботься о мелочах!».
Когда я возвращался с моего послушания, он поддерживал меня словами: «Брат Иоанн, ты голоден, ты жаждешь, ты устал! Храни надежду, Матерь Божия укрепляет нас! Помолись немного и иди спать, чтобы мы смогли пойти на утреню!». И если я ошибался, он говорил мне кротким голосом: «Возлюбленный, позволь мне укорить тебя». Он был нам очень близок. Он в любое время открывал свои двери и сердце, и ему можно было поверить все без опаски. Таков был отец Иоанникий. Он умер в большой нужде земных вещей. Он знал и час своей кончины.
— А какое было расписание богослужений и послушаний 50 лет назад?
— Колокол будил нас в 5 утра. Каждый совершал свое правило и епитимию в келье до 7 часов. С 7 до 10 мы все присутствовали на часах, акафисте и Божественной литургии. Потом мы шли на монастырские послушания (и игумен был нашим первым примером), в 14:30 колокол звал нас на дневную трапезу. В 15 часов мы шли на вечерню. После этого мы расходились по кельям и читали книги, вечерние молитвы, канон Богородице, канон Ангелу-Хранителю и другие. В 19:30 колокол звонил семь раз, и каждый возвращался в свою келью, и никто не должен был разговаривать. Мы отдыхали до утрени — кто в кровати, другие сидя, а некоторые вообще не спали. В 23:30 колокол звонил к утрене, и особый брат будил нас и созывал в церковь. Как была прекрасна монашеская жизнь в Сихастрии!
— Что в годы вашей молодости было для вас величайшей духовной радостью?
— То, что Матерь Божия вывела меня из мира в это благословенное место, и то, что я был учеником и келейником моего наставника и игумена отца Иоанникия (Мороя). Это было величайшей радостью в моей жизни — то, что у меня был такой пример монашеской жизни. Он научил меня многому доброму, и я много увидел и услышал.
— Как может обновиться духовная жизнь в монастырях и приходах?
— Духовная жизнь может обновиться через многие молитвы, добрых духовных пастырей, через отвержение земных забот и многую борьбу за святость, через прошение благодати и милости Божией. Но там, где царят гордость, забота о земном, стяжательство, там обновление невозможно, пока не будут пресечены корни этих грехов. Также обновление духовной жизни невозможно без определенных наставлений, исходящих из сердца и доходящих до сердец. Но будем надеяться, отец.
— Почему нынешние люди не могут молиться с терпением и упорством, так, как в прошлом?
— Церковное песнопение говорит: «Печали житейские извели нас из рая». Мы обольстились преходящими заботами и алчностью накопления, пресыщения, жизни по плоти и не имеем более терпения в молитве. Это потому, что угасли наш дух и рвение сердечное и мы пребываем в рассеянии и развлечении ума из-за земных предметов. И мы более не молимся упорно, со слезами, потому что мы забыли час смертный и суд; мы забыли то, что мы обещали при постриге и в крещении. Мы даже забыли о больных, лежащих в великих страданиях. Как сильно они желают быть на нашем месте и молиться день и ночь со слезами, только бы быть здоровыми! Давайте больше молиться, даже с некоторым усилием над собой, потому что Дух согреет наши сердца.
— Что делать, чтобы молиться со вниманием? И какая молитва наиболее подходит нам?
— Если мы станем постоянно размышлять о смерти и о суде, если будем посещать больных, если станем больше читать святых отцов и Священное Писание, тогда мы начнем больше молиться, будем освежать себя даром молитвы, и нас осенит дар слез, и наша вера возрастет вместе с ревностью к молитве. Также не стоит пренебрегать силой поста, потому что без поста мы не сможем молиться. И не стоит пропускать церковные богослужения, и особенно Божественную литургию, если только мы не больны или не выполняем послушание. Я очень люблю церковные службы. Они приближают меня к Богу больше, чем что-либо иное. Когда я выполнял послушания или путешествовал, я всегда произносил Иисусову молитву, и в келье чаще всего я читаю Псалтирь и Часослов. Пусть каждый читает те книги, которые наиболее вдохновляют его, так они принесут ему больше пользы. Пусть каждый молится таким образом, как ему советует духовный отец, но пусть никогда не оставляет церковной службы. Подумайте над словами: «С горящим духом и Господь служит». А когда уже не в силах молиться — делайте поклоны, читайте что-либо душеполезное, посещайте больных, упокоевайте братию, подавайте милостыню. И тогда мы все получим равную награду.
