 |
| Седмицa.Ru | 14.05.2009 |
Преподобный Герасим Болдинский
Фрагмент статьи из т. 11 «Православной энциклопедии». Москва, 2006 г.
Герасим (Григорий Михайлович; 1488/89, Переславль-Залесский — 1.05.1554, Герасимов Болдинский мон-рь), прп. (пам. 1 мая, 23 мая — в Соборе Ростово-Ярославских святых, в воскресенье перед 28 июля — в Соборе Смоленских святых), основатель 4 общежительных мон-рей. Главными источниками сведений о Г. являются 2 редакции его жития и завещание («Изустная память», «Закон», устав Г.). В юности святой избрал духовным отцом прп. Даниила Переславского. В 1501/02 г., в возрасте 13 лет, Григорий поступил послушником в переславль-залесский Горицкий в честь Успения Пресв. Богородицы муж. мон-рь, где настоятельствовал его духовник. Позднее юноша перешел в основанный прп. Даниилом в 1508 г. переславль-залесский Данилов во имя Св. Троицы муж. мон-рь, где был пострижен в монашество своим духовным отцом, о чем сообщается в Житии прп. Даниила (написано в 1553—1562), к-рое также рассказывает о том, что Г. был «кожествец» (кожевник). Г. был любимым учеником прп. Даниила, неоднократно сопровождал его в поездках в Москву; переславских подвижников хорошо знали при дворе вел. кн. Василия III Иоанновича.
В 1526 г. (согласно житию, за 2 года до основания Герасимова Болдинского во имя Св. Троицы муж. мон-ря, что, по свидетельству Г., произошло в 1528) Г., получив благословение прп. Даниила на пустынножительство, покинул Данилов Троицкий мон-рь (сообщение Жития Г. о том, что святой прожил в Троицком мон-ре 26 лет, следов., покинул его в 1527/28, отражает позднейшие подсчеты агиографов и не подтверждается «Изустной памятью»). Г. поселился в смоленских землях, к-рые незадолго до этого (1514) вошли в состав Российского гос-ва, после того как в течение более 100 лет являлись частью Литовского великого княжества. Преподобный поставил небольшую хижину в Дорогобужском у., недалеко от Ст. Смоленской дороги («многошественной стези»), повесил при дороге на дереве «кузовец» для сбора милостыни, питался тем, что клали в него проходившие по дороге люди, к-рые «веляху ему молити Бога о них», делился полученным хлебом и деньгами с путниками и нищими. Когда святой покидал хижину, ее и «кузовец», согласно житию, от зверей, птиц и людей охранял ворон. На подвижника неоднократно нападали местные жители (согласно 2-й редакции Жития, за то, что занял их «вотчину»), «злии убийцы разбойницы», проходившие по дороге путники.
25 марта 1528 г. Г. после бывшего ему видения перешел на новое место отшельничества — на берег р. Болдинки в 10 верстах от Дорогобужа. На поляне рядом с источником святой поставил крест и небольшую келью. Крестьяне из окрестных сел были недовольны новым соседством и даже замышляли убить подвижника. Схватив и избив святого, они связанным отправили его в Дорогобуж. Там подкупленный наместник приговорил Г. к заключению в темнице. Однако во время суда в Дорогобуж прибыл великокняжеский посланник, видевший некогда святого при государевом дворе в Москве, он вступился за Г., и наместник был вынужден с честью и дарами отпустить святого. К Г. начали приходить желающие монашествовать, в пустыни были поставлены кельи и часовня. Вскоре Г. отправился в Москву, где получил от государя (по сообщению 1-й редакции жития, Иоанна IV Васильевича, однако, по-видимому, речь должна идти о Василии III) разрешение на создание новой обители и, вероятно, жалованную тарханную грамоту. 9 мая 1530 г. в пустыни был освящен деревянный Троицкий храм с приделом во имя прп. Сергия Радонежского. Болдинский мон-рь рос, число братии умножалось, через 10 лет в обители выстроили теплую церковь, по-видимому в честь Введения во храм Пресв. Богородицы (освящена 14 дек. 1540). Еще при жизни основателя мон-рь имел большое хозяйство, в т. ч. пашенные угодья с зависимыми крестьянами, стада, рыбные ловли на Абрамовском оз.
