Чтобы не было беды

Несколько дней назад мне позвонила одна знакомая, очень активная, вечно кого-то куда-то устраивающая, готовая в любую минуту бежать хоть за тридевять земель улаживать чужие дела, одним словом, принадлежащая к тому типу русских женщин, который очень точно описал Пастернак в образе незабываемой Шуры Шлезингер. Она деловито поинтересовалась, есть ли где-то поблизости учебное заведение, где готовят священников, и, узнав о том, что в Саратове действует Духовная семинария, в которой я, к тому же, преподаю, тут же пошла в наступление:

— Вы должны устроить туда одного мальчика. Он из интерната, у него нет родителей, его никуда не берут, он так несчастен, ни к чему не приспособлен, у него олигофрения.

После такого натиска я смог промычать в телефонную трубку только то, что в романах XIX века обозначалось так:

— ???

Дама позиционирует себя православным человеком, пишет, как сама говорит, «православные сказки», даже изредка бывает в церкви, и при этом совершенно уверена, что стать священником может любой человек, включая окраденного умом инвалида, который, однако же, способен удержать в руках кадило. Но ведь откуда-то же взялось у нее такое мнение?

А вот откуда.

Вспоминается другой случай. В храме, где я служил, появился немолодой уже человек, с первого же дня начавший правдами и неправдами втираться в клир. Он был до неприличия услужлив, готов был подметать полы, выполнять любую работу, соглашаться с любым мнением. Через некоторое время он получил благословение надевать стихарь, немного спустя начал выходить со свечой и наконец добился разрешения прочитать апостол вместо псаломщика, у которого разболелось горло. Еще с вечера он надоел всем, ходя как хвост с книгой, прося послушать его и оценить выразительность чтения. А когда на литургии запели «Святый Боже..», взяв, как положено, благословение у служащего священника, вышел из алтаря и с интонацией провинциального трагика возгласил:

— Чудо, Тимофее. (Вместо «Чадо Тимофее..», как у апостола.)

Реагировать всем нам осталось только вышеописанным образом:

— ???

Думаю, этих двух случаев достаточно для того, чтобы понять: нужны ли профессионалы Церкви?

Нужны, и очень нужны. Нужны профессионалы-псаломщики, уставщики, хорошо знающие не только чинопоследования богослужений, но и то, что называется исторической литургикой. Нужны профессиональные певцы и, конечно же, профессионалы регенты, способные правильно воспроизвести богатейшее наследие русских церковных композиторов.

Никто не будет спорить, что для изготовления церковной утвари необходимы профессиональные ювелиры, что церковные облачения также должны быть сшиты профессиональными мастерами. Очевидно, что художнику-портретисту или мастеру пейзажа невозможно без соответствующего профессионального образования и основательного погружения в церковную традицию научиться писать иконы.

Возьмем, например, бесчисленные поражающие убогостью содержания и оформления приходские «Православные листки». Разве непрофессионализм издателей не дискредитирует Церковь? Я уверен, что бешеное сопротивление учебному курсу «Основы православной культуры» вызвано зачастую тем, что преподавать этот предмет в школы приходят порой люди, которые, с одной стороны, не знают педагогики, а с другой — далеки не только от православной, но и от общечеловеческой культуры.

Почему-то считается, что священник — это не профессия, а исключительно призвание, основанное на каких-то особых духовных дарованиях, что невежество можно успешно выдавать за благочестие, что вера компенсирует недостаток ума, а Божественная благодать заменяет знание вероучения, церковной истории и того, что в семинарских учебных программах называется пастырским богословием.

Это не так. Печальным следствием такого мнения являются и так называемые «младостарцы», и успешные менеджеры, Божиим попущением рукоположенные во иереи, которых прихожане вовсе не с насмешкой, а с болью в сердце называют «парторгами в рясах».

Мне становится как-то не по себе, когда в весьма глянцевом журнале миссионерской направленности то и дело натыкаюсь на броские строчки: «Был хиппи — стал священником», «Был футболистом — стал священником». Я знаю, что моим сверстникам, ходившим в церковь задолго до 1988 года, не очень радостно, когда учить Православию начинают знаменитые артисты и даже отставные генералы госбезопасности.

Оно, конечно, «и крестьянки любить умеют». Духовный опыт ветерана шоу-бизнеса или полковника службы внешней разведки, открывшего для себя духовную красоту Православия, безусловно, интересен. Вспоминая народную песню, поневоле согласишься, что и «у разбойника лютого» Господь может пробудить совесть. Но вот написано обо всем этом так, что приходит на ум веселое молодежное словцо: «Легко!». Из футболистов в священники — легко! Но не слишком ли легко иные «Савлы попрыгали в Павлы»? Или это тоже чей-то непрофессионализм в журналистике?

Меньше всего хотелось бы упрекать кого-либо за поспешные хиротонии, совершенные в 90-е годы. Истосковавшееся по истине сердце бывшего советского человека искало святости и чистоты. Образ Церкви, как бы его ни старались запачкать идеологи КПСС, оставался в глазах большинства светлым и привлекательным. Едва ли не каждый день в епархиальном управлении появлялась делегация из села, которая обещала обустроить молитвенный дом, купить утварь, приобрести жилье для священника и просила только одного: благословить создание прихода и назначить батюшку. А где его было взять в стране, где на двести с лишним миллионов населения существовало всего три духовные семинарии?

Здесь следует понять одну вещь. Профессионализм священника не равен образованию, полученному в духовных школах. Он образуется в результате длительной жизни в Церкви, благодаря воспитанию, полученному в Церкви в течение долгого времени, погружению в традицию, приобретению духовной интуиции, предохраняющей от фальши и самообмана. Ведь и в советские годы архиереям доводилось рукополагать ставленников, не получивших регулярного духовного образования. Но за небольшим исключением это были люди, которые выстрадали свой священный сан, доказали право на него многолетним исповеданием веры в очень неблагоприятном окружении. В 90-е годы для многих соискателей священства это уже стало необязательным.

Нужны ли профессионалы Церкви? Да они везде нужны. Почти две сотни лет назад Иван Андреевич Крылов предупреждал: «Беда, коль пироги начнет печи сапожник, а сапоги тачать пирожник». Еще хуже, когда сапожник или пирожник, а то и оказавшийся не у дел парторг надевает рясу и крест.

http://www.eparhia-saratov.ru/index.php?option=com_content&task=view&id=6562&Itemid=3