— Как нам избежать плотских искушений и всех невзгод, что окружают нас со всех сторон?
— Мы можем избежать телесных искушений только через частую исповедь, пост и молитву. Нет другого пути. Также надо избегать мест и людей, которые могут сбить с пути, оставить вино и праздность и никого не порицать.
Поступайте так во всех невзгодах. Молитесь больше, особенно ночью, с постом и поклонами. Спрашивайте совет духовного отца, читайте духовные книги — и так разгрузите себя. Только не питайте внутреннюю брань через нечистые помыслы и образы.
— А как нам бороться со страстью своеволия, которая губит множество душ?
— Мы читаем в Притчах: «Благоразумный видит беду и укрывается; а неопытные идут вперед и наказываются» (Притч. 27: 12). И преподобный Иоанн Лествичник говорит: «Начальник бесов есть падший денница; а глава страстей есть объедение». (Лествица. 14. 30) Молитва и пост — вот два оружия, при помощи которых мы избавимся от своеволия. Воля человеческая, упорная молитва и милость Божия избавляют человека от страсти своеволия и укрепляют нас в духовной борьбе.
— Что есть истинное покаяние?
— Мы исповедуем наши грехи, мы больше не повторяем их, и мы оплакиваем их всю последующую жизнь. Вот истинное покаяние. Покаяние имеет семь степеней, через них дается оставление грехов кающегося. Первая — это раскаяние, при котором мы перестаем грешить. Вторая — плач над грехами, но не над мирским. Третья — это милостыня, тайно поданная бедным без тщеславия и с любовью. Четвертая — прощение грехов заблудшим. Если кто-то согрешит против тебя, прости его и не воздавай злом за зло. Пятая — это иметь любовь ко всем, высшим и низшим, любящим и оскорбляющим тебя. Шестая — это смирение; и оно отпускает все грехи. Седьмая — это никого не упрекать.
— Как должен священник готовиться к служению Божественной литургии?
— Согласно Типикону. Священник, прежде всего, должен исповедаться своему духовному отцу и примириться со всем миром. Также он должен прочесть круг молитв и свое правило, согласно Типикону, с благоговением и великим страхом Божиим. Когда он служит в церкви, он должен быть в непрестанной молитве, со слезами, и ни с кем не разговаривать, так как предстоит Господу. В святом алтаре священник молится за весь мир, и он предстоит Святой Троице. Святитель Иоанн Златоуст говорит: «Священник должен самого себя принести в жертву, а не только предлагать жертву». И Псалмопевец говорит: «Работайте Господеви со страхом и радуйтеся Ему с трепетом» (Пс. 2: 11). Священнику, не примирившемуся с ближним и не исповедовавшемуся своему духовному отцу, совершенно возбраняется служить эту святую службу.
— Как себя вести во время Божественной литургии?
— Как перед престолом Святой Троицы. Со вниманием и разумом, чистым от мирских забот, и с великим страхом Божиим, потому что во время Божественной литургии Христос-Жертва приносится в жертву для нашего спасения. Я вспоминаю одного из братьев отца Клеопы (Илие) — отца Герасима, который проводил очень благочестивую жизнь, который, когда болел, просил братию принести его в церковь на носилках, чтобы только не пропустить святую литургию. Однажды я дал отцу Герасиму почитать духовную книгу, и когда он вернул ее мне, он сказал: «Слова этой книги будут судить меня!».