Будучи наделен недюжинной физической силой, Г. неустанно трудился на разных монастырских послушаниях. Святой рубил деревья для постройки Троицкой ц. и братских келий, носил на плечах бревна из леса, молол муку, пек хлеб, разносил дрова и воду по кельям иноков, стирал их одежду, ухаживал за больными. Питался преподобный хлебом и водой, спал немного — стоя или сидя. Неоднократно предпринимал путешествия по монастырским делам в Москву и в Переславль-Залесский. посещая основанные им мон-ри, Г. передвигался пешком, даже если сопровождавшие его ученики ехали в телеге или санях. Святой имел дар слез во время молитвы («бе плачевен зело ко всякому молитвенному предстоянию»), отличался глубоким смирением, совершенные им чудеса объяснял милостью Божией, о себе говорил, что он — «земля и попел».
В поисках нового места для уединенной жизни Г. с частью учеников оставил Болдинский мон-рь и поселился на берегу р. Бебри, в лесу, на окраине Вязьмы. По словам святого, «на месте том бысть сход корчемником и зерньщиком, и съезд разбойником, и душегубство велие, и убийство, и кровопролитие» (Крушельницкая. Автобиография и житие. С. 211). В 1543 г. в новооснованном вяземском во имя св. Иоанна Предтечи муж. мон-ре был возведен и освящен деревянный храм во имя св. Иоанна Предтечи (в честь Усекновения главы?) с трапезной и келарской (дата, приведенная в статье о вяземском мон-ре, — 1542 (ПЭ. Т. 10. С. 139) — неточна). Преподобный получил от вел. кн. Иоанна IV грамоту, по к-рой крестьяне, селившиеся в слободе близ мон-ря, получали освобождение от посадского тягла. Святой имел тяжбу с неким великокняжеским посланником, пытавшимся заставить крестьян платить подати. Устроив обитель и поставив в ней игуменом своего ученика Симеона, Г. вернулся в Болдинский мон-рь.
Однако вскоре, ища уединения и избегая почета, преподобный вновь ушел из Болдинского мон-ря и поселился в Брынском лесу, на месте впадения в р. Жиздру р. Бредни. Здесь Г. с учениками поставил церкви Св. Троицы, Введения во храм Пресв. Богородицы и прп. Сергия Радонежского — так был основан Троице-Введенский мон-рь, строителем к-рого стал ученик Г. Петр (Коростелёв). В с. Свирковы Луки (Сверколучье) на левом берегу Днепра (в 40 км от Болдинского мон-ря и 36 км от Дорогобужа), на месте небольшой запустевшей обители, преподобный положил начало Сверколуцкому в честь Рождества Пресв. Богородицы мон-рю. Согласно 2-й редакции Жития святого, ему пытался оказать сопротивление местный землевладелец Я. А. Салтыков, к-рый использовал пустовавшие монастырские постройки для ночлега во время охоты. Преподобный отправился в Москву и получил от Иоанна IV жалованную грамоту на выбранное им под мон-рь место. Салтыков, ставший к тому времени боярином, принял постриг в Болдинском мон-ре (это произошло после смерти Г.), скончался там в 1571/72 г., погребен рядом с первоначальной могилой святого (ранее 1567 состоялось перенесение мощей Г. в Троицкий храм). Когда в Сверколуцкой обители собралось 35 монахов, строителем в ней Г. поставил своего ученика Сергия, сам же вернулся в Болдинский мон-рь. Во всех основанных им обителях Г. установил строгий общежительный порядок и впосл. посещал их. По-видимому, перед кончиной преподобный отдал «болшей» Болдинский мон-рь под покровительство московских властей: «Бил есмя челом царю Ивану Васильевичу и митрополиту Макарию о брежении монастыря» (Крушельницкая. Автобиография и житие. С. 212).
