Сделка с правосудием

После принятия закона Госдумой Совет Федерации его не одобрил. Казалось бы, это хороший знак — хотя бы верхняя палата парламента разглядела, каковы могут быть последствия очередной «реформы» по западному образцу. Однако, если посмотреть на причины, которыми руководствовался Совет Федерации, отклонив закон, окажется, что особо радоваться нечему. Сенаторы всего лишь сочли, что инициатива сделки должна исходить не от обвиняемого, а от прокурора! Либо, по крайней мере, также и от прокурора. Иными словами, мотивы отклонения совсем не связаны с возможными тяжкими последствиями. Как сообщил председатель Комитета Госдумы по безопасности, главным заказчиком данного закона были «оперативные работники». Этот факт не оставляет сомнений в том, чем обернётся практическое применение этого закона, если он будет принят.

Интересно заметить, что во время слушаний в Думе практически все выступавшие ссылались на пресловутый «международный опыт», имея в виду опыт отдельных стран, якобы очень удачный. На самом же деле этот опыт, прежде всего там, где действует англо-саксонское право (США, Британия, Канада, Австралия), совсем не так успешен, как это пытаются представить. Судебная система США, известная нам по многочисленным кинофильмам о жюри присяжных, на самом деле не имеет ничего общего с реальной судебной системой. По признанию генерального атторнея (прокурора) США, более 85% дел в Соединённых Штатах решается с помощью сделки с правосудием. Говорит ли это об успехе? Конечно, нет. Напротив, очевидно, что сделка с правосудием практически полностью заменила собой само правосудие. И это не случайно. Наличие такого института в законодательстве действует развращающе не только и не столько на обвиняемого, сколько на само правосудие.

При рассмотрении закона в Совете Федерации практически никто не вспомнил и об опыте «международного правосудия», а жаль. Это помогло бы намного лучше увидеть, что представляет из себя данный институт сделки.

Особо ярко оскал сделки с правосудием проявился в практике международных трибуналов по бывшей Югославии и Руанде. Ничего необычно здесь нет, ведь этот институт стал расцветать там потому, что практически весь аппарат прокуратуры этих трибуналов заняли англосаксы, прежде всего американцы.

Первоначально в статутах данных трибуналов не было никакого упоминания о сделках. Однако, несмотря на отсутствие такого права, постепенно под воздействием судей из США и других стран системы общего права в Правила процедуры была включена возможность сделки. Мне довелось встречаться с одним из главных проводников идеи сделки с правосудием в Международном трибунале по бывшей Югославии — заместителем главного прокурора Г. Блевитом ещё в 2003 году. Я специально задавал ему вопросы о правомерности такой практики. Серый кардинал трибунала (бывший бессменным замом трёх главных прокуроров МТБЮ в течение более 12 лет!) вилял, пытаясь ссылаться на опыт его собственной страны (Австралии), но ничего путного объяснить не смог. И не случайно. Австралия — это Австралия, а МТБЮ по правилам Австралии работать не должен. Что ж, растерянность прокурора понятна: для того, чтобы обосновать беззаконие, всегда приходится лукавить.

Все случаи сделок обвиняемых международных трибуналов достойны отдельного рассмотрения. За каждым из них стоят драматичнейшие интриги. За недостатком места рассмотрим некоторые из них.

Дражен Эрдемович. Дело бывшего солдата (трудно точно сказать, какой армии, так как за время югославской войны он успел повоевать на стороне всех трёх противоборствовавших сторон) Д. Эрдемовича было затребовано Гаагским трибуналом у сербского суда ещё в 1996 году. Это было весьма странно. Во-первых, трибунал был создан для преследования только высших руководителей, виновных в совершении военных преступлений. Рядового солдата к таким отнести никак нельзя. Во-вторых, трибунал был создан для преследования тех, кто избежал ответственности, однако и это условие соблюдено не было — дело Эрдемовича было затребовано из суда, то есть уже началось следствие по его преступлениям.

Почему же Международный трибунал по бывшей Югославии, нарушая основы своей юрисдикции, так старался забрать Эрдемовича себе? Ответ на этот вопрос стал ясен, когда солдат дал свои показания на ряде процессов. Несмотря на всю их невероятность и даже фантастичность (например, он, рядовой солдат, рассказывал о содержании бесед генерала Младича с президентом РС Р. Караджичем), эти показания были приняты в качестве достоверных. Все доказательства геноцида в Сребренице построены только на показаниях Эрдемовича. Несмотря на то, что он сам признался в убийстве более 1200 человек, из которых лично убил более ста, взамен за дачу нужных показаний Гаагский трибунал снял с него обвинение в убийстве (!!!) и приговорил лишь к 5 годам лишения свободы за нарушения законов и обычаев войны. Но и этот срок Эрдемович не отсидел и был досрочно выпущен на свободу через три года. Он дал свои показания и на других процессах, в том числе на процессе С. Милошевича. Отметим, именно Милошевич доказал, что Эрдемович лжёт. Более того, что лжёт не по собственной инициативе, а говорит то, что требовалось прокуратуре.

Биляна Плавшич. Бывший президент Республики Сербской в Боснии и Герцеговине Б. Плавшич оказалась в наиболее сложном положении, будучи самым старшим по возрасту обвиняемым — ей было 70 лет. Это обстоятельство ловко использовал Гаагский трибунал. Взамен признания вины без проведения процесса (то есть прокуратуре вообще ничего не надо было доказывать!) Плавшич получила обещание, что ей назначат наказание не более 7 лет тюрьмы. Однако суд назначил ей 11 лет, но было уже поздно. Бывший президент уже оговорила не только себя, но и всех, кого можно, включая Р. Караджича и других, в то время уже находившихся в тюрьме МТБЮ.

Мирослав Дероньич. После того, как М. Дероньич — один из руководителей армии боснийских сербов в районе Сребреницы — подписал сделку с прокуратурой, с него сняли обвинение в геноциде (с естественным в этом случае снижением размера наказания). Однако за это Дероньич был обязан давать показания по обвинению в геноциде в отношении других. Причём — на любых процессах по требованию прокуратуры. После того, как Дероньич дал эти показания, он неожиданно «умер от тяжёлой болезни» в тюрьме.

Милан Бабич. Бывший президент Республики Сербская Краина в Хорватии М. Бабич также пошёл на сделку с Гаагским трибуналом взамен обещания получить небольшой срок. Его показания на процессе С. Милошевича были фантастичны и неправдоподобны настолько, что могли быть расценены как умышленно гротескные, в достоверность которых поверить невозможно. Но даже такое сотрудничество не удовлетворило трибунал, и Бабич получил 13 лет тюрьмы (вместо ожидавшихся им пяти). Во время показаний против другого обвиняемого — Милана Мартича, которые продолжались несколько дней, в ночь перед последним днём показаний Бабич был найден в своей камере повешенным.