— Вы могли бы описать духовную жизнь монастыря Сихастрия в годы игуменства отца Клеопы (1945−1949)?
— В годы игуменства отца Клеопы монастырь Сихастрия духовно возрастал семимильными шагами. Братство выросло до 80 отцов и братий. В церкви служба совершалась согласно установленному порядку, со всяким благоговением, с прекрасным пением и проповедью на каждый праздник. Проповеди отца Клеопы наполнили монастырь братией и прихожанами. Он ввел постоянное чтение Псалтири в церкви всем братством, включая игумена. Каждому полагалось читать в течение двух часов, днем и ночью, кроме богослужения. Также он ввел всенощные бдения на царские праздники (двунадесятые праздники), как на Святой Горе. Отец Клеопа — человек, облагодатствованный Богом. Он прекрасно говорил и на практике прошел то, чему учил других.
Во всем он был первым: в молитве, в посещении церкви, в поучении, в пощении и в подаянии милостыни. За что был любим, и все ему повиновались, потому что он учил и словом и делом. Во время его игуменства великий мир и спокойствие воцарились у нас в монастыре.
— Что из наследия этих двух великих игуменов — протосингела Иоанникия (Мороя) и архимандрита Клеопы (Илие) — наиболее значимо для братства монастыря Сихастрия?
— Отец Иоанникий (Морой), наш игумен, оставил нам общежительный чин в Сихастрии — это его начинание. Оставил нам и свой собственный пример. Его чистая жизнь — аскетическая и исполненная любви ко всей братии — очень нас вдохновляла. Отец Клеопа завещал нам непрестанное чтение Псалтири в храме, свои мудрые поучения, назидательные для всех нас на пути спасения, и свою любовь, пленявшую каждую душу. С отцом Клеопой нам не надо было ни о чем заботиться, лишь следовать его наставлениям. Бог пребывает с ним, и мы видели и чувствовали реальность этого. Множество монахов, священников, епископов, любивших его, приезжали послушать его поучения, даже из-за границы, потому что в нем обитала благодать Божия. Вся братия и монахи желали как можно дольше побыть рядом с ним, чувствуя его безграничную любовь, которую ощущал каждый, бывший рядом. Повсюду и всегда он был готов дать непревзойденный совет. Поэтому мы все стремились к нему и любили его.
— А что вы думаете по поводу перевода отца Клеопы игуменом в монастырь Слатина?
— Это была истинное благословение Божие и для Слатины, и для буковинской паствы. Он создал крепкую общину в Слатине с таким же монашеским уставом, как в Сихастрии, прекрасные службы, проповеди и трапезу для всех присутствовавших на службе. Своими проповедями и поучениями он укреплял и объединял православных в противодействии сектантам, стремившимся завербовать их.
— С 1949 по 1959 годы вы были настоятелем монастыря Сихастрия. Как вы несли это послушание?
— Всеми силами я старался следовать моим предшественникам, воспитавшим меня и направившим на делание добрых дел. Я делал все, чтобы достичь того, что я усвоил от двух великих игуменов — отца Иоанникия (Мороя) и отца Клеопы (Илие). С помощью Божией и советов отцов я нес это тяжелое послушание в течение десяти лет. За это время братия возросла до 70 человек, также служилась служба, продолжалось чтение Псалтири, послушания, посты, общие трапезы и другое. Никто не запирал дверей келий, и царило великое доверие друг ко другу. Я был тогда моложе, у меня была сильная ревность и силы для трудов, и я служил для монастыря от всей души. Мне нечего было скрывать. Я творил все с молитвой, советом и благословением. Именно поэтому Сихастрия возрастала в те годы духовно и материально.
— Чем разнится, на ваш взгляд, духовная жизнь в монастырях сегодня от той, что была 30 лет назад?