Перед смертью в присутствии иноков из всех основанных им мон-рей Г. продиктовал завещание, в к-ром, упомянув основные события своей жизни, изложил правила общежительства (по-видимому, порядки, существовавшие в Болдинском мон-ре в игуменство Г.). «Изустная память» отражает речь святого, правила в ней сгруппированы не тематически, а в порядке их изложения, в тексте отсутствуют лит. примеры-назидания, цитаты из Свящ. Писания. Содержание «Изустной памяти» близко к положениям уже существовавших к тому времени монастырских уставов — преподобных Евфросина Псковского, Иосифа Волоцкого, Корнилия Комельского, к-рые имеют более разработанную лит. форму, нежели устав Г.
Г. заповедует ученикам совершенное общежительство: «И все бы было обще, в любви, и без вражды, и без ропоту всякое дело сотворяти» (Там же. С. 211). Инокам запрещается иметь в кельях к.-л. вещи, кроме одежды, к-рую монахи получают из монастырской «казны». Трапеза должна быть общей для всей братии, включая игумена, «братцкою пищею» надлежало кормить также нищих и путников, совершаться трапеза должна «с молчанием и с книжным чтением». Святой запрещает «хмельное питие» в обители, но разрешает держать квас для гостей-мирян, к-рым возбраняет жить в кельях. Женщины могут молиться за монастырским богослужением 3 дня в году — в престольные праздники Св. Троицы, прп. Сергия Радонежского и на Введение во храм Пресв. Богородицы (впрочем, допускалось присутствие женщин на молебнах и водосвятии и в др. дни). Желающих принять постриг в мон-ре следует зачислять без вклада. Допускается использование труда наемных работников. Возможно руководствуясь уставом прп. Иосифа Волоцкого, Г. учредил собор из 12 старцев, помогавших игумену в управлении обителью. По завещанию преподобного, игуменами основанных им мон-рей могли стать только их постриженики, особо оговорена неприемлемость назначения игуменов царем. Настоятелем Болдинской обители, в к-рой к концу жизни святого подвизалось 127 чел., по распоряжению Г. (изложенному в житии) стал его ученик Иосиф Краснописец.
«Изустная память» Г. была известна Московскому митр. свт. Макарию и царю Иоанну IV. В 1576 г. она была переписана в Болдинском мон-ре по приказу соборных старцев и игум. Антония (впосл. епископ Вологодский и Великопермский) «с подлинного слово в слово», единственный ее список сохранился в рукописи 1663 г., происходящей из переславского Троице-Данилова мон-ря (РГБ. Унд. N 301. Л. 126−128а). В рукописях встречается также лит. обработка «Изустной памяти» 2-й пол. XVII в., насыщенная риторическими вставками. Именно этот текст хранился в Болдинском мон-ре в более позднее время в качестве завещания-устава Г.
Г. был погребен в Болдинском мон-ре у юж. стены Троицкого собора, рядом с приделом прп. Сергия Радонежского. По-видимому, в игуменство Иосифа Краснописца (1554 — не позднее 1567) мощи преподобного были перенесены в соборный храм и помещены в деревянную раку (в самых ранних посмертных чудесах Г., относящихся к времени игуменства Иосифа, упом. его «целбоносный гроб» с деревянной ракой). Крышкой раки, согласно рассказу о 9-м чуде («о Федоре Круговитине»), служила икона святого. В кон. XVI в. мощи Г. были перенесены в новопостроенный каменный Троицкий собор, в придел ап. Иоанна Богослова, помещены в деревянную резную позолоченную раку, над к-рой была устроена такая же сень.