— Духовная жизнь в монастырях 40 лет назад была более напряженной и более возвышенной. Все приходившие в монастырь на жительство думали только об оплакивании своих грехов и служении Богу с верою в смирении и послушании. Все выполняли свои послушания с любовью и подчинялись чину монастырскому, никто не желал ничего для себя, кроме спасения души. В наши дни ревность, благочестие, вера и послушание ослабли. Потому меньше людей приходит в монастырь. А те, кто приходят, не обладают достаточным смирением и терпением. Тем не менее, по благодати Божией и молитвам Богородицы надежда остается.
— А какие добродетели наиболее ослабли в сегодняшних монастырях?
— Сегодня наиболее в монастырях умалилась любовь, которая вмещает все добрые дела. Любовь в монастырях особенно укрепляется через личный пример старцев. Недостаточно сказать подходящие слова юному. Он должен видеть отцов утвержденными в добродетелях, чтобы подражать им. В монастыре вы должны делать все от сердца, с великой любовью и послушанием. Также нужно всех прощать, чтобы и самому быть прощенным и стяжать мир. Духовные отцы должны заботиться о молодых и поучать их в духе кротости со многим терпением и добротой. В монастырях, где есть хороший духовник, много больше молодых -так они приобщаются к более напряженной духовной жизни. Жизнь игумена и духовника должна быть примером для всех. Только так возможно поднять духовную жизнь на новый уровень.
— Как же монастырям возрастать в любви и во всех добродетелях?
— Только через храм, путем святой молитвы. Храм — это сердце и душа монастыря. Это корабль нашего спасения. Как человек без сердца умирает, так же и монахи и миряне без храма, без участия в Божественной службе умирают, охладевают в вере и порабощаются страстями. Ежедневное хождение в церковь и участие в семи богослужениях (то есть круге церковных служб), и особенно в Божественной литургии, — вот источник всех добродетелей. Я в той мере, в какой мог, никогда не оставлял посещение церкви — ни днем, ни ночью. И если я отправлялся куда-нибудь по делам монастыря, а это приходилось делать, когда я был игуменом, то по возвращении я первым делом шел в церковь на богослужение, и только потом шел в келью. И Бог всегда мне помогал.
— Насколько важны исповедь и причастие для духовного возрастания монахов в монастырях?
— Эти два таинства — краеугольный камень, основание духовной жизни в монастырях. Без опытного духовного отца и без частой исповеди всей братии, еженедельно, ни послушники, ни монахи не смогут преуспеть и возрасти духовно. Частое откровение помыслов разоряет логово диавола, ведущего войну против нас, и грех не может укорениться. А святое причастие, принимаемое с серьезной подготовкой — с пощением и молитвой — под руководством духовного отца, дарует человеку оставление грехов, спасительную благодать, радость и великую надежду на спасение. В Сихастрии во время игуменства отца Иоанникия мы исповедовались каждый день вечером или, по крайней мере, раз в несколько дней. При отце Клеопе исповедь проводилась так же, как и сейчас, — раз в неделю, по пятницам. Схимонахи и больные причащаются один раз в неделю, остальные монашествующие — каждые три недели или хотя бы раз в месяц, как учит святитель Иоанн Златоуст. Через причастие мы принимаем Господа Иисуса Христа в свою душу. Так будем желать этого от всего сердца! И какая милость может быть выше, какой дар прекраснее?! И что может быть выше всепоглощающей любви, заключенной в святых тайнах?!
— Отец Иоиль, скажите, исходя из вашего духовнического и игуменского опыта, каким образом достигнуть наивысшего духовного единства жизни монастыря?
— Единство — это плод любви. И любовь, и гармония возрастают в монастыре через то, что я указал выше: через участие в ежедневных церковных службах и через частую исповедь и причащение святых Христовых таин. Так все не будут помнить зла, и каждый будет смиряться перед братом. Авва Дорофей говорит, что в той мере, в какой мы доверяем друг другу и храним любовь, единство и гармония будут сохраняться в братстве; и когда нет доверия, подозрительность и беспокойство появятся в монастыре.
— Какое лучшее и наиболее подходящее средство для духовного формирования и возрастания послушников и монахов в монастырях?
— Братия в монастырях радуются, что Христос избавил их от бездны греха, искушений и всех злых влияний, наводимых диаволом. Здесь они в гавани спасения. Здесь они в корабле вместе со Христом, и им легко совершенствоваться и возрастать на пути спасения. Продолжительные молитвы, пощение, исповедь, святое причастие, смирение, чтение святых книг, безусловное послушание и терпение — вот наиболее важные добрые дела, возводящие ко Христу. Также превыше всего личный пример игумена и духовных отцов, который убеждает вести духовную брань и увлекает за собой.
— Что нужно, чтобы в монастырях и деревнях возрастали хорошие духовные отцы?
— Однажды один иерарх сказал: «Дайте мне хороших духовных отцов — и я изменю лицо земли». Духовный отец — это душа монастыря. Хороший духовный отец закаляется в аскетической брани, в трудах и есть избранный сосуд Святого Духа. На нем почивает благодать Святого Духа в большей мере, чем на других христианах. Духовный отец должен больше молиться, должен первым приходить в церковь, быть первым на послушаниях, в пощении, в подаче милостыни и во всех добрых делах. Он должен знать Священное Писание, святые каноны и учение святых отцов очень хорошо, чтобы он мог поучать и врачевать каждого приходящего. Он должен соединить с великой мудростью и проницательностью бережливость и щедрость, строгость и мягкость, каноны и прощение. В противном случае он сам осуждается и его духовные чада подпадают под осуждение. Духовничество — это великий дар Божий. Я всегда с большим страхом относился к духовничеству; это даже больший страх, чем охватывает меня на Божественной литургии, и я с великой заботой принимаю приходящих на исповедь. Но если мы исполняем послушание и много молимся, у нас есть надежда.
— Почему сейчас нет таких выдающихся духовных отцов, просвещенных Святым Духом, какие были раньше?
— Потому что наша вера и наша любовь к Богу ослабели, а там, где нет глубокой веры и искренней любви ко Христу, не может быть духовной жизни!
— Как игумен должен действовать в соответствии с волей Божией?
— Игумен монастыря представляет собой Христа. Он трудится во имя Христа и от имени Его правящего архиерея. И так же, как Господь поступал во время земной жизни, должен и игумен поступать. Он должен быть молитвенником, должен любить Христа и быть готовым на жертву, любить Церковь, своих духовных чад, нищих и всех людей. Он должен любить пост, безмолвие, чтение духовных книг, службу церковную, послушание, исповедь и смирение. Как глава братства, игумен должен быть живым примером для всех. Не слишком строгим, не слишком снисходительным, не слишком привязанным к земному, но и не безразличным к материальному, но соединять в себе Марфу и Марию, как говорится в святом Евангелии. Монахам полагается постоянно молиться за своего игумена, чтобы Бог просвещал его, — и тогда всем будет хорошо и будет мир.
— Отец Иоиль, какой совет вы дадите вашим ученикам в монастыре и деревенским жителям?
— Я напомню моим ученикам совет старца из Патерикона, того, которого монах спросил о том, как спастись. Старец отвечал: «Каждый день проводи так, как будто только что пришел в монастырь!».
— Дайте мне ваш отеческий совет на прощание.
— Отец Иоанникий, прежде всего, давай будем делать все возможное, чтобы не потерять свою душу, потому что если это случится, все станет тщетным. Делай все, что можешь, все, что считаешь благом, во славу Божию и на пользу людям, потому что потом ты не сможешь этого делать. Также ожидай милости Божией и не теряй надежды. Ведь так много верных молится за нас, и я думаю, Христос помилует нас за их молитвы.
— Благодарю, отче, за ценный духовный совет. Да благословит вас Господь и Матерь Божия!
Беседовал иеромонах Иоанникий (Балан)
http://www.pravoslavie.ru/cgi-bin/sykon/client/display.pl?sid=459&did=2210
